Игорь Кон - Клубничка на березке: Сексуальная культура в России
«Введение в сексологию» имело хорошую прессу как в СССР, так и за рубежом, и переведено на несколько языков, включая китайский. Рецензент ведущего международного сексологического журнала оценил ее как «веху в истории сексологии», подчеркнув, что это не книга о «сексе в СССР», а широкое исследование междисциплинарной отрасли знания. «Теперь, с появлением книги Кона (и предположив, что гласность выживет), можно надеяться, что сексологические исследования в Советском Союзе имеют будущее» (Rancour-Laferriere, 1989). В отечественных средствах массовой информации меня с тех пор называют не иначе как профессором сексологии, не совсем понимая, что это значит, или, что еще хуже, сексопатологом.
В известном смысле я оказался заложником собственной книги. Массовый читатель искал и находил в ней совсем не то, что было важно для автора, и я не имел права уклониться от этой ответственности. В последующие годы, чтобы повысить уровень отечественной сексуальной культуры, я опубликовал несколько книг научно-популярного характера, включая вузовский учебник сексологии (Кон, 2004), а в 1998 г. по предложению доктора Сергея Ивановича Фомичева я открыл собственный вебсайт http:// www.neuro.net.ru/sexology или http://sexology.narod.ru, который вскоре стал одним из самых посещаемых научных сайтов отечественного научного Интернета. После смерти В. И. Фомичева я перенес его на другой сервер http://www.pseudology.org/Kon/.
Крах либеральных иллюзий«Медикализация» и «педагогизация» (оба термина принадлежат Мишелю Фуко) сексуальности давно уже справедливо высмеиваются как очередные, заведомо безуспешные, попытки манипулировать человеком и его чувствами. «Секс по рецепту» действительно смешон. Но в российских условиях, как некогда в Европе и в США, эта политика была необходимым этапом перехода от дикости к цивилизации. Какими бы смешными и консервативными ни казались сегодня (это написано в начале 1990-х, в 2009 г. на фоне суждений православных фундаменталистов они выглядят почти либеральными) рассуждения советских медиков и педагогов недавнего прошлого, эти люди заслуживают уважения уже за то, что ставили трудные вопросы. И не так уж важно, был ли их консерватизм искренним или притворным и объяснялся ли он незнанием, лицемерием или двоемыслием.
Уже простое признание самого факта существования пола и сексуальности имело значение. Подобно осознанию неэффективности централизованного экономического планирования, это признание сделало абсолютные нормативные запреты относительными и проблематичными, лишило их привычной легитимации. Король, как в сказке Андерсена, оказался голым. Но, что делать с этой сомнительной и не очень привлекательной наготой, никто не знал.
Реформистская стратегия в сфере сексуальной культуры провалилась так же, как хрущевские, косыгинские, а затем и горбачевские экономические реформы. Сталинское наследие было слишком мрачным, а сопротивление переменам – слишком сильным. Попытки «окультурить» советский секс были чересчур медленными и нерешительными. К середине 1980-х медикализация сексуальности успела сделать только первые робкие шаги, а педагогизация вообще осталась на уровне призывов. Да и сами «реформаторы» плохо понимали, чего они хотят. Сексуальность оставалась для них врагом, опасным соблазном, диким зверем, которого нужно обуздать, а репрессивно-запретительная стратегия с реформами несовместима. С ослаблением внешнего контроля вся официальная система советских сексуальных ценностей и способов их поддержания неминуемо должна была рухнуть, причем самым драматическим образом. Так и случилось после 1987 г.Глава 12. ЗВЕРЬ ВЫРВАЛСЯ ИЗ КЛЕТКИ
Ах, как быстро вперед
Время катится!
Кто не пьет, не ебет,
Тот спохватится!..
Частушка 1980-х годов
Сексуальная культура и гласность
Горбачевская перестройка не изменила официального отношения компартии к сексуальности – оно оставалось таким же подозрительно-враждебным, как и раньше. Даже в начальный период перестройки, когда у интеллигенции еще были иллюзии относительно возможности социально-экономических реформ сверху, никакой продуманной сексуальной политики, кроме привычного «держать и не пущать», власть не имела.
Говоря об экономике, власть пыталась, пусть непоследовательно, рассуждать реалистически, доказывая необходимость реформ. Но как только речь заходила о брачно-семейных отношениях и воспитании детей, – а никакого другого приемлемого контекста для обсуждения проблем секса у партии не было, – социологический реализм уступал место наивному и прекраснодушному морализированию. Общие фразы об укреплении семьи, повышении роли женщины-матери, нравственных основах воспитания и тому подобном не имели никакого отношения к реальной действительности с ее кричащими противоречиями.
Либеральные ученые пытались убедить партийное руководство, что страусиная политика отрицания и подавления секса ошибочна и дает эффект бумеранга, что стране срочно нужна другая, более реалистическая стратегия, рассчитанная не на то, чтобы «уберечь» людей от секса, а на то, чтобы научить их разумно управлять этой важной сферой своей личной и общественной жизни, доказывали необходимость социальных исследований сексуального поведения молодежи и т. д. Но, как и в прочих аспектах жизни, советский либерализм с его надеждами на просвещенный абсолютизм был беспочвенным.
Лучше всего это доказывает мой личный опыт. В январе 1987 г., как только главный идеолог перестройки А. Н. Яковлев был избран членом Политбюро, я обратился к нему с запиской, предлагая создать общественный межведомственный проблемный совет по вопросам сексологии и сексуального просвещения. Помощник Яковлева, образованный психолог, согласился с моими предложениями, отделу науки ЦК было поручено подготовить соответствующие документы. Однако чиновники не хотели этим заниматься – не потому, что они были против, просто им не нужна была лишняя работа – и даже не запросили у соответствующих ведомств и научных учреждений необходимые справки, без которых ничего нельзя было начать. Так эта инициатива и умерла.
Столь же бесплодными были многочисленные выступления в массовой печати. Летом 1987 г. был опубликован широковещательный проект постановления ЦК КПСС и Совета Министров СССР о развитии советского здравоохранения в ближайшие десять лет. В этом документе впервые резко говорилось о необходимости развития контрацепции и борьбы с абортами. Однако о сексуальном просвещении, без которого это сделать невозможно, как всегда, забыли. 26 августа 1987 г. «Правда» опубликовала мое письмо, к котором говорилось: «Вряд ли нужно доказывать, как важна для здоровья населения половая жизнь. Сексуальное благополучие – одно из условий психического здоровья личности, оно входит в число трех главных факторов, от которых зависит устойчивость и счастье супружества, это важный фактор рождаемости и воспитания детей. Однако уровень сексуальной культуры у нас крайне низок. В проекте эти вопросы забыты». Предложение дополнить проект указанием на необходимость полового просвещения и подготовки молодежи к семейной жизни было принято и включено в окончательный текст документа, но никаких практических мер не последовало.
Министерство здравоохранения, которому приходилось иметь дело с подростковыми беременностями и абортами, к этому времени уже поняло необходимость сексуального просвещения. Но школа была не в его ведении, а во власти Государственного комитета по народному образованию СССР, председатель которого Г. А. Ягодин, умный и прогрессивный деятель, решительно не хотел заниматься этим «грязным» делом. На прямые вопросы учителей, родителей и телевидения он обычно отвечал, что да, половое просвещение подростков – очень важное и необходимое дело. Но можно ли решить эту сложную задачу с помощью одного школьного курса? Конечно нет. Этим мы должны заниматься все вместе, сообща. А «все вместе» значит никто конкретно. Между прочим, следуя этой логике, можно было бы отменить и все прочие школьные предметы и даже само школьное обучение, сославшись на то, что лучший, а в некотором смысле даже единственный воспитатель юношества – сама жизнь...
Поняв, что от государства помощи не дождаться и что спасение утопающих – дело рук самих утопающих, врачи и педагоги начали в конце 1980-х – начале 1990-х создавать добровольные общественные организации и фонды, так или иначе связанные с сексуальным просвещением. При поддержке Минздрава, Детского фонда и Комитета советских женщин была создана ассоциация «Семья и здоровье» под председательством И. А. Мануиловой. После распада СССР в декабре 1991 г. ее место заняла Российская ассоциация «Планирование семьи». Затем возникли Ассоциация по борьбе со СПИДом, благотворительный фонд «“Огонек”– Антиспид» и Ассоциация по борьбе с заболеваниями, передаваемыми половым путем. В 1991 г. были созданы сразу две сексологические ассоциации, одна – сугубо медицинская, а другая, «Культура и здоровье», во главе с С. Т. Агарковым, – с участием психологов, педагогов и практиков сексуального просвещения. В январе 1990 г. в Москве, на базе одного из районных домов санитарного просвещения, В. И. Поповой был организован первый в стране Центр формирования сексуальной культуры подростков. Однако эти общественные инициативы, лишенные материальных средств, государственной помощи и подготовленных профессиональных кад ров, оказались малоэффективными.
