Севастиан Кнейпп - Мое водолечение
Есть другого рода люди, которые считают правильным прямо противоположное только что сказанному; потому они по целым неделям, даже месяцам не пьют воды; по их мнению, пить воду вредно.
Так-то люди теряют иногда всякий здравый смысле, заглушают в себе всякое инстинктивное побуждение и чувство, которому животные так слепо повинуются.
Разумно ли это?
Часы, прежде чем начат бить, дают знать об этом. Разве же великий Творец наш создал что-нибудь наполовину? Не внесли ли сами люди беспорядок в этот дивный порядок? Так оно и есть. Бесконечно мудрый Создатель велит голоду подать знак, когда нужно есть, жажде — когда нужно пить. Человеческое тело, эти живые часы с лучшим ходом и боем, шли бы и били превосходно, если бы глупый человек не засорил колес грязью, песком и всякой другой нечистью таким образом, что нарушается и совершенно даже прекращается их правильный ход. Как только домашнее или дикое животное чувствует голод, оно ищет пищу; как только чувствует жажду, оно спешит к свежему источнику. Наевшись и напившись, оно уж не берет ничего больше в рот до следующего появления голода и жажды.
Точно также поступает и всякий неиспорченный человек, ведущий правильный образ жизни, все равно, здоров ли он, или болен.
Согласно с этим наше единственное и важнейшее основное положение, которому всякий должен был бы следовать, будет следующее: пей, когда хочется пить, и никогда не пей много.
Я знаю людей, которые за целую неделю не выпивают, может быть ни одной капли воды, других, которым довольно на целый день выпитого за завтраком стакана воды. Они никогда не чувствуют жажды, и это объясняется тем, что, при существующем у нас способе приготовления пищи, ежедневно вводится с ней в организм большое количество воды. Если исключить влияние летнего или же какого-нибудь, болезнь предвещающего, жара, то настоящая жажда для очень многих людей редкий гость, и для меня, по крайней мере, остается загадкой, как несмотря на это столько людей без всякой потребности производят в бедном желудке настоящие наводнения. Это не может остаться безнаказанным[7]. Пей, когда чувствуешь жажду, и никогда не пей много. Поселяне не любят проливного дождя; они говорят, что он мешает плодородию и скорее вредит, чем приносит пользу. Напротив того, они утверждают, что утренние сильные туманы, которые так смачивают шляпу крестьянину, что с нее течет — их дорогие друзья, потому что благодаря им земля становится плодороднее.
Тело, главным образом желудок, нуждается в жидкости, чтобы разжижать по временам желудочный сок, увеличить его количество и перерабатывает таким образом всю твердую пищу. Желудок всегда дает знать о своих потребностях то слабым требованием воды, то сильной жаждой. В таком случае следует обратить на него внимание, все равно, требует ли жидкости больной или здоровый желудок; но нужно давать ему не больше, чем ему полезно, небольшое количество с известными промежутками времени: во время болезни, особенно же во время лихорадочного жара, лучше пить чаще, напр., через каждые 5—10 минут по столовой ложке, чем сразу стакан. Последнее не утолило бы жажды и, пожалуй, прибавило бы к существующей болезни еще новое ухудшение.
Я закончу этот отдел примером. У больного запор сильный жар мучит живот; ему очень хочется пить. Он мог бы выпит теперь, по его словам, 2, 3, 4 стакана воды. Я верю этому. В желудок поступает большое количество воды и проходит быстро через внутренности, не прикасаясь нигде к больному месту, не облегчая его, и выливается все, унося с собой еще большое количество желудочного сока. Лучше давать больному через каждые полчаса по столовой ложке, чем много стаканов воды, и тогда получится другое действие, которое и должно быть результатом благоразумного лечения. Небольшое количество воды быстро поглощается желудочным соком и легко смешивается с ним. Питье воды после пищи через каждые полчаса дает более обильные соки, которые проходят через все внутренности и размягчая их содержимое, быстро уничтожают всякие затвердения. Очень многие последовали в этом отношении моему совету и им скоро помогло. Probatum esti.
В последнее время много говорили и писали о действии питья горячей воды (30–35°R., как чай или кофе), особенно при хронических болезнях. Несколько лет тому назад я сам с успехом применял это к некоторым пациентам. Но кто станет превозносить горячую воду пред холодной, свежей природной водой. Это в сущности дело вкуса. Во всяком случае я по опыту знаю, что холодная, свежая вода оказывает те же, если не лучшие услуги, как и теплая. Для себя лично я предпочитаю ее всякой теплой или горячей воде. Всякий пусть выбирает то, что ему больше нравится.
Часть вторая. Домашняя аптека
Общая часть и подразделения
Я презираю и ненавижу обычай держать в секрете целебные средства, составляющие секрет изобретения и торговлю ими.
В этом уже никто не может упрекнуть меня, потому что в этой второй части я открываю ящики своей аптеки и позволяю каждому заглянуть в них и перепробовать все.
Каждая аптека стоит очень дорого, но только не моя. Я охотно сознаюсь в этом и считаю этот легко возможный упрек большим преимуществом моей аптеки.
Почти все мои настои, экстракты, масла и порошки получаются из очень дешевых целебных трав, пользовавшихся прежде уважением, а теперь заброшенных; по воле Господа Бога они растут на открытом поле, в саду, вокруг дома, в пустырях, никем не посещаемых местах; и по большей части травы эти ничего не стоят.
Моя книга написана преимущественно для бедных больных; для них же я, надеясь на небесную награду, «берусь не за свое ремесло». Нарочно для них я отыскал всех этих бедных старых знакомых, оставляя многое другое в стороне. Много лет я пробовал, сушил и резал, варил и вкушал. Нет ни одной травки, ни одного порошка, которых бы я не отведал, в безопасности которых я бы сам не убедился. Я желаю только одного, что бы старые знакомые были почитаемы, как и прежде, по крайней мере, известным классом людей.
Я долго думал, прежде чем решился прибавить к водолечебным средствам, которые сами по себе вполне достаточны и удовлетворительны, эту аптеку, т. е. перечислить те вспомогательные средства, которые при внутреннем употреблении способствуют лучшему действию воды. Это, пожалуй, может показаться недоверием к целебной силе воды.
Однако, есть больные, которые, из боязни к воде, с трудом решаются на лечение водой, очень часто по необходимости продолжительное. Этим то больным я и хочу облегчить водолечение, уменьшить, упростить его и сократить время пользования водой. Этого я достигаю, соединяя внешнее лечение (водой) с внутренним (целебными средствами).
Кто пересмотрит все средства моей аптеки, сразу увидит, что цель их, как и применение воды, троякая: нездоровые соки внутри организма растворять, выделять, и после этого укреплять организм. Мне кажется, я имею полное право утверждать, что и тот и другой метод, т. е. внутренний и наружный, сходные по действию и соответствуют друг другу. Я предостерегаю от ошибки: кто полагал, что нужно применять водолечение очень строго и с усердием, тот ошибается.
— Кто полагает, что нужно потреблять внутрь очень часто и много, точно так же ошибается. Всегда и во всех случаях держаться следующего золотого правила: самое умеренное применение наружное и внутреннее — самое лучшее[8]. Растения, действия которых несколько подозрительно, как напр., солодковый корень, или же такие, которых хоть немного плохо действуют напр. на желудок, как хмель, александровский лист и т. п., ядовитые растения, — все это я пропустил[9]. Как милостив Бог! По воле Его растет не только то, что нужно для поддержания нашей жизни, для ежедневного нашего пропитания: Он, сотворивший в бесконечной Премудрости Своей все в меру, приказал расти и тем бесчисленным травкам, которые облегчают болезни людей, исцеляют их больное тело, избавляют и от страданий и болей.
Как милостив Бог! Будем же сами старательно искать то растение, которые само дает о себе знать своим запахом, своим исцелительным благоуханием. Собирая такие травки, будем с благодарностью восхвалять нашего Небесного Отца.
Наша домашняя аптека разделяется на 4 главных части, или ящики, и на несколько меньших.
В главные ящики мы ставим:
в первый — тинктуры;
во второй, больший — травы для настоев;
в третий — порошок;
в четвертый — масло.
В меньшие ящики помещают все прочее — то, что не относится к вышеупомянутым 4 частям. Обрезки полотна для перевязок и обвертываний (всегда чистые и свежие), хлопчатая бумага и т. п. могут быть положены в один из малых ящиков. Тинктуры (настои) и масло должны сохраняться в бутылочках, различные травы для настоя и порошки — или в плотных бумажных свертках, или же лучше в коробках. (Если кто-нибудь заказывает новые коробки, то пусть сделают их ему овальной формы, но разной величины; это доставляет каждому удовольствие и придает аптеке особый вид, что ей и нужно). Все это должно стоять в холодном, но все-таки не сыром (что бы ни образовывалась плесень) и неотдаленном месте дома.
