Владимир Левшин - Путешествие по Карликании и Аль-Джебре
Автобус выехал на широкую улицу. Теперь он двигался очень медленно.
— Посмотрите налево, — сказала Четвёрка.
Мы повернули головы и увидели длинную, бесконечно длинную кирпичную стену, на которой выстроились десятичные дроби:
0,1 0,01 0,001 0,0001 0,00001 0,000001 и так далее.
Чем дальше, тем больше нулей стояло после запятой и, следовательно, тем меньше становилась дробь.
Мы ехали всё вперёд и вперёд, а числа становились всё меньше и меньше. Автобус постепенно прибавлял ходу. Нули проносились мимо нас всё быстрее и быстрее. Их становилось больше и больше. Появились уже такие малые числа, что прочитать их не было никакой возможности. А улице всё не было конца!
— Вот уж действительно дорога карликов! — воскликнул Олег.
Никогда я ещё не видел его таким оживлённым.
— Карлики есть, — подтвердил Сева. — Но где обещанные великаны?
— Будут и великаны, — успокоила Четвёрка. — Держитесь крепче! Попрошу всех закрыть глаза. Даю космическую скорость!
Закрывать глаза никто, конечно, не собирался, но автобус вдруг дал задний ход и понёсся обратно так стремительно, что все поневоле зажмурились.
Не успели мы, как говорится, глазом моргнуть, как очутились на прежнем месте. Автобус остановился.
— А теперь посмотрите направо! — скомандовала Четвёрка.
Мы повернули головы и снова увидели кирпичную стену. Но, вот странное дело, у стены стоял автобус, как две капли воды похожий на наш.
— Глядите-ка, ещё одна экскурсия! — закричал Сева и помахал рукой.
Из автобуса тоже помахали. Сева снова помахал. Из автобуса снова ответили.
— Слушайте! — в страшном волнении закричал Олег. — Это же не стена это зеркало!
Действительно, это было бесконечно длинное зеркало, и в нём отражалась кирпичная стена.
По-прежнему уходили в бесконечную даль числа. Но только теперь это были не десятичные дроби, а их отражения, превратившиеся в целые, числа: 1,0 10,0 100,0 1000,0 10000,0 100000,0 и так далее.
Автобус тронулся, и вновь замелькали перед глазами нули, нули нули… Числа росли с неимоверной быстротой.
— Вот вам и дорога великанов! — сказала Четвёрка.
И тут началась забавная игра. Ребята поворачивались налево — перед ними были карлики, поворачивались направо — вырастали великаны.
— Совсем как в волшебной сказке! — восхищалась Таня.
Под конец у всех разболелись шеи. Это было сигналом к возвращению.
— Подумать только, — сказал Олег на обратном пути, — из одних и тех же цифр можно сделать и карликов, и великанов! Всё зависит от того, с какой стороны на них посмотреть.
Подземная дробилка
Мы расстались с нашим симпатичным гидом и, отдохнув после сильных впечатлений, снова пошли бродить по городу.
Вскоре послышался отдалённый грохот.
— Неужели гроза? — струхнула Таня. Она боялась грозы.
— Нет, — сказал Олег, — это что-то другое.
— Пойдём посмотрим, — предложил Сева.
И мы пошли на шум.
Он становился всё сильнее и наконец привёл нас в какой-то пустынный переулок.
Вдруг грохот оборвался. И стало так тихо, что все даже испугались.
И тогда мы услышали чей-то скрипучий, ворчливый голос.
Из-под земли появилась седая голова старого карликана. Он тяжело дышал и, выкарабкавшись наверх, тотчас присел отдохнуть.
— Откуда вы? — спросила Таня.
— Оттуда, — показал он вниз.
— Что вы там делаете?
— Работаю. Адская у меня работа.
— Там что — карликанский ад? — спросил Сева.
— При чём тут ад?! — удивился старик. — У нас даже дети знают, что никакого ада нет. Я там кручу машину. Больше у меня уже сил нет. Кручу, кручу, и всё никакого толку. Пусть старейшие карликане сами попробуют. А мне пора на покой!
— А какую машину вы крутите, дедушка? — спросила Таня.
— И не спрашивайте. Машина самая бесполезная. И называется она дробилка. Да что толку в этой дробилке, если я ничего не могу раздробить до конца?
— Что же вы дробите? — спросил Сева.
— Что же ещё, кроме чисел?
— Числа не камни, разве так трудно их дробить? — снова спросила Таня.
— Попробуйте сами разок, тогда не будете задавать такие вопросы. Ведь дроблю-то я числа, которые друг на друга не делятся. Те, что сами делятся — их и дробить незачем. А вы попробуйте разделить такое число, которое не желает делиться на другое.
— В таком случае надо эти два числа оставить в виде обыкновенной дроби, — посоветовала Таня.
— Ишь какая прыткая! — рассердился старик. — «В виде обыкновенной дроби»! Здесь квартал десятичных дробей. Обыкновенным здесь жить не разрешается.
— Значит, вы их превращаете в десятичные? — не унималась Таня.
— Вот именно — в десятичные! — махнул рукой старик. — А они сопротивляются. Понятно?
— Что же это за дроби такие?
— Странный вопрос! Периодические, конечно! — ответил карликан.
— Но какой в них толк, если до конца ни одну раздробить не удаётся? — спросил Сева.
— Толк-то в них, конечно, есть, — почесал старик за ухом. — Периодическая дробь в общем-то очень близко подходит к обыкновенной. Чем больше дроблю, тем точнее получается ответ. Только успевай крутить! А я уж Стар, тяжело мне.
— Можно нам посмотреть вашу дробилку? — спросил Сева.
— Отчего же нельзя? У нас всё можно. Можете и подробить на ней, если охота. А я отдохну малость.
— Ещё бы, с удовольствием! — заявили все хором.
Тут оказалось, что карликан вовсе не из-под земли вырос, а поднялся из круглого люка, которого мы сперва не заметили. По узкой винтовой лестнице мы спустились в подземелье, где рядом с дробилкой стоял грубо сколоченный стол. На столе лежала бумажка с печатью. Это был приказ Совета Старейших:
«Предлагаем в 24 часа разделить единицу на три с помощью десятичных дробей. Представить в виде периодической дроби с точностью до миллиона знаков. Старейшие».
Внизу стояло девять подписей. — Видите, — сказал старик, — с точностью до миллиона знаков. Попробовали бы они сами это проделать!
— Дайте-ка мне! — заявил Сева и начал крутить рукоятку огромной дробилки.
Из дробилки стали выскакивать цифры и становиться в ряд на полочку. Сперва выскочил нуль, за ним запятая. А потом пошли тройки, тройки… одна за другой. Сева уже устал, а тройки всё шли и шли.
На полке уже образовалась длиннющая очередь:
0,333333333333333333333333333333333333333…
А тройки всё продолжали выскакивать.
— Пожалуй, довольно? — спросил Сева, отирая пот с лица. — Ещё нет миллиона знаков?
— До миллиона далеко, — усмехнулся старик. — Да здесь это ни к чему. Тут Старейшие малость ошиблись. Они уже проверяли это дробление. Им наперёд известно, что, кроме тройки, из дробилки больше ничего выскакивать не будет. Я уж им не один раз ответ посылал.
— И что же, так по миллиону цифр и отправляли? — удивилась Таня.
— Зачем? — замахал руками старик. — Миллион посылать ни к чему. Я придумал посылать им сокращённый ответ. Вот, прочитайте.
Сева взял бумажку и прочитал:
— «В ответ на ваш приказ сообщаю: при делении единицы на три получилось вот что: 0,(3). Старший Дробитель».
— А что это за скобки? — спросил Сева.
— А это мы так условились записывать, что, мол, кроме троек, ничего больше и не ждите. А тройку мы назвали периодом. Поэтому и дробь называется периодической. Вот тут ещё один приказ есть, — продолжал Старший Дробитель, — разделить единицу на семь. Это придётся сделать.
— Теперь дробить буду я, — заявил Олег.
Снова заработала дробилка. Опять выскочил сперва нуль, а за ним запятая. Потом появилась единица.
— Ну, теперь пойдут одни единицы, — сказал Сева.
— Не забегай вперёд, — остановил его старик.
И он оказался прав. За единицей выскочила четвёрка, за ней двойка, потом восьмёрка, пятёрка, семёрка:
0,142857.
— Это уже не периодическая дробь! — обрадовался Сева.
— А ты его не слушай, — обратился Дробитель к Олегу. — Работай себе знай.
Олег продолжал вертеть ручку, и… выскочила снова единица. А за ней опять четвёрка, двойка, восьмёрка, пятёрка и, наконец, семёрка!
Они выстроились в ряд:
0,142857142857.
— Значит, дальше всё опять начнётся сначала, — решил Олег. — Очевидно, эти шесть цифр и будут теперь называться периодом? Ишь какой большой период!
— А я знаю, как надо записать этот результат! — обрадовался Сева. — Вот так: 0,(142857). Правильно я поставил период в скобки?
