Олег Буткевич - Красота
С другой стороны, как мы видим, и попытки представить плоды художественной деятельности своеобразной разновидностью результатов обычного материального творчества также оказываются далеко не слишком убедительными. Более того. Если вдуматься в суть подобных попыток, становится ясным, что они неизбежно оказываются обречены на неудачу.
Но если новое явленно, создаваемое художником, не может быть аналогичным результатам нехудожественного труда, то в чем же тогда особая природа художественного произведения? Чем все-таки деревянная статуя принципиально отличается от деревянного табурета?
Хрестоматийный ответ на этот вопрос гласит, что произведение искусства специфично присутствием художественного образа. Именно наличие художественного образа отличает искусство от неискусства.
Коль скоро это так, собственно художественным трудом не может являться ничто, кроме создания художественного образа. И, следовательно, новое, созданное художником, то, что не существовало в природе, пока к ней не прикоснулась рука человека-творца, и что могло возникнуть лишь в результате художественной деятельности, и есть художественный образ, каким бы ни был конкретный характер произведения искусства. «И художественном произведении, — в свое время писал В. Короленко, — мы имеем мир, отраженный, преломленный, воспринятый человеческой душой. Это не просто беспочвенная иллюзия, — а это новый факт, новое явление вечно творящей природы» 3.
Вспомним, что суть художественно-образного творчества с формальной стороны есть преобразование отраженных сознанием более или менее случайных явлений действительности в явления существенные, закономерные. В явления, способные непосредственно раскрыть зрителю, слушателю, читателю эстетически познанные художником глубинные сущности природы и общества, в конечном счете, — те или иные стороны материального единства мира, развивающегося в соответствии с диалектическими законами движения материи.
Все эти новые, созданные художником существенные явления эстетически познанной действительности могут возникнуть исключительно как результат творческого труда, причем труда именно художественного, всегда индивидуального и неповторимого. Без Сервантеса не существовало бы Рыцаря Печального Образа, хотя теперь мы не представляем себе мира, в котором не было ни капли «донкихотства». До Гончарова не было ни Обломова, ни «обломовщины». До Леонардо не существовало «джокондовой улыбки», и до Левитана не бывало на земле «левитановской осени».
Но, раз возникнув, новые художественные явления начинают жить куда менее быстротечной жизнью, чем часы и десятилетия человеческих дней. Даже уничтоженные, даже погребенные под развалинами давно разрушившихся веков, они неожиданно вновь воскресают в буквальном смысле слова, отряхнув пыль забвения. Так, к людям Ренессанса из глубочайшей бездны прошлого возвратились антики, а недавно на наших глазах обрела чудо воскресения из мертвых древняя русская живопись...
Виктор Шкловский в книге «Жили-были» рассказывает о первых автомобильных гонках, сохраненных кинохроникой.
«Едут телеги, мало изменившиеся, в телеги впряжены уже не совсем сегодняшние лошади с дугами.
Выходит на край шоссе старик с большой, негустой и плоской бородой.
Всегдашний Толстой.
Он подпоясан; пальто на спине горбится, на голове картуз. Он такой, как надо. Мимо едут довольно высокие, но очень короткие машины с прямо поставленными рулями. Машут люди с машин, переживая скорость, машут руками Толстоту, и тот в ответ им вежливо-коротко машет рукой.
Никто из них не знал, что завтра они будут далеким прошлым, а он... нет» 4.
У нас нет намеренья вмешиваться здесь к старинные споры о первородстве: появилось ли раньше понятие о круге или орнаментальное его изображение; или о том, что было важнее для. развития культуры — тяжкие топоры или тонкие браслеты — и то и другое с равным уважением уносили в могильники древние мужи, силуэты которых мы уже едва различаем у колыбели человечества. Но жизненность нового, создаваемого художниками, непреходящая ценность художественного образа, сохраняющаяся тысячелетиями и не зависящая от степени технического прогресса, неопровержимо свидетельствуют как о его необходимости, так и о своеобразной его прочности.
Может сложиться впечатление, будто работа художника над созданием произведения искусства — это исключительно формальная деятельность, поскольку художественный труд заключается в нахождении наиболее существенного явления эстетически познаваемых закономерностей действительности.
Однако это не так. Художник в своем творчестве ничуть не более формален, нежели любой человек, творящий на основе познания. Всякое творчество заключается в создании существенных, закономерных явлений познанных сущностей. Познавая ту или иную объективную сущность, человек не в силах переделать ее самое, он может лишь изменить природную форму ее проявления.
Невозможно создать новые законы вселенной. Можно только создать новые существенные явления полезных человеку закономерностей природы и общества. В свое время мы уже говорили об этом, приводя в пример создание человеком существенных электрических явлений. И все же, если в самом общем аспекте творческий акт художника не противоречит и не может противоречить абсолютным законам познавательно-созидательной деятельности, то конкретный характер художественного труда к его результат — художественный образ — существенно отличаются от всякой иной деятельности и от всех иных ценностей, создаваемых человеческой практикой.
Так, результат труда скульптора или живописца не измеряется ни количеством потраченного времени, ни физическими качествами полученного продукта, ни его стоимостью, ни степенью технической обработки материала. Высокий художественный образ с равным успехом может содержаться и в мозаике из драгоценных камней, и в наброске, выполненном на клочке картона. Он может быть создан и в несколько мгновений, и за многие годы.
Суть дела заключается в том, что собственно художественный труд вообще не направлен на создание просто физической, утилитарно используемой вещи. Здесь мы сталкиваемся с достаточно необычным явлением, специфичным именно для художественного труда, когда вся работа, основанная на овладении закономерностями и особенностями обрабатываемого материала — холста, красок, камня, глины и т. д., не является собственно художественной работой. Художественный же образ — специфическую эстетическую ценность — можно получить лишь на основе совершенно иного знания и умения, на основе эстетического отражения и преобразования действительности.
Это своеобразное положение не раз смущало исследователей. Именно недопонимание его может, как представляется, привести к представлению, будто сама вещная форма произведения искусства обладает объективной духовностью, возникающей в процессе физической обработки материала, а работа художника состоит в «преодолении» косности противостоящего художнику материального объекта.
Напомним, что, вообще говоря, своеобразие труда, при котором создается не сама искомая ценность, а лишь необходимый для ее возникновения промежуточный продукт, не так уж исключительно. Например, при создании новых химических явлений (пластмасс и других) приходится разрабатывать различные станки и приспособления. Причем разрабатывать, естественно, не на основе знания законов собственно химии, которые одни могут непосредственно воздействовать на вновь образуемое химическое вещество, но на базе знания техники станкостроения, сопротивления материалов и т. д. Здесь также труд, создающий новую ценность, невозможен без дополнительного труда, в собственных материальных результатах которого еще не присутствует ни грана конечного результата производства.
Исключительным свойством труда художника является то, что весь фнзически выполняемый, направленный на создание физической вещи, реального материального продукта труд не становится основным его трудом. А его собственно художественный труд — создание художественного образа — реализуется в ценности совершенно особого рода.
Отметим, что художник подчас может вообще не прикасаться к своей работе. Например, при сооружении огромных монументов, где труд по изготовлению даже мелких детален действительно превращается в чисто мускульные усилия по преодолению физических свойств и масс материала, скульптор-автор может не находиться на лесах, а давать указания издали, с тем чтобы вещные формы статуи отвечали его художественному замыслу.
Можно возразить, что подобный же характер носит и труд инженера-проектировщика, когда он руководит рабочими при постройке машины, здания или любой другой технической ценности. Но это не так. Труд художника принципиально отличается от труда инженера. Инженер создает свой проект на основе знаний, имеющих прямое отношение именно к создаваемой материальной ценности. Инженерный проект строится исключительно на учете свойств, качеств и назначения физических компонентов, входящих в создаваемую конструкцию. Эта конструкция и ее будущие технические и эксплуатационные параметры — цель инженерного труда.
