Сергей Валянский - Другая история науки. От Аристотеля до Ньютона
Слово кибернетика происходит от греческого kybernētikē — искусство управления. Под этим термином понимается наука об общих принципах управления в сложных динамических системах. Одновременно это наука о способах восприятия, передачи, хранения, переработки и использования информации в машинах, живых организмах и их объединениях. Основоположником кибернетики по праву считается американский математик Н. Винер (1894–1964). Ее основные идеи были сформулированы им в 1948 году в книге «Кибернетика, или управление и связь в животном и машине».
Однако в отличие от предыдущих случаев, когда стили мышления сформировались внутри наук раньше, чем они были осознаны и оформлены в некую философию, и прежде, чем были сформулировали лозунги, развитие кибернетики началось с лозунгов, а до создания философии, по сути, дело и не дошло. Поэтому следующий стиль мышления, после детерминистского и вероятностного, оказался вовсе не кибернетическим, а нелинейным, или синергетическим.
В 1978 году вышла книга Германа Хакена «Синергетика», в которой говорилось о подобии процессов самоорганизации, протекающих в объектах, изучаемых физикой, химией, биологией. Так же, как и «Кибернетика» Винера, это была программная книга, причём опять речь в ней шла о создании некоего единого подхода. Но если кибернетику можно было назвать наукой об организации, то синергетику — о самоорганизации.
Название происходит от греческого sinergeia — совместный, или согласованно действующий. Научное направление, понимаемое под этим термином, изучает связи между элементами разных структур, которые образуются в открытых системах разной природы благодаря интенсивному (потоковому) обмену веществом и энергией с окружающей средой в неравновесных условиях.
Синергетика, как и кибернетика, существует в трёх ипостасях: как лозунг, стиль мышления и наука. Ныне это скорее термин, говорящий об общности интересов и методов исследования родственных нелинейных явлений в разных областях науки, чем отдельная, самостоятельная наука. Синергетика на многих примерах показала единство основных понятий теории самоорганизации: нелинейности, сложности, принципа подчинения, параметров порядка, открытости системы, неравновесности диссипативных структур и фазовых переходов, когерентности, бифуркации, аттрактора, странных аттракторов, солитонов, хаоса и порядка и их взаимопревращений и ряда других. Общим оказалось также описание эволюционных явлений, то есть путей, ведущих к самоорганизации в различных областях применения науки, а ведь это и есть главное обоснование правомерности существования синергетики!
В общем, синергетика даёт единый принцип описания процессов самоорганизации и процесса разрушения динамических систем. Говоря иначе, она объясняет переход от структур к хаосу и обратно, показывая границы применимости динамических законов детерминизма и методов статистики для описания поведения системы. Оказалось возможным в единых рамках объединить динамические и статистические закономерности. Это обстоятельство позволяет утверждать, что именно синергетика имеет право претендовать на новый стиль мышления.
Однако к XXI веку назрела необходимость осмысления проблем не только естественных, но и общественных наук на основе достижений современного естествознания. Вдруг стало понятным, что синергетический подход к явлениям мира должен быть расширен! Необходимо было учесть специфику гуманитарного знания, то есть включить в объект исследования общество и человека. Мы предложили название хронотроника для такой новой науки. Это искусственное слово можно перевести как «воссоздание, генерация времени».
Хронотроника, как стиль мышления, выдвигает идею целостности мира и научного знания о нём, идею общности закономерностей развития объектов всех уровней организации материи в природе, социуме, духовном мире. На протяжении всей истории человечества люди пытались свести сложные явления и объекты к более простым, и найти минимальное количество первокирпичиков, из которых можно было бы построить всё остальное. Теперь пора понять: единство мира не в том, что он построен из одних и тех же «кирпичиков», — таковых просто нет, — а в том, что он построен по единому проекту (сценарию) на разных структурных уровнях. А значит, важен не конкретный вид уравнения, описывающего тот или иной эволюционный процесс, а типы решений, которые могут в нём содержаться. Важна типология, то есть классификация решений.
В отличие от синергетики, уделяющей гораздо больше внимания процессам и механизмам образования сложных структур и переходам к хаосу, хронотроника делает упор на механизмы активного сохранения сложности, позволяет познать эволюционные истоки таких процессов, как целенаправленность изменений (управление), оптимальность развития и другие понятия, которые характеризуют высокоорганизованные системы. В отношении истории как науки это означает, как минимум, переход к многомерности.
Между тем, что же мы имеем в общественных науках сегодня? Засилье детерминизма. Подавляющее большинство историков работает исключительно в рамках детерминистского стиля мышления!
Эволюция науки и противодействие
Замалчивание, оскорбительные намёки на сумасшествие, огульная критика — вот чем ответила традиционная история на выдвижение версий, противоречащих традиции и направленных на пересмотр исторической доктрины. Это коснулось и крупнейшего учёного ХХ века Н. А. Морозова, и основателя так называемой Новой хронологии А. Т. Фоменко. Чего стоит полу-матерная частушка, опубликованная на обложке одной из книжек «антифоменок»!
То, что происходит в истории сегодня, очень напоминает борьбу с авторитетом Аристотеля незадолго до возникновения науки Нового времени, и борьбу аристотелианцев против его ниспровергателей. А что интересно, ещё ранее, прежде чем канонизировать учение Аристотеля в Европе, его тоже подвергли осуждению. Проницательные богословы усматривали в разделении умственных интересов между церковью и наукой тяжкий урон для церкви. Всякое стремление к знанию ради знания объявлялось языческим, а ценилось знание лишь постольку, поскольку оно служило для христианского назидания.
Ведь как развивалась наука? Сначала всеми знаниями владели отдельные жрецы. Когда их корпорации объединились в церкви, наука по-прежнему оставалась во власти религиозных учреждений, прежде всего монастырей, и была недоступна для мирян. Однако развитие производства и появление торговли привели к появлению в городах достаточно широкой прослойки людей, которые хаживали по миру и свозили в города всё, что они узнали о нём. Так постепенно в византийских городах, прежде всего портовых, каковыми были Милет и Александрия, появилось светское знание, причём на первых порах светские мудрецы выдвигали и рассматривали сразу много концепций мироздания. Возникло противоречие между церковной и не церковной наукой.
Другая ситуация сложилась в арабских странах. Сюда основы светских знаний пришли из Византии; это было ещё до формирования собственной религии у арабов, а потому наука, поддержанная халифами, после некоторого периода адаптации стала быстро развиваться. Лишь в XV веке, когда мусульманство сформировалось окончательно, Коран заменил всё остальное знание. Селекция была простой: если книга противоречит Корану, её следует сжечь, а если она повторяет то, что сказано в Коране, то она не нужна и её тоже следует сжечь. В это время и сожгли александрийскую библиотеку.
В дикой Европе знание получили от арабов и византийцев. Сначала тоже, как и в арабских странах, шёл период адаптации, изобилующий взлётами и провалами — из-за неумения понимать и пользоваться наукой. Книги, озаглавленные «Аристотель», что в переводе значит Наилучший завершитель (наук), пришли сюда в XI или XII веке, когда уже главенствовала христианская религия.
На Парижском соборе 1209 года и на Латеранском 1215 года физика и математика Аристотеля подверглись формальному запрещению на том основании, что они уже породили ереси и могут впредь порождать неведомые лжеучения. Григорий IX приказал в 1231 году, чтобы книги по естествознанию, запрещённые Парижским собором, подвергались тщательному испытанию и очищению.
Но постепенно ситуация изменилась. Учение Аристотеля оказалось полезным! Церковные деятели поняли, что страшна не книжная учёность его схоластических последователей, которых можно было всегда контролировать и держать в руках, а независимое естествознание, которое шло своей дорогой, не подчиняясь авторитетам и ускользая от церковного контроля. И вот, в 1254 году Парижский университет, — а университеты были под контролем церкви, одобрил полное издание сочинений Аристотеля.
