Михаил Ракитин - Избранные лекции по психиатрии
Еще одной важной особенностью делириозного помрачения сознания является симптом пробуждаемости: громкий оклик, обрызгивание холодной водой или обтирание мокрым полотенцем могут привлечь внимание больного, сознание при этом проясняется на очень короткое время.
Делирий, так же как и дисфория, — стрессовое состояние, а значит, сопровождается отчетливыми признаками симпатикотонического симптомокомплекса, который еще более выражен, чем на предыдущем этапе и более грозен. Угрожающим признаком будет его смена ваготоническим синдромом, особенно в связи с имеющимися шаблонами лечения делирия.
Как дисфории со знаком «минус» противостоит дисфория со знаком «плюс» (эйфория, обнубиляция), так и делирий тоже может иметь различные варианты. Мы ужу упоминали об интоксикационных наркотических состояниях и им может соответствовать такой неврологический синдром, как оглушенность. Делирий — гиперкинетическое состояние, оглушенность — акинетическое. Кроме признаков помрачения сознания, оглушенность характеризуется обездвиженностью, безучастностью и резким повышением порога восприятия. Слабые раздражители не вызывают ответных реакций, раздражители средней силы вызывают только ориентировочный рефлекс, сильные — примитивную ответную реакцию или примитивный ответ: да, нет. Двигательные реакции, по большей части, ограничены пассивно-оборонительными движениями, зачастую, автоматизированными. Внешне больные напоминают одурманенных людей, плохо слышащих, видящих и почти не осмысляющих окружающую обстановку. Как и в делирии, их внимание можно привлечь сильным раздражителем (симптом пробуждаемости), но очень на короткий срок с тем, чтобы пациент вновь впал в отрешенность. В отличие от делириозного помрачения сознания, при оглушенности отрешенность носит люцидный характер, т. е. психическая жизнь, практически, отсутствует. Симпатикотонический синдром в данном случае замещен ваготоническим.
На этом можно было бы и закончить описание делириозного этапа, но последние годы вокруг этого термина образовалось несколько столь нелепых неологизмов, что не остановиться на них я не могу себе позволить.
Во-первых, о так называемом систематизированном делирии. Термин предполагает, что в его рамках имеются бредовые построения, но если вспомним, что всякий делирий сопровождается инкогеренцией и фиксационной амнезией, то как в таком случае может сформироваться система, а бреда без системы не бывает, т. е. термин нелеп. То же самое касается т. н. бредовой аменции. Этот термин — совершеннейшая чушь! Кстати, еще раз напомню об аменции — это состояние помрачения сознания, при котором утрачиваются предметные защитные реакции, т. е. это сопор. Уже говорилось, что это понятие отверг еще в 20-е годы Е. Блейлер, практически, вбил в него осиновый кол, показав, что описание клиники аменции ничем не отличается от клиники сопора, но некоторые психиатры, особенно в соматической клинике, почему-то до сих пор пользуются им. Более того, есть и исследователи, описывающие аментивные состояния, длящиеся годами; не могу себе представить столь длительное расстройство сознания. Даже делирий — более легкое состояние — длится до 2–3 суток, а если более, то жди наступления комы или смерти, либо выхода с тяжелым Корсаковским синдромом. Какие же состояния описывают авторы?!
Еще один странный термин — дилириозно-онейроидное помрачение сознания. В этом термине, по-моему, все смешано, и авторы не доставляют себе труда в нем разобраться. Онейроид сопровождается стройным фантастическим бредом, негативистичен, полон кататонических расстройств. Ему свойственна двойная ориентировка, бредовая отрешенность и невозможность достичь контакта. Наконец при онейроиде отсутствует амнезия. Делирий же характеризуется инкогеренцией, повышенной внушаемостью и сопровождается лишь оборонительными реакциями. Делирию свойственны дезориентировка и симптом пробуждаемости. При делирии наличие амнезии — характернейшая черта синдрома. Т. о., несмотря на полную несопоставимость признаков онейроида и делирия, их почему-то объединяют в один синдром. Но не пишут же коматозно-параноидный синдром!
Вслед за делириозным синдромом наступает сопорозный, более тяжелый и даже угрожающий жизни больного. На этом этапе продуктивная психическая деятельность, практически, подавлена, только изредка может отмечаться бессвязное бормотание, эхооткликаемость, хорео- и атетозоподобные гиперкинетические движения конечностей, вообще мышц (бормочущий, мусситирующий делирий), но не более того. Это состояние можно квалифицировать как гиперкинетический сопор, и вырастает он из делириозного синдрома. В значительном же большинстве случаев, наблюдается его акинетический вариант, когда вся психическая деятельность подавлена, можно лишь выявить пассивно-оборонительные рефлексы (попытка разогнуть руку для укола приводит к судорожному сокращению мышц и т. д.), которые некоторые исследователи принимают за кататонические расстройства. Как видно, к сопору можно отнести муситирующий, профессиональный делирий, эпилептиформное возбуждение и т. д. Таким образом, возможен как гиперкинетический, так и акинетический варианты сопора.
Следующий синдром — кома. В этом состоянии, не обнаруживается никакой психической деятельности, присутствуют лишь витальные рефлексы (сосудодвигательный, дыхательный), но нет даже таких стойких рефлексов, как роговичный, рефлекс Гальвани. Естественно, это самое тяжелое ургентное состояние, за которым может следовать лишь агония и смерть. Чем длительнее пациент находится в коматозном состоянии, тем выше вероятность смертельного исхода, а если все-таки удается вывести больного из него, то очень велика вероятность грубого психоорганического синдрома. Выход из комы всегда сопровождается длительно сохраняющейся астенией с гиперестетической слабостью, нередок преходящий Корсаковский синдром или псевдопаралитическое слабоумие. Признаки слабоумия в легких случаях постепенно разрешаются, но могут остаться на всю последующую жизнь. Описан акинетический вариант комы, но может наблюдаться и гиперкинетический вариант, — им является эпилептиформный припадок, длительность его, обычно, невелика, он не столь грозен последствиями, как акинетическая кома, не считая возможных травм (переломов, прикусов, ушибов). В качестве эквивалентов эпилептических припадков описывается масса всевозможных расстройств, несомненно, более легких, чем сама гиперкинетическая кома, и можно ли их отнести к этому грозному синдрому, вопрос остается спорным. Как бы то ни было, мы коротко на некоторых из них остановимся.
Сумеречное помрачение сознания сопровождается дезориентировкой с резким психомоторным возбуждением, однако, возможно и упорядоченное поведение, при котором больные ходят по комнате, перебирают вещи, совершают действия автоматического характера (амбулаторные автоматизмы). Попытки вывести их из этого состояния, по большей части, бесплодны, а стремление помешать исполнению тех или иных действий может спровоцировать психомоторное возбуждение с агрессией вплоть до нанесения тяжелых повреждений окружающим. Этим признаком, чаще всего, отличается эпилептиформное возбуждение. Длится сумеречное помрачение сознания обычно недолго (несколько минут), однако, в литературе есть их описания продолжительностью от нескольких часов до суток. Иногда они столь кратковременны, что окружающие не успевают ничего заметить — абсанс (занавеска). Если эпилептиформный припадок, тем более, эпилептический статус — крайне тяжелое состояние, то сумеречные помрачения сознания, длящиеся даже до суток (трансы), как правило, не сопровождаются тяжелыми последствиями, столь характерными для коматозных состояний.
Описанные варианты транзиторных синдромов при экзогенно-органических заболеваниях — всего лишь умозрительная модель, созданная в дидактических целях. В клинике каждый больной демонстрирует вам всевозможные отклонения от представленной схемы. Чаще всего, весь психоз ограничивается дисфорией, которая прерывается или спонтанно, или лекарственно и не переходит в делирий, сопор, кому. В других случаях возможна более быстрая смена симптомов, что внешне представляется так, как будто кома возникла внезапно (такие варианты наблюдаются при отравлении боевыми отравляющими веществами). Наиболее тяжелый вариант экзогенно-органического психоза, начинающийся, как бы с конца, с комы. Например, травма головы может начаться с комы, переходящей в эпилептиформный припадок (гиперкинетический вариант). Затем следует сопор, потом возможно легкий, кратковременный, не регистрируемый нами делирий и, наконец, длительная дисфория, т. е. в данном случае наблюдаем обратную развертку симптомов. На последовательность и форму транзисторных синдромов большое влияние оказывает повреждающий фактор. Акрихиновые психозы, по большей части, начинаются с маниоформного возбуждения, правда, описаны и акрихиновые депрессии. Форма реагирования на повреждающий фактор во многом зависит от конституциональной предрасположенности. Блейлер, проведя генетическое обследование, показал, что при различных заболеваниях многие в семье реагируют на них однотипно. Несомненное влияние на тип реакции оказывает и возраст больного. У младенцев — судороги, у стариков — старческий делирий, у взрослых — соматотропный эффект. По-видимому, соматотропность и психотропность закономерно связаны и зависят от возраста. Этими вопросами ранее занимался Курт Шнайдер, а в настоящее время они нуждаются в своем вдумчивом исследователе.
