Севастиан Кнейпп - Мое водолечение
Я знаю, напр., много случаев, где подобное средство, примененное два раза в день, избавляло совершенно от страдания. Отлично действует он также при застоях крови, при лихорадочном жаре. Как часто его употреблять и когда возобновлять, скажем мы при описании отдельных болезней.
Компрессы для туловища и спины, взятые вместе
Их можно производить или один после другого, или оба одновременно.
Приготовляют, как сказано, компресс № 2, и вместе компресс № 1, который кладут возле постели. Ложатся на спину в постель на спинной компресс и накладывают на себя готовый компресс для туловища. Покрыться потом шерстью и периной — очень легко. Если при этом кто-нибудь присутствует, то он может хорошенько укутать лежащего со всех сторон, чтоб ни откуда не было доступа свежему воздуху. При этом необходимо, чтобы шерстяное одеяло, лежащее под спинным компрессом, было такой ширины, чтобы могло закрыть сразу оба компресса. Продолжительность компресса — от ¾—1 часу. Он прекрасно помогает при большом жаре, при скоплении газов, приливах крови, ипохондрии и других страданиях.
Компресс на живот
Пациент лежит в постели. Полотно, сложенное в 4–6 раз намачивается в воде, насухо выкручивается, (чтоб не капало), кладется на нижнюю часть живота (от желудка и вниз). Хорошенько покрываются затем шерстяным покрывалом и периной. Длится от ¾—2 ч. При 2-часовом сроке, однако, компресс очень полезен при отягощении желудка, коликах, и хорош также, чтоб отогнать кровь от сердца и из грудной полости. Часто для этого вместо воды употребляется уксус, особенно разведенный (⅓ часть), отвар из сенной трухи, овсяной соломы, цитварного семени и т. д. Чтобы тратить меньше уксусу, я сначала смачиваю уксусом с водой (½ на ½) сложенный вдвое кусочек полотна и накладывают на тело, а затем покрываю куском еще, сложенным вчетверо и намоченным только в воде.
Часто меня спрашивали, как я смотрю на ледяные компрессы, кровопускания и т. д. Здесь я скажу об этом несколько слов.
Кто, примиряясь с врагом, подает ему руку с нахмуренным лбом, тому труднее достигнуть своей цели, чем тому, кто протягивает руку с радушной физиономией. Кажется это сравнение не особенно плохо там, где дело идет о применении воды и льда. Я постоянно считал ледяные компрессы, особенно при наложении на благородные части нашего тела (голову, глаза, уши и т. д.), самыми сильными и суровыми из всех средств, какие только могут быть применимы. Средство это не идет рука об руку с природой, помогая ей восстановить нормальные отправления — оно насильно требует от нее чего-то, и это должно отомстить за себя. Ледяной компресс и ледяной пузырь — никогда не употребляются в моих заведениях — и так пусть и навсегда останется. Представьте себе только эти ужасные контрасты — изнутри большой жар снаружи лед, а между ними страдающий орган, состояний из нежного мяса и крови. Последствия такой обоюдной работы я всегда ожидал с большим страхом, и мои опасения, по большей части, всегда оправдывались. Я знал одного господина, который носил на ноге беспрерывно целый год, днем и ночью, ледяной компресс. Было бы чудом, если б этот ледяной покров не отнял у него только жар но и все природное тепло ноги! Исцеления ноги не было и следа. Но, возразят мне многие, в некоторых случаях это действительно помогает. Может быть, что болезнь и не могла противостоять этим принудительным средствам; но что же выходило? Многие приходили ко мне с потерями частей лица, более или менее значительной глухотой, с различного рода ревматизмами, с Черезмерной чувствительностью кожи, особенно головной и т. д. И все откуда? — «Да вот, с тех-то и тех пор», следовал ответ, «от пузыря со льдом; теперь я страдаю этим уже много лет». Конечно, и многие наверное будут страдать всю жизнь.
Итак, я говорю еще раз. Я решительно против всякого ледяного компресса и утверждаю, что даже самый сильный жар существующей в каком бы то ни было органе или части тела, может быть всегда смягчен и понижен просто водою, если только ее правильно употреблять. Легко, кажется, понять, что, если пожар нельзя потушить водою, то его нельзя потушить и льдинами. Я сказал только что, что вода всегда окажет помощь если ее правильно применять. Это не значит, конечно, что вместо обыкновенно употребляемого пузыря со льдом или ледяного компресса, нужно наложить как можно больше обертывания, мокрых повязок, напр., при воспалении на голове, или внутри ее.
Сотня головных повязок и компрессов в этом случае не уничтожат жар а еще более увеличат его. Нет, мы должны стараться прогнать кровь, распределить ее по другим органам; т. е. я, при лечении, должен действовать не только на больное место, но на все тело. Прогоняя напр., этого врага, сидящего на голове, или внутри ее, я начинаю с ног и постепенно действую на все тело.
Лед очень пригоден, впрочем, и в нашем водолечении — хотя косвенно: летом, когда вода становится слишком теплою, он охлаждает ее.
Теперь, что я скажу о кровопускании, пиявках, и вообще о каком бы то ни было уменьшения крови?
Если 60, 40, 30 лет тому назад редко встречали женщину, которая не пускала бы себе 3–4 раза в год кровь. Дни, благоприятные для этого, были суеверно обозначены различными значками и пометками в календарях. Сами врачи, земские и другие цирюльники — называли в этом отношении свою работу резнёю. Даже в лечебницах, монастырях были установлены особые сроки для кровопускания, причем предписывалась строгая диета (умеренный образ жизни).
Перед этой кровавой резней желали друг другу счастья, после окончания — поздравляли друг друга. И оно, пожалуй, стоило того. Одно духовное лицо того времени уверяло меня, что ему делались кровопускания в течение 32 лет, но 4 раза в год, и каждый раз по 8 унций. Итого, этот господин потерял 4x8x32=1024 унций крови. Кроме кровопускания употреблялись еще пиявки, кровососные банки и т. д.
Но как времена переменились. На все эти операции смотрели, как на единственное, важнейшее средство для сохранения здоровья; как же на это смотрят теперь? Теперь смеются над старым безумным взглядом, будто у человека может быть слишком много крови. Около двух лет тому назад, один иностранный врач, деятельный и известный в литературе, сказал мне, что он никогда пиявки в глаза не видал. Многие врачи приписывают даже малокровие нынешнего поколения — злоупотреблениям кровопусканиями наших отцов. Быть, может это и так, но это не единственная причина.
Но, к делу. По моему мнению в человеческом теле все так гармонирует друг с другом, часть с частью, и каждая часть с целым, что несомненно человеческое тело представляет совершеннейшее произведение, идея которого могла возникнуть только в творческом духе Создателя, и Его только творческой силою могло быть выполнено. Этот же порядок, эта же мера и гармония существуют и между приходом и расходом веществ, необходимых для поддержания и сохранения здоровья, если только человек, разумный и свободный, поступает по воле Божий, и не вносит различными злоупотреблениями в эту гармонию диссонанс и беспорядок. Если дело обстоит так, то мне не понятно, каким образом в нашем теле было бы без меры и без порядка количество крови, и кровообразование, один из важнейших жизненных процессов. Мне представляется, что каждое дитя, вместе с жизнью, получает от матери известное количество материи для образования крови, назовите, — эссенции, — что ли, без которой кровь не может образоваться. Нет больше этой эссенции — нет и кровообращения, прекращается, значит, и настоящая жизнь (потому что болеть, чахнуть, это уже не значит «жить»). При каждой же потере крови, будь это от падения, кровопускания, пиявок, банок — все равно, теряется частичка этой кровообразовательной, необходимой для жизни эссенции; настолько же человеку остается меньше жить. Каждое кровопускание означает уменьшение жизни, потому что жизнь наша зависит от крови.
Мне возразят: нет ничего быстрее, чем образование крови; терять кровь, производить новую — почти одно и то же. Действительно, вырабатывание крови идет очень, неимоверно быстро; но позвольте мне привести следующий аргумент, взятый из опыта (мои читатели из крестьян наверное подтвердят его): чтобы откормить за короткое время животное, ему делают значительное кровопускание, и затем начинают откармливать; при этом животное быстро жиреет; в очень короткое время появляется масса прекрасной, свежей крови. Через 3–4 недели опять делают значительное кровопускание, и опять начинают откармливать и давать питательное пойло. Ожирение идет прекрасно, и даже старое животное дает при убое не меньше крови, чем и молодое. Но присмотримся внимательнее к этой крови: она безвкусна, водяниста, безжизненна. У такого животного нет силы, выносливости, жизненности, и если его не употребят на мясо, оно в скором времени заболевает водянкой.
