Ян Мортимер - Елизаветинская Англия: Гид путешественника во времени
101
Рассказ о Томасе Смоллбоне — из Mortimer, Probate, pp. 70–2. Эти события на самом деле произошли уже после смерти Елизаветы, в сентябре 1608 года, но рассказ вполне дает представление о жизни в заколоченных чумных домах и в более раннее время.
102
Slack, Impact, p. 79. Заканчивается рассказ так: «Он сделал так, потому что был большим и сильным и слишком тяжелым, чтобы упомянутый племянник и другая девица смогли его похоронить сами». Джон Доусон и девица-служанка тоже умерли, и их похоронили возле дома.
103
Сказав о росте числа медиков при Елизавете, стоит отметить, что Эксетерская епархия в среднем выдавала 1,3 лицензии в год в 1568–97 годах и 2,8 — в 1610–27: Mortimer, ‘Licensing’, p. 51. В Эксетере за все правление Елизаветы было всего восемь фрименов-аптекарей, а в 1604–46 годах свободу получили еще пятнадцать. Такие же перемены случились и в других епархиях, обзор которых провел Хаггис (Wellcome Trust: MSS 5343–7: A.WG. Haggis, машинописные списки медицинских лицензиатов). В Arthur J. Willis (ed.), Canterbury Licences (General) 1568–1646 (Phillimore, 1972), отмечается, что в 70-х годах XVI века выдали две лицензии, в 80-х — пять, в 90-х — пятнадцать, а в 1600–03 годах — двадцать. Минимум в две тысячи на страну высчитан в соответствии со следующими факторами: 1) 500 в Лондоне в 1600 году (об этом говорится в Pelling, ‘Practitioners’); 2) 1 лицензиат на 8000 человек в Девоне и Корнуолле в поколении 1568–97 годов; 3) на каждого лицензированного практикующего медика приходилось не менее одного нелицензированного, даже в Кенте (где лицензированных медиков было много); 4) большое количество практикующих медиков на юго-востоке; 5) большое количество аптекарей в провинции. Касаемо пункта 2, пропорцию в Девоне и Корнуолле можно считать репрезентативной для всей страны, потому что в большинстве регионов один лицензиат приходится на меньшее количество жителей (Mortimer, D&D, pp. 42–4). Население страны, не считая Лондона, составляло 3,9 миллиона человек, так что в сельской местности практиковало не менее 500 лицензированных и по крайней мере столько же нелицензированных врачей. Поскольку в юго-восточных графствах к 1620 году один медик приходился на 400 человек населения, нелицензированных медиков там явно было больше пятисот. В 1620 году в одной только Кентерберийской епархии (население которой составляло 80 000 человек) было 190 медиков — на 170 больше, чем репрезентативный для страны показатель «один лицензированный и один нелицензированный медик на 8000 человек». Поскольку суммарное население Кента, Суссекса, Суррея, Оксфордшира, Беркшира, Бедфордшира, Бекингэмшира и Эссекса в 1570 году намного превышало 500 000, количество «дополнительных» практикующих медиков на юго-востоке вне Лондона составляло (1/400–1/8000) х 500 000 = 1125. Реальное общее количество медиков в стране, учитывая знахарей и аптекарей, скорее всего, составляло три-четыре тысячи.
104
Pelling, ‘Practitioners’; Mortimer, D&D, pp. 37, 106, 213. Население Кентербери принимается равным 5000, как в первой главе этой книги, а не шести-семи тысячам, как предполагалось в D&D. 7,3 % умирающих горожан обращаются за медицинской помощью в 1570–99 годы; 4,2 % пациентов, живущих более чем в миле от города, платили за услуги медиков.
105
Mortimer, D&D, pp. 43, 61–3; Mortimer, ‘Licensing’. В Эксетере за все правление Елизаветы работает всего восемь аптекарей — свободных горожан; в Девоне и Корнуолле в 1568–97 годах работает всего тридцать восемь лицензированных врачей и хирургов и несколько врачей с университетскими дипломами. В обоих графствах в сумме вряд ли было больше шестидесяти аптекарей, пятидесяти лицензиатов, двадцати врачей с образованием; кроме них, были еще бродячие врачи, число которых неизвестно, но, скорее всего, превышало остальных вместе взятых, потому что среди них существовала традиция не обращаться за лицензией, если это не необходимо, и то только ближе к окончанию карьеры.
106
Emmison, Disorder, p. 319. Из общего количества исключены преступники в бегах, так что в выборке — 843 человека.
107
Обратите внимание, что слово «drawing» не относится к потрошению. Об этом ясно говорится в семнадцатой главе Harrison, Description, а также во многих других источников XVI века и ранее, в том числе в Machyn, Diary. См. Ian Mortimer, «Why do we say «hanged, drawn and quartered»?» (http://www.ianmortimer.com/essays/drawing.pdf).
108
Цитата по Picard, London, p. 251. Вильям Гаррисон настаивает, что женщины, отравившие мужей, заслуживают именно такого наказания; правда, он считает, что за массовое отравление все же нужно казнить сварением в кипятке.
109
Такая казнь описывается в Emmison, Disorder, p. 149.
110
Scott, EOaW цитата из письма Роберта Лейнема.
111
Информацию любезно предоставил доктор Стивен Ганн из Мертонского колледжа, Оксфорд.
