Геннадий Старшенбаум - Аддиктология: психология и психотерапия зависимостей
Трудоголизм
Работа – последнее прибежище тех, кто больше ничего не умеет.
Оскар Уайльд«Бегство в работу» от обыденной жизни может быть связано с невозможностью испытывать «маленькие житейские радости», неспособностью обеспечить себе домашний комфорт, который обеспечивают другие. Человек увлеченно ставит перед собой все более трудные профессиональные задачи и с чувством удовлетворения разрешает их. Работа занимает все его помыслы, основную часть его времени и сил. Дома он «достает» супругу своими рабочими проблемами и обижается, когда она не проявляет к ним достаточного интереса. В качестве рационализации своего трудового энтузиазма используются такие оправдания, как материальная или рабочая необходимость, требования карьеры и т. п. Даже хобби трудоголиков обычно связаны с ролью добытчика, кормильца. Это работа на садовом участке, охота, рыбалка и т. п. Если трудоголик не может реализовать себя на основной работе, хобби может стать его единственным интересом в жизни.
Признаки трудоголизма:
· После напряженной работы человеку трудно переключиться на другую деятельность.
· Беспокойство о работе мешает во время отдыха.
· Приходится все время работать, потому что на человеке – вся ответственность за общее дело.
· Человек считает, что удовлетворение можно чувствовать только во время работы.
· Человек ощущает себя энергичным, уверенным и самодостаточным, только работая или думая о работе.
· Если человек не работает, то чувствует неудовлетворенность и раздражение.
· О человеке говорят, что в быту он мрачен, неуступчив, раним, но «преображается» на работе.
· Заканчивая какое‑то дело, человек испытывает неудовлетворенность оттого, что скоро «все закончится».
· Заканчивая какое‑то дело, человек сразу начинает размышлять о следующем деле, следующем рабочем дне.
· Человек не понимает смысла отдыха и радости от него.
· Человек избегает состояния «ничегонеделания».
· Отсутствие работы для человека – лишь безделье и лень.
· После работы, чтобы понять, чего хотят близкие, человеку нужно сделать над собой усилие.
· Даже дома мысли человека постоянно сосредоточены на работе.
· Журнальные фотографии, фильмы и программы эротического и развлекательного характера вызывают у человека раздражение.
· Рассказы приятелей о любовных подвигах кажутся человеку скучными.
· Бывает, что у человека нет сексуальных желаний, но он успокаивает себя мыслью: «Сегодня я очень устал. Завтра все будет по‑другому».
· Для человека характерны слова: «все», «всегда», «я должен».
· Обычно человек ставит перед собой цели, которых не может достичь, и предъявляет к себе повышенные требования.
· Рассказывая о своей работе, человеку удобнее говорить «мы», а не «я».
· Неудача на работе является для человека катастрофой.
Трудоголизм следует отличать от здорового энтузиазма. Трудоголик полностью погружен в работу и одержим ею, но она приносит ему недостаточно удовлетворения. Энтузиаст вовлечен в работу, и она ему нравится, но он не одержим ею. Перфекционист должен сделать как можно больше и лучше из‑за стремления к совершенству, чувства соперничества и страха неудачи.
Лев Толстой описывает жизненный крах карьериста Каренина после ухода жены:
«Всю жизнь свою Алексей Александрович прожил и проработал в сферах служебных, имеющих дело с отражениями жизни. И каждый раз, когда он сталкивался с самой жизнью, он отстранялся от нее. Теперь он испытывал чувство, подобное тому, какое испытал бы человек, спокойно прошедший над пропастью по мосту и вдруг увидавший, что этот мост разобран и что там пучина. Пучина эта была – сама жизнь, мост – та искусственная жизнь, которую прожил Алексей Александрович».
Трудоголизм является такой же формой саморазрушения, как и другие зависимости. Он приводит к переутомлению, нехватке сил на другие занятия и сужению круга интересов. Все вытесняет необходимость чувствовать себя очень нужным, незаменимым в определенных делах. Трудоголикам некогда и неинтересно пользоваться результатами своего труда, они постоянно жертвуют собственными потребностями. Многие из них счастливы, когда о них говорят, что они «горят на работе» и завидуют тем, кому удалось умереть на трудовом посту.
Оторванный от своего наркотика отпуском, болезнью, выходом на пенсию трудоголик скучает, чувствует себя ненужным, неприкаянным, никчемным. В отпуске он начинает пить, играть в карты, заводит курортный роман. На пенсии у него могут развиться психосоматические расстройства и он меняет форму саморазрушения – становится ипохондриком, убивая время в бесконечных хождениях по врачам. Нередко организм включается в эту игру всерьез и человек быстро погибает от инфаркта, инсульта или рака.
У женщин‑домохозяек трудоголизм проявляется в непрекращающихся хлопотах по хозяйству, бесконечных уборках, «смене декораций», а также проблемах в воспитании детей. Многие женщины сочетают профессиональный и домашний трудоголизм, обосновывая это жизненной необходимостью, ленью мужа и детей и реже – своим «слишком заботливым характером».
Трудоголизм часто сочетается с алкоголизмом («алкоголик – золотые руки») и эмоциональной зависимостью. Трудоголик много заботится о других, создавая у них впечатление родительской опеки. Однако при этом он ставит опекаемого человека в инфантильную зависимость, заставляет его чувствовать себя неумелым, глупым, несамостоятельным. Причиной такой заботы является не сочувствие, а перфекционизм и потребность в самоутверждении за чужой счет: «Я все знаю и умею лучше вас». Склонность трудоголика к роли Спасителя объясняют следующими мотивами: а) чувство своей незаменимости; б) заполнение времени; в) получение приятного заслуженного утомления; г) разрядка агрессии в форме попреков (Некрасова, 2003).
К трудоголизму более склонны старшие или единственные дети в семье, где отец – алкоголик, а мать – созависимая. Ребенок выполняет множество обязанностей по дому, старается хорошо учиться, чтобы компенсировать позор семьи, усиленно готовится в престижный вуз или добивается спортивных побед. Он лишает себя отдыха и развлечений, становится антиподом отцу. Но это только внешне, основа у трудоголизма и алкоголизма общая: бегство в зависимость, саморазрушение.
После распада СССР место трудоголизма заняли различные хобби, главным из них стала аддикция оздоровления. Это престижные виды спорта, шейпинг и массаж, тренажерные залы и сауны, фитнесцентры и различные диеты, чистки организма и т. п. Сюда же можно отнести «погоню за знаниями», когда аддикт коллекционирует все новые «корочки», не собираясь всерьез заняться каким‑либо общественно полезным трудом.
☺ Отцы лгут, уверяя, будто делают карьеру ради своих сыновей. Им стыдно признаться, что они ее делают для своих мам.
Болеслав Пашковский
Компульсивные личности также склонны много работать. Их трудоголизм может быть связан с гиперсоциальностью и перфекционизмом. Однако их мотивация изначально лишена гедонистического оттенка: человек много работает, перестраховываясь, сомневаясь в достижимости и правильности результата, а самое главное – в том, что начальство положительно оценит его усилия. Это больше похоже на ту стадию зависимости, когда вместо прежнего ожидания эйфории аддикт всего лишь стремится справиться с плохим самочувствием. Так что стимул тут – безопасность: «все исполню, только не ругайте!». В это русло обычно направляются и педагогические усилия созависимой матери аддикта. Она муштрует ребенка с оглядкой на собственных родителей и общественное мнение; когда он назло ей выбирает не ту аддикцию, она пытается создать видимость благополучия, а в конце ее хватает уже лишь на то, чтобы демонстрировать свою верность моральным принципам.
Каковы социальные корни трудоголизма? Наш трудоголизм практически не связан с аддикцией к деньгам – разве это достойная зарплата, а потом пенсия? Может быть, карьеризм – старательный подчиненный быстрее станет начальником? Но ведь карьера у нас всегда больше зависела от связей – даже не от подхалимства. Или коллеги уважать больше будут за фото на Доске почета? Скорее обсмеют: «работа дураков любит», а то и обозлятся: он выслуживается, а нам – равняться на передовиков… Значит, в России человек становится трудоголиком не благодаря всем этим стимулам, а скорее вопреки им.
Тогда на чем же основан наш трудоголизм? Вполне вероятно, на мазохистской аддикции к подчинению. Не зря слово «работа» происходит от слова «раб». Известно, что похвала или ее предвкушение вызывает у человека выброс «вещества объятий» – внутреннего наркотика окситоцина. Попадая в зависимость от этого наркотика, ребенок становится зубрилой, взрослый человек целиком посвящает себя работе, довольствуясь похвальной грамотой или чувством «морального удовлетворения» от хорошего результата: «Мать могла бы мной гордиться!» Чтобы испытать эйфорию, выработку окситоцина приходится стимулировать все сильнее, все чаще.
