Борис Синюков - Боги и человек (статьи)
Мало того, они, нимало не озаботившись о доказательствах, стали объяснять этой галиматьей весь мир, «от библейских времен до Екатерины Великой». Ну, разве так можно, господа?
Посмотрите, как нам представил пассионарность Медведев, который, надеюсь, без ошибок переписал ее у Гумилева. Пассионарность больше напоминает «постулат» из «неточной» науки. Вы ведь только посмотрите, там ни одного научного слова, одна мистика и кабалистика: «эффект, производимый вариациями биохимической энергии», «энергия окружающей среды, чувствительная человеку», «энергия, заставляющая его (человека) что–то предпринимать», и эта самая непонятная энергия, «воспринимаемая нами как особое свойство характера народа». И еще. Что такое «энергия живого вещества окружающей среды»? Ее что, измерили прибором наподобие маятника Фуко? И как она «преобразуется в пассионарность национальной общности»?
А, вон как: «путем изменения наследственной информации». Но ведь это просто модное слово ныне, «наследственная информация». Не надо же ее пихать в каждую дыру. Я согласен, что люди общаются между собой, даже не замечая этого, особенно родственные души. Но для этого у них и внешние нейроны коры головного мозга имеют форму Останкинской телебашни, в то время как нейроны внутренние имеют форму морской звезды, то есть для внутреннего общения между собой в подкорке. Посмотрите сами фото из–под электронного микроскопа в БСЭ. Вот отсюда и стадный инстинкт, и самоубийство китов, и гибель баранов вслед за вожаком, бросающимся в пропасть. И людские демонстрации «в защиту мира» тоже. И видения смерти близких родственников за тысячи километров. И паника в минском подземном переходе, и так далее, и тому подобное. Но это не имеет никакого отношения к генетике, кроме как само создание такой формы самих внешних нейронов в нашей голове, и в головах животных, в форме антенны. Сейчас вам надо бы вернуться к Ле Бону, он мастак был на описание психологии масс. Но это будет только дополнение к любви и внушению. Любовь действует в основном на родственные души, а внушение от родственных душ воспринимается тоже лучше, чем в толпе на стадионе. То есть это дополнение к имеющейся теории Ле Бона.
Медведев же так продолжает пропагандировать учение Гумилева: «Пассионарность может быть и «антиинстинктом» сохранения поколения, «которое либо не рождается, либо находится в полном небрежении из–за иллюзорных вожделений: честолюбия, тщеславия, гордости, алчности, ревности и прочих страстей». Пассионарность, грубо говоря, «непреоборимое внутреннее стремление к деятельности, направленное на достижение какой–либо цели, причем она представляется данному лицу ценнее даже собственной жизни». Эдаким образом он подготавливает нас к экспансии и самодурству норвежских викингов, которые я вам уже изложил. Особенно мне понравился «антиинстинкт самосохранения», который может быть только у сумасшедшего, каковых, насколько известно, среди нас меньшинство, хотя и значительное. Потому и не вымерли, в том числе и бывшие викинги.
У меня другая версия экспансивных викингов и их движущая сила, ничего не имеющая общего с каббалистическим словом «пассионарность». У меня выходит, что их толкнуло на подвиги большое «Средиземное море», от Испании до Индии простиравшееся, и шириной с Атлантику в наиболее широкой его части. Однако это будет доказываться ниже, после установления возраста Земли.
В своей упомянутой книге я подробно описывал жизнь антарктических пингвинов. Кратко они живут там так. Живут, питаются в море, но размножаться идут на сушу, притом – вглубь материка, на 80 километров от моря, при их–то умении ходить, намного худшем, чем у уток, так как ходят — «стоя». Притом, все это – в самые морозы. Затем мама, снеся яйцо, идет опять к морю на 80 километров, а папа, стоя на голом снегу, три месяца греет собой яйцо при минус пятьдесят и без крошки во рту. Мама, отъевшись и набив желудок рыбой, преодолевает опять 80 километров и принимает уже вылупившегося из яйца пингвиненка под свою опеку, кормя его своей отрыжкой. Папа же, потеряв в весе больше половины, ковыляет чуть живой к морю, отъедается там и вновь меняет маму. Так они ходят туда – сюда пока не вырастет пингвиненок к весне, и они уже втроем не направятся к морю на те же 80 километров. Это же не жизнь, а постоянный экстремум.
Я недаром описал пингвинов. Зародиться в нынешней Антарктиде они просто не могли. Значит, в Антарктиде когда–то, когда они там зародились, было тепло и привольно. Затем, разучившиеся летать, они там и остались, когда стало холодно, и постепенно приспособились. Чукчам тоже нечего было начинать жить в такой холодине, даже в форме обезьян. А что касается убега от питекантропов–людоедов согласно вышеописанной теории, то можно было откочевать и поближе, не так далеко от остального мира. Тогда какого черта, «колония Эрика Рыжего» так быстро и бесповоротно деградировала и погибла, ведь такие отчаянные силачи и моряки были. Им же раз плюнуть было куда–нибудь уплыть, хотя бы в ту же Италию, погреться. А они вместо этого огороды развели чуть ли не на льдине, по моде перестали одеваться. И время–то совсем чуть прошло, разве сравнишь с египетско–вавилонским?
Что касается Гренландии, то не могли разумные люди назвать глыбу льда Зеленой землей, что означает Гренландия. Значит, она была когда–то зеленой, и от этого факта никуда не денешься. Но и изменения юго–западных ветров, ни с того, ни с сего, для этого недостаточно. Притом причина этого изменения неотчетлива. Придется посчитать, за сколько времени может накопиться километр льда на том месте, где выпадающий снег не тает. Снег, что и дождь, называется осадками, а осадки посчитаны хорошо за лет сто подряд. Они составляют от 10 метров в год в расчете на воду в Индии, до нескольких миллиметров в год в пустынях. В северной части Европы осадков выпадает, будем считать, не менее двух метров, в уме переводя их в фирновый лед, что составит несколько более. Ограничившись двумя метрами, поделим километр на два метра и получим пятьсот лет. Значит, Гренландия всего 500 лет назад могла находиться в более теплом месте и быть вполне зеленой как, например, Исландия или Ирландия сегодня.
Восточный берег Гренландии с учетом Исландии и Шпицбергена, если их все приблизить к Европе, очень хорошо впишется в береговую линию западной части Скандинавии, а юго–запад самой Гренландии окажется южнее Британских островов. Вот тогда бы Гренландия действительно была бы Зеленой страной, а Гренландского и Норвежского морей не было бы, и в юго–западную часть Гренландии, в колонию Эрика Рыжего надо бы было не плавать викингам по морю, а ходить пешком. И жить там было даже лучше, теплее, чем в самой Скандинавии. И Эрик Рыжий, не будь дураком, там обосновался, но потомки его прогадали: когда Гренландия отплыла к северо–западу, там стало очень холодно и теплолюбивые потомки Эрика Рыжего в своих немодных кафтанах – вымерли. Гольфстрим же при этом нес огромное количество влажного воздуха на север, и Гренландия по земным меркам быстренько, за 500 лет покрылась километровым сугробом, и перестала быть зеленой, стала белой. Видите, у меня все время писаная история укладывается в 500–й год новой эры.
Мадагаскар без пассионарности, но с эндемичностью
Так как меня интересовали Эфиопия и Йемен по поводу клетчатых «шотландских» юбок у их мужиков, а также Красное море их разделяющее, то я не мог пройти мимо острова Мадагаскар, неизвестно как появившегося около Африки неподалеку от искомой точки. И тут мне сразу попалось слово «эндемично», какое–то стыдливое как молодая барышня. Касалось оно Малагасийской республики, расположенной на указанном острове и его морских окрестностях. «Остров Мадагаскар представляет собой древнюю кристаллическую глыбу, отделившуюся от материка Африки в конце палеозоя» (340 млн. лет назад). «Большая часть известных здесь видов растительности (свыше 6700 покрытосемянных растений) эндемична». «Животный мир очень своеобразен. Эндемична почти половина всех птиц».
Вы представляете, что Мадагаскар со своими животными и растениями эндемиками, каковых на Земле больше нет нигде, как бы целиком прилетел к нам из космоса. При этом даже со своим уникальным графитом, какового тоже нигде больше нет на Земле. Недаром все первейшие карандашные фабрики используют именно мадагаскарский графит.
«Около 99 процентов населения составляют малагасийцы, язык которых относится к малайско–полинезийской языковой семье». «Вопрос о заселении Мадагаскара и этногенезе малагасийского народа мало изучен. Согласно одной из наиболее вероятных гипотез первоначальное заселение острова проходило в позднем палеолите через Мозамбикский пролив». (То есть из Африки — примечание и выделение мое). «В 10–6 веках до н.э. на острове появились индонезийцы, полинезийцы, меланезийцы, позднее стали проникать банту с восточного побережья Африки». Заметьте: позднее! Только обратите внимание на чушь: Мадагаскар заселили негры из Африки в палеолите (67 млн. лет назад), так как им ближе плыть из Африки на Мадагаскар. А 2,6–3 тыс. лет назад здесь появились индонезийцы, полинезийцы и прочие меланезийцы и сжили со света негров подчистую, оставив из них всего один (!) процент.
