Ян Мортимер - Елизаветинская Англия: Гид путешественника во времени
Главная проблема — это как раз резкий рост населения. Количество жителей в Англии постоянно растет, начиная со второго десятилетия XVI века, когда их число составляло всего 2,4 миллиона. Как мы уже видели, к 1600 году эта цифра выросла до 4,11 миллиона, но дополнительных средств для их обеспечения не появилось. Поля отдают под овечьи пастбища и парки, так что сельскохозяйственной земли, где выращивается пища, стало даже меньше. Если вы вспомните еще и о неурожаях вкупе со спадом определенных отраслей, то сразу поймете, почему на больших дорогах столько нищих. Сходите в Кентербери, Феверсем или Мейдстон и поговорите с тамошними бедняками. Некоторые из них прошли несколько сотен миль, чтобы добраться туда — из Ланкашира, Йоркшира, Камберленда и Чешира. Они пришли не из северных городов, а из сельской местности, где их урожаи погибли, и они не смогли выплатить всё растущие ренты, после чего их просто согнали с земли. Они пришли на юг, надеясь на лучшую жизнь. Но, когда они сюда добираются, с ними обращаются, как с изгоями.
Если вы не очень хорошо одеваетесь, вас тоже легко могут спутать с бродягой. Домовладельцы очень боятся незнакомцев. Они умышленно приравнивают их к «египтянам», или цыганам, которые кочуют по Англии десятилетиями. Хотя цыгане составляют лишь малую долю бродячих бедняков, они отлично символизируют ответ на вопрос, почему никто не хочет иметь дело с бродягами. Цыган по умолчанию считают ворами: говорят, что они путешествуют ватагами по 80 человек и разделяются на группки по пять-шесть, ища, что бы украсть. На самом же деле они путешествуют маленькими семейными группами; впрочем, людей не особо интересуют смягчающие обстоятельства. В Акте о египтянах 1530 года объявляется, что, поскольку цыгане зарабатывают на жизнь только хиромантией, предсказанием судеб и воровством, они обязаны покинуть королевство. Этот закон подтверждает и Елизавета в 1563 году, выпустив Акт о дальнейшем наказании бродяг, называющих себя египтянами. Там говорится, помимо всего прочего, что любой человек, замеченный в компании цыган, может быть повешен.
Именно в таком контексте законодатели рассуждают и о других бродягах. Этой теме посвящается целый литературный жанр. Книги сенсационны: они претендуют на правдивое описание преступного мира, скрывающегося в любом городе, и подробно рассказывают о грешных, грязных злодеях и их коварных планах по ограблению и убийству добропорядочных граждан. Ненависть, когда-то направленная только на цыган, теперь распространилась на бродячих нищих и голодающую молодежь. В 1572 году парламент принимает «Акт о наказании бродяг и о помощи бедным и немощным». Там говорится, что «бродяга старше 14 лет должен быть… мучительно избит плетьми, после чего мочку правого уха нужно прожечь железным прутом толщиною в дюйм, если только некий заслуживающий доверия человек не возьмет его на службу сроком в год». Кроме того, восемнадцатилетний юноша, который снова займется бродяжничеством после того, как его один раз поймали, будет повешен как преступник. О, веселая, веселая Англия! В 1589 году дело принимает драматичный оборот, когда — несмотря на всю кажущуюся нелогичность этого шага — правительство запрещает кому-либо предоставлять бродягам крышу над головой. Это значит, что теперь по закону в одном домовладении может проживать только одна семья, и поместные суды вскоре начнут искать бедных «незаконных жильцов». В 1600 году в Маулсэме, графство Эссекс, восемь арендаторов земли были вызваны в поместный суд по обвинению в укрывательстве бедняков. Трое из них давали кров нищему с женой в течение нескольких месяцев; один впустил к себе жить сразу две бедные супружеские пары на шесть месяцев; остальные укрывали год жили в Маулсэме. Тем не менее, арендаторам приказали либо тут же прогнать лишних жильцов, либо заплатить штраф в 1 фунт. Эти семейные пары и вдовы, естественно, не чета толпам молодых мужчин-грабителей. Но они бедны, и жители Маулсэма боятся, что финансовая ответственность по уходу за этими нищими падет на них. Так что они хотят прогнать этих незнакомцев за двойное преступление: у них нет ни денег, ни дома.
Но ведь елизаветинская Англия, со всем ее остроумием и политической мощью, может хоть что-нибудь с этим сделать? Да, в конце концов ситуация меняется. Некоторые города — в частности, Норидж — начинают оказывать помощь живущим в них беднякам. Действительно нуждающимся иногда даже выдают специальные разрешения на попрошайничество. Кроме того, люди наконец начинают понимать, что корень зла — это не желание стать бродягой, а бедность. Впрочем, понимание приходит далеко не сразу. Первый Закон о бедных Елизавета принимает в 1563 году: он заставляет жителей деревень и городов платить за содержание местных бедняков; тех же, кто отказывается, отдают под мировой суд. В 1576 году новый акт обязывает гражданские власти иметь запас орудий труда, чтобы бедняки могли работать и самостоятельно расплачиваться за свое содержание. Наконец, в 1597 году елизаветинское правительство издает Акт о помощи бедным. Этот законодательный акт не так знаменит, как разгром Непобедимой армады, но не менее важен, потому что именно в соответствии с ним в ближайшие 237 лет будет осуществляться уход за бедняками. С этого момента в каждом приходе назначаются специальные надзиратели, которые станут присматривать за детьми, за которыми по каким-либо причинам не могут ухаживать родители, отдавая по возможности их в подмастерья. Кроме того, надзиратели должны обеспечивать занятость всем, кто не может себя прокормить. Наконец, они собирают налог с прихожан, который идет на обеспечение бедноты. Отметим слово «налог»: с этого самого момента призрение бедных — это мирская общественная обязанность, финансируемая местными налогами, а не акт религиозной добродетели, который улучшает положение души жертвователя и помогает богачу попасть в рай. Выбора больше нет ни у кого. Второй акт отменяет все предыдущие меры наказания за бродяжничество, в том числе прожигание ушей. В третьем акте говорится, что для проживания бедняков можно строить специальные госпитали или работные дома. В современном мире слово «работный дом» произносят с долей ужаса, но на тот момент это было прогрессивное решение — ранее бездомных просто сгоняли с любого места до тех пор, пока они либо сами не умирали, либо не решались на преступление, после чего их вешали. Акт 1597 года, пересмотренный и переизданный в 1601-м, не решает всех проблем мгновенно, но все же дает решение в долгосрочной перспективе. И спасает жизни. Если вы услышите, как этот закон провозглашают на улицах, знайте: отчасти именно благодаря ему англичане больше никогда не будут умирать тысячами в случае неурожая.
ЖенщиныБольшинство мужчин елизаветинской эпохи лишь недоверчиво покачают головой, если вы заговорите с ними о равенстве полов. Даже мужчины не рождаются равными — некоторые рождаются богатыми, некоторые бедными; состояние отца наследует старший брат, а не младший. С чего тогда должны быть равными мужчины и женщины? Религиозные комментаторы указывают, что Бог создал мужчин и женщин неравными в силе и размерах — средний рост мужчин составляет 5 футов 7 дюймов (172 см), а женщин — 5 футов 3 дюйма (158 см). Лондонский врач Саймон Форман составляет список из 70 болезней, которыми болеют только женщины, и заявляет, что это наказание за то, что Ева соблазнила Адама, чтобы тот вкусил запретный плод. Чем больше вы будете смотреть на елизаветинское общество, тем лучше поймете, что сама идея равенства полов — это порождение светского, безопасного и демократического общества. Елизаветинская Англия — ни то, ни другое, ни третье: она религиозна, жестока и совсем не демократична.
Женщинам нельзя голосовать на выборах депутатов парламента или мэра. Они не могут быть мировыми судьями, юристами, мэрами или олдерменами. Одна из немногих официальных ролей, доступная для женщин, — должность ктитора (церковного старосты), но она обременительная и низкооплачиваемая, так что очень немногие женщины стремятся ее занять. Единственная профессия, которую разрешается практиковать женщинам, — хирург, но случаи, когда женщина получала лицензию хирурга, невероятно редки. Мэри Корнеллис из Бодмина получила разрешение заниматься хирургической практикой в Эксетерской епархии в 1568 году, но за все правление Елизаветы она осталась единственной женщиной-хирургом. Женщины могут получать разрешения на занятие акушерством (и делают это), но это не только способ добиться профессионального признания, но и своеобразный социальный контроль: они должны обеспечить крещение младенцев по англиканскому обычаю[33]. Что же касается других ремесел — женщина не может открыть свое дело в городе, потому что не может получить статус свободного гражданина; ремеслом она может заниматься только вместе с мужем. Если муж (свободный гражданин) и жена открывают дело вместе, то жене разрешают заниматься ремеслом после его смерти — но эта уступка делается в основном только потому, что ей нужно как-то прокормить детей.
