Фил Джексон - Клубная культура
Телесные техники, с которыми люди сталкиваются в клубе, иногда покидают его пределы и вплетаются в социальные практики повседневной жизни. Они дарят людям новый взгляд на мир, противоречащий логике габитуса. Его легче всего обнаружить в изменении представлений о близости и отношениях между полами и соображений о моральности чувственного удовольствия. Все эти явления характерны не только для клаббинга, они — часть социальных перемен, происходящих в повседневном мире. Клаббинг всего лишь создал арену, где смелые идеи могли бы найти чувственно-социальное воплощение. Они материализовались, и этот процесс материализации дал жизнь собственной логике практики, которая в свою очередь вызвала интенсивное изменение социальных взглядов среди клабберов.
10. Возвращение в реальность
Люди часто говорят о ком-то, что он еще не нашел себя.
Но себя нельзя найти, себя нужно создать.
Томас Сас (1973)Проблема крысиных бегов в том, что, даже победив, ты остаешься крысой.
Лили ТомлинВ данной главе я хочу выйти за пределы клуба и рассмотреть связь между измененным в процессе клаббинга телом и некоторыми взглядами, упорядочивающими убеждения и ценности нашей культуры. В результате клаббинга начинают по-иному восприниматься и переоцениваются идеологические и символические структуры, так как под сомнение ставится габитус, через который мы понимаем их и взаимодействуем с ними. Эти перемены рождают новые эмоциональные ощущения и взгляды, делающие доступными новые практики, посредством которых люди могут исследовать новые символические структуры на материальном уровне. Это не обязательно является актом сопротивления. Например, идеи самоидентификации и свободы, изучаемые людьми посредством новых практик, уже встроены в идеологическую структуру нашего мира. Однако, несмотря на то что самоидентификация и свобода существуют в качестве идей, они непременно должны выражаться в определенных социальных практиках, что создает раскол между телом и культурой. Клаббинг — это проверка современной идеологии на прочность, установление новых требований и выявление ее недостатков; клаббинг создает социальные тела, конструирующие собственный habiti, позволяющий людям закрепить за собой право испытывать различные формы идеологии как общие практики.
ЛичностьФормирование личности в современном мире — явление сложное. Шиллинг утверждает, что в традиционном обществе человек невольно приобретал личность как результат ритуальной практики, связывавшей его с телом для воспроизведения установленных общественных традиций [Shilling C. 1993:181]. Однако высокий уровень современности делает самоидентификацию совещательной (Ж.-Ф. Лиотар: [Lyotard J.-F. 1984]) 1. Эго больше не представляется гомогенным, неизменным ядром, заложенным в человека (Е. Шилс: [Shils E. 1981]). Вместо этого личность формируется в ответ на возникающие вопросы и непрерывную реорганизацию самоидентификации, главным свойством которых является связь с телом (А. Гидденс: [Giddens A. 1991]). Самоидентификация и тело становятся «рефлексивно организованными проектами», которые должны строиться из сложного множества вариантов выбора, предлагаемых современностью, и не имеющими четкого морального указания на то, в пользу какого варианта должен быть сделан выбор.
Вопрос «Кто я, черт возьми, такой?» занимает в нашей культуре выдающееся место. Идея того, чтобы быть собой, быть непохожим на других, быть исключительным, играет невероятно большую роль в современной западной идеологии. Прежде личность была сложным образом связана с социальной и символической системой взглядов. Она давалась нам. Символический порядок отражал социальную иерархию, абсолютное большинство людей еще при рождении получали свое место и функцию в системе. Самоидентификация не была проблемой. Конечно, люди были другими, но это различие стало источником идеи выбора и движения или возможности формировать свою личность и создавать собственные социальные и символические привычки, а также ощущать себя уникальным существом. Вот почему Ж.-Ф. Лиотар (1984) назвал личность «совещательной»: вам необходимо выработать ее на основе изменяющегося пространства всех возможных символов, идеологиче-ских взглядов и социальных привычек. Мы верим в индивидуальность как в идею, но нас никогда не учили быть личностями, поскольку практики и социальные системы, удовлетворяющие наше общество, проходят мимо нас.
Напряженные отношения личности с общественным пространством, расколотым между «бытием и ничто», рассмотренными Ж.-П.Сартром [Satre J.-P. 1993], создают источник трудностей в реальной практике существования личности 1. Где ты можешь быть собой? На работе? Дома? В тайном убежище? Вообще-то, ты всегда остаешься собой, так как эго на самом деле состоит из множества «я», из «множества эскизов», соединенных вместе телом, в котором они живут [Dennett D. 1993]. Тело — это стабилизирующая сила «протоэго», по А. Дамасио, оно соединяет альтернативные личности, альтернативные истории, альтернативные виды общественного представления в устойчивый образ. Дамасио пишет:
Разнообразные грезы разума подготавливают «множество эскизов» сценария жизни организма, если говорить об этой идее в рамках концепции, предложенной Д. Деннеттом. В то же время отражение глубоко биологического основного эго и развивающегося под его влиянием автобиографического постоянно снижает важность выбора «эскиза», соответствующего единственному цельному эго
[Damasio A. 1999].Категоризация этих эго осуществляется двумя способами: внутренним (самим человеком) и внешним (социальным пространством). Мы знаем, что многие внешние категории, например работа, класс и даже имя, которые Ж.-П. Сартр (1993) называет антитетическими личностями, имеют в клубах гораздо меньшую силу, что само по себе на уровне символов на один шаг отдаляет клубы от окружающего социального пространства.
Иногда мы можем побыть собой, и, как мы уже поняли, клаббинг позволяет многим людям испытать это ощущение. Тело клаббинга вышло за рамки социальных и эмоциональных ограничений габитуса, став более экспрессивным. Оно стало частью социального пространства, в котором экспрессивность имеет свои правила. Рабочее и домашнее эго уступили место досуговому. П. Виллис пишет о пространстве досуга следующее:
Сейчас термин «досуг» во многих отношениях неадекватно отражает предаваемое ему значение. Он просто не может содержать или поддерживать представление об огромной символической оболочке, с недавних пор появившейся у свободного времени, способах исследования переходных стадий взросления, создании и усвоении новых личностей
[Willis P. et al. 1990:15].Процесс усвоения новых личностей не является исключительно символическим, он связан с созданием и опытом новых практик, посредством которых люди покидают привычную социальную сферу, причем существует узнаваемый шаблон, согласно которому строился опыт клаббинга моих информантов и менялось их самоощущение. Этот шаблон также объясняет перемены, произошедшие за годы существования клубной сцены. Все началось с рейвов, и все люди были просто рейверами. Со временем, частично из соображений коммерции, а частично по причине того, что люди хотели выделиться из толпы клабберов, клаббинг принял мириады различных форм. (Более детальный анализ этого процесса ищите у С. Торнтон [1995].) Изначальная принадлежность людей к определенной группе клабберов, основанная на классификации музыкальной, либо связанной с сексуальной ориентацией, либо модной или этнической, в которой класс иногда являлся исключительно символическим катализатором, — была только первым шагом в изменении личности и имела свои границы. К. Вутерс поясняет:
У поколений свободных людей есть отчетливая тенденция к поиску самоудовлетворения и самореализации внутри группы или общественного движения. В этом отношения индивидуалистические тенденции, с которыми при этом сталкивается человек, сильно отличаются от свойственных политическому или культурному либерализму. [Следовательно]… ограничения, налагаемые жизнью в группе, способны раз за разом сокрушать воображаемые надежды на личную свободу
[In.: Gleichmenn P. et al. 1977:444].Однако предположение К. Вутерса о том, что группы формируются для создания общих личностей и тому подобных вещей, отражает структуру культурной группировки. Он не принимает во внимание создание неформальных общественных групп, не имеющих общей символической направленности или идеологической структуры, а лишь совместные практики, дающие возможность для индивидуальной экспрессии и эксперимента. Многие мои информанты сначала посещали определенные виды клубов, но постепенно переходили из данного пространства в меньшие группы, где они могли быть собой. Один из моих информантов сказал:
