Кэтрин Култер - Портреты гомеопатических препаратов (часть 1)
Но иногда ощущение опасности у Silicea и сопровождающая его патология возникают обоснованно, как результат конкретного опыта.
Один ученый-преподаватель вуза с яркими чертами Sulphur-Arsenicum album пришел лечить астму. Ни одного из упомянутых лекарств не было в наличии, и, исследуя случай более детально, врач узнал, что пациент был талантливым скрипачом, когда-то имел намерения стать профессиональным музыкантом. Однако серия неудач, сопровождавшая его на этом пути, заставила его оставить эти мечты то у него во время солирования лопалась струна, то аккомпаниатор нажимал не на ту клавишу и сбивал его, то он заболевал непосредственно перед выступлением, намеченным по графику. Казалось, что сама судьба препятствует его успеху в намеченном направлении. Врач решил обратиться к этой стороне жизни пациента, прописав лекарства от травматических последствий жизненного опыта, которые привели пациента к потере уверенности в себе. В данном случае Silicea, как получилось, подействовала на прошлые отклонения в здоровье пациента и оказалась высокоэффективным лекарством. В результате несколько доз за определенный период не только улучшили состояние дыхательной системы, но помогли пациенту лучше отреагировать на Sulphur и Arsenicum album, которые теперь уже больше соответствовали состоянию пациента.
Частично колебания Silicea и недостаток уверенности в себе возникают по причине её психической утонченности. Будучи часто хорошо образованной или по происхождению из культурной среды, она не имеет высоких нравственных требований, разборчива в средствах и полностью отдает себе отчет в том, что значит действовать, исходя из высших соображений, что такое хорошее исполнение или что значит создание ценного произведения искусства. Следовательно, она не чувствует уверенности, обоснованно признавая ограниченность своих способностей.
Хотя она может походить на Lycopodium по своему страху от предположений, эти два лекарства трудно спутать. Silicea легче заставить оробеть, она не демонстрирует несомненную внушительность Lycopodium (которая становится высокомерием), у неё также нет необходимости себя чувствовать или выглядеть выше других. В конечном счете, она может так же хорошо всё выполнять, как и Lycopodium, но не рассчитывает на это.
Ярким примером различных позиций этих двух лекарств было поведение двух ученых, каждый из которых имел серьезные опубликованные работы в своей специфической области. Поскольку оба труда были довольно специализированными, ни один из двоих не получил широкого признания. Silicea сразу же решил, что его работа, хотя и имеет ценность, неприятна для восприятия. «Стоит ли удивляться, что она прошла незамеченной, — прокомментирован он, — кому может быть интересно читать утомительный труд, в котором каждая фраза имеет удельный вес свинца?» (другой стороной его конституции был Sulphur). Lycopodium наоборот, признавая, что его работа испытана судьбу записки в бутылке, брошенной в Атлантический океан в надежде, что её кто-нибудь отыщет (ему понравилось это сравнение, и он повторял его при всякой случившейся возможности), оставался при этом спокойным. Он говорил: «Я не боюсь. Это первоклассная научная работа, и, если она выше разумения большинства окружающих, им необходимо напрячь немного свой разум. Работа будет в своё время прочитана теми, кто её сможет оценить».
Lycopodium также отличается от Silicea и тем, что не уклоняется от ответственности и не избегает проблем (даже если они выше его способностей). Смутить его может только необходимость проявлять свою эмоциональную сторону. И снова следует сказать, что Lycopodium больше стремится к соревнованию, чем Silicea (так же, как ведут себя в этом отношении Arsenicum album, Nux vomica, Sulphur и другие). Silicea стремится всё выполнить хорошо, но не обязательно лучше, чем те, кто с ним рядом.
Эффективно действующий кремний может фактически повысить скромную и непритязательную самооценку индивидуума и вселить в него веру в себя, приободрить тех, кому не хватает уверенности, дать им возможность «осмелеть», при этом окружающие получают возможность судить об их талантах, устремлениях и затаенных желаниях, которые Silicea вызывает на поверхность. Способный студент, преодолев свою боязнь провала, проходит тестирование способностей для поступления в юридическую школу; начинающий художник выставляет свои наброски и акварели; не публиковавшийся ранее автор наконец решается послать свою работу критикам.
Поскольку «ужас провала» (Кент) и боязнь ответственности у Silicea, вероятно, сильнее, чем у любого другого конституционального типа, то эти люди могут быть практически парализованы ужасом, буквально «окаменеть» от мысли, что необходимо выйти в мир, чтобы найти свою удачу. Выпускник университета или профессиональной школы с хорошими умственными способностями, который несмотря на долгие годы напряженной профессиональной подготовки совершенно не способен начать работу, соответствующую его возможностям, решает «оттянуть время» тем, что открывает магазин по продаже здоровых пищевых продуктов, пекарню или предприятие по изготовлению джема в Верхнем Вермонте, — это человек, который нуждается в лечении Silicea, или Calcarea carbonica, или ими обоими. «Он испытывает страх перед любым предприятием… и в течение многих лет не может начать заниматься работой по своей профессии» (Кент).
Или, если уж он работает по своей профессии, то не способен решить, в какой области ему специализироваться. Картину Silicea можно было наблюдать неоднократно у врачей независимо от того, каким был их основной конституциональный тип, когда они собирались практиковать гомеопатию, но, как бы прекрасно они ни были подготовлены, сколько бы ни изучили, сколько бы ни посетили конференций и какими бы другими путями не вооружили себя для действий в этой области, у них всё равно не хватало «отваги» заняться этой практикой самим. Преобладающее у них чувство, что они не подготовленны, мешало им «замочить ноги» (как будто кто-либо когда-либо мог бы чувствовать себя подготовленным практиковать гомеопатию!). Но доза высокопотенцированной Silicea часто делала их достаточно смелыми, чтобы погрузиться в гомеопатию и не бросать её, так как (и это типичная, ранее упоминавшаяся цепкость Silicea, его Магелланово решение преодолеть все трудности, препятствия и помехи на пути кругосветного путешествия), если уж он выбрал путь действия, то он уже не колеблется.
Хотя Кент и заметил, что Silicea не подходит для лечения раздражительности и нервного истощения, вызываемого тяжелым напряжением деловых людей, и более соответствует людям науки, студентам, юристам и священникам, но врачи-гомеопаты обнаружили, что многие из тех, кто уходит с высоких постов власти, из бизнеса и с административных постов, кто не выдерживает давления и ответственности, кто сворачивает с дороги «быстрого одностороннего движения» и уходит на более скромные места в обществе, могут получить благоприятный эффект от лечения Silicea, как и те, кто просто преувеличивает опасность своей работы.
Примерам ещё более глубоких уровней сомнений и неуверенности, когда личность под влиянием легко меняющихся чувств задает себе вопрос о самом смысле своего пребывания на земле, может служить герой «Дневника сельского священника» Джорджа Бернано. Это в основном личность типа Silicea, ведущая уединенную, простую и лишенную событий жизнь, боящаяся неопределенности и кажущейся неудачи и стремящаяся найти ценность собственного внутреннего мира и оправдание цели своего призвания («Как легко себя возненавидеть Высшей милостью было бы любить себя во всей простоте») Его поступки свидетельствуют о том, что перед нами смиренный, но со всеми своими сомнениями бесконечно богатый и светлый человеческий дух.
«Единственная ценность в этом мире — это деятельная душа», — писал ещё один пастор типа Silicea, Эмерсон.
СВЕРЧОК
Описание этого лекарства было бы неполным, если бы мы не упомянули живого, жизнерадостного, стрекочущего сверчка.
Когда Silicea преодолевает своё стремление быть надежным или потребность чувствовать себя в безопасном и защищенном окружении, тогда он своим характером напоминает сверчка, прыгающего за печкой. Он «полон выдумок и неугомонен» (Аллен), он отказывается быть связанным чем-либо, стрекочет весь день напролет и весь вечер. Если спросить его, он «ночной» или «дневной» житель или каковы его «плохие часы дня», то он будет отрицать, что у него таковые имеются («Для меня весь день хорош»). По сути только фазы новолуния и полнолуния зачастую бывают его единственными зависимостями.
Берике перечисляет «ухудшения утром», в то время как Богер утверждает, что ему «хуже по ночам», но сегодня гомеопаты не находят, что эти зависимости имеют какое-либо яркое выражение.
Кроме того, потребность сверчка в тепле (расцвет летом, а зимой прячется у печки или на камине) отражена в необычайной зябкости этого типа. У него «так мало биологического тепла, что ему холодно даже тогда, когда он делает физические упражнения» (Геринг). Он часто сидит, сгорбившись и съежившись от холода («сидит у огня с ощущением холода, как у голодающего», Геринг), оставаясь неподвижным, потому что любое движение ещё больше холодит его («зябкость при движении», Беннингхаузен). Его голова, особенно те её части, которые испытывают болезненные ощущения, должна быть хорошо укрыта. Он не может заснуть, если ступни у него хоть немного холоднее, и может иногда ложиться в постель в носках (Arsenicum album). Если у него замерзают ноги, то может появиться головная боль и сразу же простуда может вызвать инфекционные заболевания груди. Другие заболевания возникают после того, как он побыл на малейшем сквозняке, а кондиционирование воздуха может быть для него летальным (Нераг sulphur, Psorinum). Если он простыл, то инфицируются синусы и заполняются, не освобождаясь, так что давление и боль становятся иногда невыносимыми. Это лекарство по праву занимает одно из первых мест в «Реперториуме» Кента при инфекционных заболеваниях синусов.
