Николай Непомнящий - Заrадки старой Персии
Хотя зороастрийцы, как правило, считаются веротерпимыми, они проявляли и проявляют нетерпимость к собственным вероотступникам: если те принимали ислам и по прошествии полугода не возвращались обратно, община навсегда вычеркивала их из числа своих единоверцев.
Зороастрийские служители культа неоднократно подчеркивали, что случаи перехода зороастрийцев в ислам являются единичными и что их единоверцы не проявляют особого интереса к бракам с представителями других вероисповеданий. Однако принятие зороастрийцами ислама происходило и в последние столетия, особенно в XIX в., что в первую очередь объяснялось тяжелыми политическими, социальными и экономическими условиями жизни.
В Кермане и Йезде
Города Керман и Йезд, их окрестности и прилегающие к ним отдельные селения и местечки издавна являлись центрами проживания иранских зороастрийцев.
Город Керман, расположенный в долине, окружен с востока горной системой Кухебенан, пролегающей параллельно западному горному массиву Загросса. Горная система Кухебенан отделяет керманский бассейн от пустыни Деште-Лут. Между хребтами Кухебенан и Кухеруд лежат долины, в том числе Керманская, орошаемая рекою Шураб и ее притоками.
Недостаточное количество осадков слркило серьезным препятствием для развития земледелия и скотоводства в Керманской провинции, которая всегда нуждалась в искусственном орошении. В то же время в период интенсивных дождей вода затопляла керманские селения, разрушала дома.
Зороастрийское население Кермана в XIX в. жило в восточной части города. Фактически зороастрийский квартал представлял своего рода гетто, изолированное от торговой и общественной жизни мусульманской части города.
В 1878 г. губернатор Кермана, производивший перепись населения подчиненной ему провинции, насчитал в Кермане 1341 зороастрийскую семью (в каждой семье в среднем было 5–7 человек) при мусульманском населении в 39 718 человек. Известный немецкий ученый X. Шиндлер, побывавший в Кермане в начале XX в., насчитал 1378 зороастрийских семей в самом городе, 120 семей в его окрестностях и 250 семей в селениях Ганатиасан, Джупар и Исмаилабад.
Юго-восточнее Кермана, примерно в 15–20 км от него, находятся селения Ганатиасан, Исмаилабад, Джупар, являющиеся зороастрийскими центрами Керманской провинции. В окрестностях этих селений расположены реставрированные храмы огня.
Здесь были довольно плодородные земли и небольшой водопад, стекающий со снежных вершин, который обеспечивал население водой. В этих селениях занимались садоводством, выращивали фруктовые деревья, а также цветы, декоративные и лекарственные растения. Поля засевались зерновыми — пшеницей и кукурузой. Имелись пастбища для скота.
Так как вода всегда являлась основой земледелия в Иране, сельскохозяйственный год зороастрийцев делился на три сезона, соответствующие так называемым трем водам. Первый сезон воды охватывал период с мая по сентябрь, второй — с сентября по май. Между ними был средний сезон — зимний, начинавшийся в декабре и заканчивавшийся в феврале.
Поскольку зороастрийцы постоянно ощущали нехватку воды, они избирали человека, который распределял воду между членами общины. Его называли абиар (или авиар). Он работал за плату и получал свою долю урожая натурой: пшеницей или кукурузой.
Другим зороастрийским центром являлся город Йезд и его окрестности. Несмотря на то что Йезд всегда был отделен пустыней и горами от крупных иранских городов, он никогда не был отрезан от остальной части Ирана. Мелководные реки, стекающие по скалистым ущельям в предгорную долину Йезда и теряющиеся в солончаках, тем не менее дают жизнь этому оазису, хотя режим горных рек не является постоянным — весной и осенью часто бывают катастрофические паводки.
Так как постоянного снабжения водой йездский оазис не имел, его жители сооружали подземные водохранилища и колодцы, в которых скапливались подземные грунтовые воды.
Несмотря на то что пустыня вплотную подступает к Йезду, зороастрийцы, издавна поселившиеся в этом районе, постоянно боролись с ее нашествием, устраивая заграждения из кустарников и фруктовых деревьев.
Как писал иранский путешественник Али Аскар Мохаджер, «в сущности, Йезд — столица пустыни… насыпи, рвы, канавы, груды земли, бугры — все это на сотни километров вокруг Йезда подорвало власть пустыни: Йезд взял над ней верх… Молчанием, упорством и трудом многострадальных рук иранцы добились господства над Кевиром».
Согласно иранской традиции, Александр Македонский после завоевания Ирана в IV в. до н. э. использовал г. Йезд как военное поселение и место заточения военнопленных и ссылки своих военачальников. Так, когда один из правителей города Рея, древней столицы Ирана, поднял против Александра Македонского мятеж, он был схвачен и отправлен вместе со своими приближенными и единомышленниками в Йездский район, где была заложена по приказу Македонского крепость, получившая наименование «темницы Зулькарнейна», куда заточили арестованных.
После ухода войск Александра Македонского из этого района крепость перестала охраняться, а поселенцы — бывшие узники начали рыть подземные колодцы, занялись земледелием, ткачеством, строительством домов.
Первым европейцем, посетившим Йезд в 1272 г., был знаменитый путешественник Марко Поло, который отзывался о нем как о «прекрасном и благородном городе Йезде».
Итальянский монах Одорик Порденоне прибыл сюда спустя пятьдесят лет после Марко Поло.
Европейские путешественники прошлого столетия характеризовали Йезд как одну из самых неприступных крепостей на Востоке. Издавна трехметровые земляные насыпи защищали город не только от нашествия врагов, но и от жгучего, раскаленного ветра.
Зороастрийские селения Йездской области делились на четыре территориально-административные зоны, управлявшиеся местными властями небольших городов. Наиболее известными из близлежащих к Йезду селений были Майбод, Тафт, Ардакан, Хасанабад, Шарифабад, Маджра, Калантар.
Благодаря изнурительному труду многих поколений Йезд превратился в один из красивейших оазисов Ирана. Зороастрийский квартал Йезда и его улицы, как и в других городах и селениях, блистали чистотой.
Желая во что бы то ни стало сохранить священный огонь от постоянных набегов мусульман, зороастрийцы пытались укреплять свои дома, превращая их в своего рода крепости, но это не спасало их от разбоя, поскольку самым уязвимым местом их сооружений оставался открытый двор и низкие куполообразные крыши с вентиляционными отверстиями посредине.
Дома йездских зороастрийцев состояли из двух — четырех комнат («до пишгам», «чехар пишгам») или залов. За наружной дверью ступеньки вели вниз в коридор, тянувшийся с севера на юг и объединявший комнаты, расположенные на южной или юго-западной стороне дома, с аркой, выходящей в небольшой двор. В доме имелся специальный зал с домашним алтарем, где хранился священный огонь.
М. Бойс, ознакомившись с некоторыми зороастрийскими постройками XVI–XIX вв. в Шарифабаде, неподалеку от Йезда, обратила внимание на желание ею обитателей сделать свои дома неприступными при нападении. Один из таких домов состоял из двух комнат, в одной из которых находилось небольшое возвышение — алтарь с серебряной или латунной чашей со священным огнем (эта комната называлась «пишгаме мае»). Комнаты в доме расположены на юго-западе; в отличие от мусульман у зороастрийцев жилые помещения никогда не находились на северной стороне.
«Пишгаме мае» не являлась жилым помещением и не использовалась в повседневной жизни; в этом помещении постоянно поддерживалась стерильная чистота и пол ежедневно посыпался чистейшей землей. Никто из домочадцев не имел права находиться в этом зале, который служил для исполнения религиозных обрядов и церемоний. В старинных домах зороастрийцев Йездской провинции были толстые стены, три тяжелые двери. В них было всегда темно из-за отсутствия окон; зимой было сыро и холодно, поскольку там не было печек.
Зороастрийцы провинции Йезд занимались, в основном, земледелием и садоводством. Наиболее процветающим было селение Хасанабад, превратившееся на протяжении столетий из крошечной деревушки в пустыне в изумительной красоты плодородный оазис. Даже в XIX в. оно было окружено земляным валом с караульными башнями для охраны от вторжения кочевых племен Фарса. Планировка этого селения была традиционно иранская. Дом, двор и сад были окружены глухой стеной, выходящей на проезжую часть, благодаря стараниям зороастрийцев, сумевших наладить и усовершенствовать водоснабжение, в селении было достаточно свежей пресной воды, питавшей землю.
Плодородная почва давала хорошие урожаи. В садах Хасанабада росли тутовые, абрикосовые и гранатовые деревья, жимолость, миртовое дерево, розы. В доме обязательно было специальное помещение с каменным полом, расположенное выше уровня двора, с побеленными стенами, где обычно происходили религиозные церемонии.
