Мурад Аджи - Без Вечного Синего Неба. Очерки нашей истории
По крупицам собирал я знания. Начал с происхождения природного дейтерия. Вроде бы ясно, он образуется из протия вследствие захвата космического нейтрона. Ясно и то, что дейтерий – стабильный изотоп. Но возник законный «географический» вопрос, а где на планете лучшие условия для образования дейтерия?
Воды экваториальной зоны Мирового океана, там, мол, наилучшие условия, прочитал я в одной из книг. Но так ли? Если верить пробам воды, то верно, концентрации дейтерия в экваториальных морях выше, чем в морях умеренных широт. Однако как не вспомнить Козьму Пруткова: «Не верь глазам своим». Почему у экватора дейтерия должно быть больше? Не ясно.
Думаю, разговор об условиях зарождения дейтерия лучше начать с космоса. И вот почему. Если взглянуть на планету со стороны, то увидишь сферичность ее поверхности и «приплюснутость» атмосферы. Над экватором слой атмосферы самый мощный, более 20 километров. А над полюсами наоборот – ее толщина не превышает 10 километров. Отсюда вывод. Если атмосфера защищает Землю от радиации, то космическим частицам легче пройти слой атмосферы в полярных районах, чем в экваториальных.
Утверждение логично, но в нем есть один нюанс, к которому мы вернемся чуть позже.
В полярных районах наиболее благоприятные условия для зарождения дейтерия еще и потому, что там поверхность почти вся покрыта протием – вода, снег, ледники. Не случайно плавающий многолетний (паковый) лед в Арктике богаче дейтерием, чем вода, омывающая его, но этот доказанный факт чаще почему-то принимается за исключение, чем за правило. Воистину: «Не верь глазам своим»…
«Воды высоких широт бедны дейтерием», – фраза прижилась едва ли не во всех учебниках. Почему бедны? Оказывается, в 40-е годы проводился анализ проб воды и льда из Большого Медвежьего озера в Канаде и из реки Колумбии в США, было отмечено: содержание дейтерия там ниже, чем в южных водоемах. Отсюда и пошло это расхожее утверждение.
В «северных» пробах известный физик И. Киршенбаум и его коллеги сомневались, полученный результат выглядел странно, он не вписывался в картину «дейтериевого» мира и противоречил логике, но с ним согласились. А нужно-то было задать один-единственный вопрос – не задали. Если в зимнем водоеме дейтерия меньше, чем летом, спрашивается, где «зимует» дейтерий? Вот, собственно, и весь вопрос.
Мне он показался уместным, потому что летом процентное содержание дейтерия в северных водоемах возвращается к норме, о том написал сам И. Киршенбаум, разбирая пример реки Колумбии, упоминал о нем и К. Ранкама… Куда девается на зиму дейтерий, вернее, часть его? Как тут не вспомнить о белых льдинах, всплывающих осенью со дна рек Севера, когда температура воды положительная и ледостав еще не начался… Вернемся к началу нашего очерка, на якутскую землю. В осень. К льдинам, которые, подобно белым лебедям, одиноко плавают на застывающей реке.
Пройдет время, бурный весенний паводок взломает лед на реке, разольется половодье, льдины понесутся в Северный Ледовитый океан. Так бывает каждую весну. Могучие реки питают полярный океан, только один Енисей каждую секунду поставляет 20 тысяч кубометров воды, а в ней есть и дейтериевая. Сколько ее? Фантастически много! Каждые сутки река выносит в Арктику 256 тысяч кубических метров тяжелой воды…
Кто теперь скажет, что тяжелая вода редкий ресурс?
Всего за год Арктика получает не менее 3 миллионов кубометров тяжелой воды из различных источников – стоков рек, океанических течений, атмосферных осадков. Цифра фантастически гигантская, но реальная. Данные А. Редфилда и И. Фридмана косвенно говорят о том же. Эти исследователи прошли, образно говоря, от Арктики до Антарктиды, придерживаясь атлантического меридиана, и пронаблюдали содержание в воде дейтерия. Они просмотрели планету как бы в разрезе, от полюса до полюса. И что же? Самые значительные концентрации тяжелой воды обнаружились в Арктическом бассейне!
Но эти наблюдения остались без внимания, они даже не вызвали дискуссию. Старая догма творила свое магическое действие.
В Арктике безо всякой системы, только в 6 пунктах, эти два исследователя взяли по несколько проб океанической воды: Северная Шотландия, центр Норвежского моря, Шпицберген, Северный полюс, Центральная Арктика, мыс Барроу. Последний пункт дал максимальный результат. Почему? Да потому что пробы взяли там, где оказывало влияние течение, точнее, вода, поступающая от таяния плавающего льда.В Арктике, как и в северной реке, те же условия для фазового перехода тяжелой воды, для ее накопления в виде льда. «Осенние» льдины с рек, попадая весной в Северный Ледовитый океан, за короткое лето частично тают, частично остаются на плаву и потом вмерзают в протиевый морской лед, начинают дрейфовать. Все видели в кино летнюю Арктику, одинокие белые льдины, которые плавают в ее холодных водах.
Арктика – это огромное плавающее ледяное поле в океане. Поле, под которым свисают ледяные сталактиты, похожие на сосульки, это тоже внутриводный лед, одна из форм. Он никем не исследован, слишком сложно вести наблюдение. Мощные сталактиты свисают на десятки и сотни метров, находясь в сравнительно теплых слоях океана…
Для большинства людей льды – просто льды, для географа – природная система, а в природе нет ничего лишнего, простого, случайного. Все взаимосвязано, все в комплексе. Те же «тяжелые» льды. Зарождаются они согласно законам природы, и движение их в океане тоже согласуется с этими законами. За год только через Гренландское море проходит до 3 миллионов кубических метров тяжелой воды. Солидная «сырьевая база» для добычи.
Возможна ошибка в этом прогнозе? Конечно. Гипотеза отличается от теории тем, что она не бесспорна. Однако и от фантазии отличается, потому что имеет под собой научные факты, подтверждающие мысль автора. Не поэтому ли анализ проб, взятых во фьордах Гренландии, показал самое высокое процентное содержание дейтерия? Но во внутренних районах Антарктиды условия для поиска дейтерия еще лучше… Как говорится, дело за малым.
Все-таки удивителен мир, в котором мы живем, он бесконечен для познания! Арктика и Антарктида станут поставлять топливо для водородной энергетики, не странно ли?…Всякий раз переживаю, вспоминая папку с коллекцией сведений о тяжелой воде. Хобби есть хобби, минуты счастья одинаковы у всех коллекционеров, обладателей редкостей, но я был бы не я, если б оставил свою «коллекцию» в прозябании… Естественно, принялся ждать осени и готовить себя к экспедиции в Якутию – за образцами тяжелого льда. Иначе моя коллекция была бы неполной, ей требовался заключительный экспонат.
Я понимал, за этим экспонатом придется нырять в ледяную воду, поэтому закалялся физически – «моржевал» на Москве-реке, ежедневно тридцать-сорок минут плавал. О моральной стороне дела не думал. Так продолжалось до октября, то есть до самой поездки. Температуру воды научился измерять собственным телом, о чем мог бы написать очерк.
В ненаписанном очерке были бы строки, как договаривался с руководством Якутского порта о месте на судне, закрывавшем навигацию на Лене, здесь целая история (мы вышли-таки по чистой воде!). Помню, как ночью меня разбудили одним словом: «лед», этого слова я ждал два дня… Помню, как спустили на воду катер, и мы с капитаном поплыли брать пробы. Помню стужу, сковавшую тело, и тепло ледяной воды. Но главное – лед! Рыхлый, податливый, он ждал прикосновения моей руки…
А что случилось потом, стараюсь забыть, как страшный сон. Москва холодно приняла мои находки, к ее холоду я оказался абсолютно не готов. Начались откровенные унижения. Последней каплей стало требование денег – огромной суммы! – за то, чтобы сделать анализ привезенных проб. Денег у меня, естественно, не было, было другое – знание… Но не ведал еще, что чернила ученого и кровь мученика имеют перед Небом одинаковую ценность. Я в отчаянии выбросил в Москву-реку свое сокровище вместе с папкой.
Безнадежность убивала, не давала дышать, тогда нашел лекарство, которое спасло мне жизнь: новую тему. Чтобы подальше удалиться от земной грязи, стал собирать сведения о серебристых облаках… самых высоких облаках на свете.
Они, как привидения, появляются в сумерках. Когда чистое-чистое небо. Я видел их не раз за городом и всегда удивлялся – еще одна неизведанная загадка природы. Серебристые облака, редкие пришельцы неба, словно серебристо-синяя вуаль, висят над планетой. Вуаль, сквозь которую проглядывают звезды. Кажется, таинственная фея летит куда-то… Почему эти облака загадка?
Непонятно, как образуются. Их не должно быть. Капельки воды, согласно физическим законам, никогда не поднимутся выше пятнадцати километров, там другая среда – вакуум, где свои законы. Атмосферная влага (та, что в воздухе) лишь до высоты шесть километров способна собраться в облачность: там появляются перистые или перисто – слоистые облака, самые высокие.
