Андрей Флиер - Избранные работы по теории культуры
Этнический тип культуры
Известно, что человечество не представляет собой единого социального и культурного организма. По совокупности различных географических, демографических, исторических, социальных, лингвистических и иных причин человечество в процессе своего расселения по территории Земли формировалось как мозаика автономных социальных коллективов, численность которых, как правило, регулировалась ресурсными возможностями «территории кормления» [24]. Длительный многовековой, а, порой, и многотысячелетний опыт коллективной жизни людей в подобных группах, причем нередко в ситуации большей или меньшей изоляции от внешних контактов, выработал у них комплексы своеобразных способов устройства Бытия:
• форм межличностного взаимодействия (нравов и обычаев),
• средств коммуницирования и информационного обмена (разговорных языков, а позднее и систем письменности),
• форм организационного устроения (родов, племен, этносов, сословий, классов, государств),
• особенностей разделения социальных функций и способов достижения требуемых результатов (профессиональной специализации и характеристик изготовляемой продукции),
• специфических картин мира и вариантов мировоззрения (мифологии, религии, рационалистических рефлексий, образных мироощущений и их художественных воплощений) и т. п. [см.: 74].
Все это в совокупности привело к устойчивой дифференциации человечества на автономные этнические коллективы и формированию в каждом из них своей специфической культурной конфигурации тех или иных языков, обычаев, нравов, традиций и пр. [об этом см.: 10; 250].
Этнокультурная дифференциация прошла ряд исторических этапов. Как наиболее древний следует выделить племенной этап, в основе формирования которого лежал опыт совместного проживания нескольких родов на смежных территориях, удобство совместной хозяйственной деятельности, обороны от соседей и т. п. На базе этого соседства и интенсивных межродовых контактов постепенно складываются общие: язык, преобладание внутренних хозяйственных и социальных (включая брачные) связей над внешними, системы мифологических (позднее религиозных) и рациональных представлений, элементы образа жизни, бытовой культуры, приемы и способы хозяйствования, стилистика имиджа, специфика кулинарии и т. п. Таким образом, формировалась территориальная, сельскохозяйственная племенная культурная система. Племя считается эмбриональной формой собственно этнической организации [199].
Вторым этапом стало формирование собственно этносов как объединения нескольких соседствующих племен (порой довольно большого их числа), как правило, на основе лингвистической, культурной и хозяйственной близости. Другим основанием сложения этносов являлось политическое объединение племен в единое государство. Наиболее распространенным случаем было сочетание обоих оснований: в государство объединялись лингво– и культурно родственные племена или формирующийся этнос превращался в этническое государство, хотя, известны многочисленные случаи сложения этносов и без участия политического фактора [73]. Существенную роль, способствующую интенсификации процесса сложения единой этнической культуры играло конфессиональное единство складывающегося этноса, возникавшее путем формирования объединенного межплеменного пантеона, создания или заимствования со стороны, какой-то новой религии. Со временем актуальность аспекта кровного родства постепенно вытесняется общностью обычаев, нравов, верований, территориально-соседской солидарностью и т. п. как главным основанием солидарности и идентичности членов этноса. Т. е. в отличие от кровнородственных общин этнос (включая и племенную стадию) является объединением территориально-культурным [381].
С возникновением городов и государств эта чистота культурного единообразия серьезно трансформируется под влиянием социальной стратификации культуры – становления субкультур новых городских сословий администраторов, воинов, ремесленников, священнослужителей. Поначалу эта субкультурная специфика не очень отличается от крестьянской, но со временем сословное размежевание этнической культуры приобретает доминантный характер; причем городские субкультуры по разным причинам в большой мере подвержены иноэтничным культурным влияниям и наибольшей этнической чистотой отличается именно крестьянская субкультура.
Так или иначе, но у этнической культуры помимо лингвистического, хозяйственного и обыденно-нравственного появляются еще два измерения: политическое (в лице государства) и систематизированное религиозное, постепенно вытесняющее мифологическое сознание людей на периферию их социальной активности.
Пожалуй, основным свойством культуры этнического типа является ее мемориальный характер. Это культура воспоминания об общем происхождении (как правило, легендарном), общем прошлом, общем социальном опыте, накопленном в ходе истории и т. п.
Если первые этносы складывались еще на варварской стадии развития (в 5–3 тысячелетиях до н. э.), то наибольшее развитие этот тип социальной организации получил в эпоху аграрных цивилизаций (примерно от 3 тыс. до н. э. по середину 2 тыс. н. э.). В эпоху позднего средневековья доминирующим типом организации в существенной мере остается по-прежнему этнический, если судить по общей совокупности культурных оснований, лежащих в основе консолидации людей. Однако на новом этапе этот феномен несколько трансформируется: если раньше ведущую роль играли интересы совместного ведения сельского хозяйства, то теперь на первое место выходят интересы военно-политические и религиозные; в принципе этот тип сообщества по его социокультурным доминантам можно назвать политико-идеологической стадией этнического единства.
В 1 тысячелетии до н. э. возникают идеи создания универсальных империй с централизованным «правильным» руководством светских властителей и соответствующими им универсальными мировыми религиями [см. об этом: 153]; но это остается на уровне утопий (ни одна империя и ни одна религия так и не стали общемировыми), а реально в основе совместной жизни людей доминирующим остается принцип территориально-соседской солидарности, что отчасти подтверждается существенной индифферентностью людей эпохи древних и средневековых цивилизаций к этнической принадлежности собственных соседей.
С XVI–XVII вв. в Европе начинается процесс трансформации наиболее развитых этносов в нации; а в течение XIX в. этот процесс распространился уже на Россию, Азиатский и Американский континенты, а так же на Северную Африку. Тем не менее, даже на сегодняшний день, когда на Земле насчитывается около полутора тысяч локальных этнокультурных образований, примерно треть из них – это роды и племена, половина – этносы и менее одной пятой достигли в своем развитии стадии наций.
Политико-национальный тип культуры
Этот тип культурного единства своим происхождением восходит к формированию буржуазных наций (ранних – в XV–XVII вв., более поздних в XVIII–XIX и даже в XX в.). В отличие от этнической культуры, в которой преобладают культурно-языковые и мемориальные основания для консолидации, нация – это по преимуществу прогностический тип объединения, в котором основой консолидации служит так называемая «национальная идея» – проект перспективного развития и национального строительства данного сообщества [см. об этом: 682]. Разумеется, у каждой нации эта «национальная идея» выражена в разных формах, не всегда понятных иностранцу.
Хотя развитие политико-национального типа культуры происходило, несомненно, стихийно, на ход этого процесса оказали заметное воздействие идеи Просвещения, призывавшие к ликвидации сословной дифференциации общества и переходу на общенациональные стандарты социальной адекватности и культурной компетентности. В нем действуют национальный образовательный стандарт и государственная система просвещения, национальный стандарт литературного языка, общие для всех законы, регулирующие социальное поведение, национальная программа охраны культурного наследия, системой СМИ охвачено практически все взрослое население и т. п. И вместе с тем национальное единство почти не оказывает влияния на местные субкультурные феномены, поскольку является по существу политическим и не затрагивает основных установок этнических соседских обычаев и нравов [об этом см.: 662].
Таким образом, политико-национальная культура является синтетическим типом культуры (с точки зрения доминантных основ социальной солидарности), где смешиваются разные основания интеграции людей, в первую очередь политическое – служение государству и олицетворяющей его власти, но поддерживаемое, как правило, этическим чувством, а нередко религиозным и сословным (ситуативно). Но отныне основой социальной организации и регуляции жизни людей становится национальное государство со стандартизированными основными информационно-символическими компонентами культуры, образом жизни (в городах), модой, потребительским спросом и существенно повысившейся эффективностью трансляции культурных образцов следующему поколению, т. е. с социальным воспроизводством общества [см.: 627].
