Сюзанна Масси - Земля Жар-птицы. Краса былой России
Бурные литературные дебаты развернулись на страницах журналов «Гриф» и «Скорпион». Вдохновленные деятельностью «Мира искусства», Вальтер Нувель и его друзья сформировали общество, проводившее вечера современной музыки, и познакомили петербуржцев с произведениями Дебюсси, Франка, Равеля, Шенберга и Прокофьева. Философов начал выпускать журнал под названием «Новый путь», в котором обсуждались, в частности, религиозные и мистические идеи современных философов Соловьева и Бердяева.
Художественные выставки открывались повсюду. Московские художники сформировали группу под названием «36». Михаил Ларионов и Наталья Гончарова, неопримитивисты, черпавшие вдохновение в крестьянском искусстве и народных ремеслах с их яркими красками и анималистическими формами, провели в 1907 году выставку «Голубая роза», а в 1909 году экспонировали работы молодого Марка Шагала. На выставках «Золотого руна» в 1908 и 1909 годах работы русских художников-авангардистов висели рядом с картинами французских импрессионистов.
В те годы культура поистине переживала расцвет. Профессионалы в области искусства находили обширную аудиторию в лице любителей — музыкантов, поэтов и сочинителей, коих было множество среди представителей высшего света, предпринимательских кругов и просто образованных людей того времени. Императорские театры, вдохновленные Мамонтовым и деятельностью «Мира искусства», начали привлекать художников к оформлению постановок. Первыми получили приглашение Коровин и Головин — в Мариинский Театр. В 1904 году Баксту поручили оформление декораций к спектаклю «Царь Эдип» в Александринском театре, а в 1907 году Александр Бенуа разработал сценическое оформление и костюмы для «Павильона Армиды», одного из самых удачных своих творений. На сцене создавался синтез всех видов искусств — музыки, танца, живописи. К 1904 году русские театральные декораторы получили признание как лучшие в мире. Художники разнообразных стилей и направлений выражали себя в сценографии, они работали также в кукольных театрах, кабаре и даже в цирках.
В 1899–1900 годах Дягилеву предложили редактировать периодическое издание «Ежегодник Императорских театров». Эта работа была выполнена им превосходно, она точно отражала высокий уровень русского театра той эпохи. Ему также поручили руководство постановкой балета «Сильвия» в Мариинском театре, но властный характер Дягилева раздражал многих консервативных членов театрального комитета, полагавших, что он подрывает традиции театра, и после долгих споров, в которых была задета его гордость, Сергей Дягилев ушел из Мариинского театра.
Именно в то время, разуверившись в возможности реорганизовать Императорский театр, он направил свою неуемную энергию на деятельность в Европе. Дягилев всегда выделялся среди других членов группы страстной решимостью показать европейцам, на что способна Россия. Еще во время своей первой художественной выставки в 1897 году он сказал: «Я хочу взрастить русскую живопись, очистить ее и представить на Западе, хочу сделать ее великой и известной».
В 1900 году Дягилев отправился в Париж на Всемирную выставку. Там российское искусство ожидал триумф: Серов получил золотую Медаль Почета, Коровин и Малютин — золотые медали за живопись, были отмечены также произведения прикладного искусства Головина и Врубеля. Видя такой успех, Дягилев решил, что пришло время организовать крупную выставку русской живописи в Западной Европе — иными словами, стать неофициальным послом еще мало известного там российского искусства. В 1906 году, даже не добыв ни копейки, он арендовал помещение в парижском Гран-Пале для грандиозной выставки из России. Выставка должна была предоставить «обзор нашего искусства». Поддерживавший Дягилева Великий князь Владимир Александрович, дядя царя, согласился стать ее почетным председателем. Выставка разместилась в двенадцати залах; на ней было 750 экспонатов, многие из которых были на время предоставлены Дягилеву из императорских дворцов, музеев и частных коллекций. Поскольку Дягилев всегда придавал огромное значение оформлению, Бакст вновь устроил зимний сад с трельяжами. Для демонстрации старинных икон стены одной из комнат обили золотой парчой, из которой изготавливались облачения священников. Музыканты и певцы давали концерты. Успех выставки был столь велик, что французы хотели наградить Дягилева орденом Почетного Легиона, однако он сказал, что было бы лучше дать такой орден Бенуа и Баксту.
В следующем году Дягилев организовал ряд концертов из произведений русских композиторов, в том числе Глинки, Мусоргского и Бородина. К его большому разочарованию, французские музыканты отвергли его кумира Чайковского, сочтя его «вульгарным». По идее устроителя, композиторы должны были сами представлять собственные произведения, и на этих исторических концертах Римский-Корсаков дирижировал, Скрябин исполнял свои фортепьянные пьесы, а Рахманинов солировал в своем концерте для фортепьяно с оркестром. Многие сочинения, известные теперь всему миру, впервые были представлены публике на этих концертах в Гранд-Опера в Париже.
Слава Мусоргского на Западе началась именно с того времени, ибо его музыка произвела сильнейшее впечатление на слушателей. Пение Шаляпина вызвало такую сенсацию, что Дягилев немедленно решил поставить в 1908 году всю оперу «Борис Годунов», из которой для начала были исполнены лишь фрагменты. Над оформлением этой постановки трудились художники Головин, Юон, Лансере, Билибин и Бенуа. Декорации рисовали на сцене Эрмитажного театра, построенного при Екатерине II. Помочь в создании костюмов пригласили Ивана Билибина, живописца и иллюстратора, специалиста по истории России и старинным костюмам. В квартире Дягилева пол, кровати и столы были завалены рулонами яркого шелка. Хозяин вместе с Александром Бенуа часами прочесывали барахолки Санкт-Петербурга и Москвы; они скупали у татарских и еврейских торговцев все шитые золотом платки восемнадцатого века, которые только могли найти, — всего более сотни, и, ни минуты не колеблясь, разрезали их, чтобы изготовить воротники к костюмам бояр. Впервые Запад познакомился с невиданными по своему уровню русскими театральными постановками, и публика была ослеплена. Шаляпин в одночасье стал самым знаменитым басом в мире.
Все слилось в едином порыве. Русские музыканты, живописцы, актеры — все загорелись одной идеей. Наступил подходящий момент для самого крупного и дерзкого предприятия Дягилева. Весной 1909 года он решил организовать новый оперный сезон. Вначале Дягилев не собирался включать в него балеты, но страстный балетоман Александр Бенуа убедил его, что постановка балетов послужит лучшим способом для достижения их художественных целей в Париже. Бенуа доказывал, что балет — интереснейший вид искусства, который каким-то чудом уцелел в России, совершенно угаснув в других странах; в Мариинском театре была группа превосходных танцовщиков, вступивших в пору своего расцвета, а благодаря Фокину театр открыл новую эру в хореографии. Дягилев колебался, но в конце концов согласился, что они будут организовывать поочередно вечера оперы и балета. Михаилу Фокину предложили стать главным балетмейстером.
Художественный совет собрался на решающую встречу в столовой Дягилева и обсудил стратегический план. Перед каждым участником лежали карандаш и бумага. На маленьком столике поместили самовар, печенье, варенье и несколько тарелок с русскими сластями. Василий, верный слуга Дягилева, и его старая няня снова разливали чай, а собравшиеся высказывали свои мысли. Вокруг стола устроились Александр Бенуа, внимательно следивший за происходящим через стекла своего водруженного на нос пенсне, рыжеволосый кудрявый Бакст, надушенный и изысканно одетый, генерал Безобразов, большой знаток балета, Вальтер Нувель, авторитетный специалист в музыке и в то время чиновник при Дворе, Валентин Серов, композитор Черепнин и другие представители элиты художественного мира Санкт-Петербурга. Собравшиеся решили включить в программу «Павильон Армиды», недавнюю постановку Мариинского театра в оформлении Бенуа, «Сильфиды» в новой хореографии Фокина и спектакль Мариинского театра «Египетские ночи», переименованный в «Клеопатру», в музыку которого Дягилев предложил внести некоторые изменения. Взволнованный неожиданной идеей, Бакст с энтузиазмом воскликнул: «Это будут гигантские храмы на берегах Нила. Колонны. Знойный день и множество очаровательных женщин с прекрасными телами».
Сначала все шло гладко. Великий князь Владимир Александрович согласился быть покровителем всего предприятия. Дягилеву обещали дать большую субсидию из императорской казны и предоставить на время гастролей декорации и костюмы Мариинского театра. Но в феврале 1909 года Великий князь Владимир Александрович внезапно скончался. Консервативные члены театральной дирекции стали противодействовать дягилевскому проекту, утверждая, что он должен везти в Париж балеты Петипа. Они называли соратников Дягилева «слишком современными» и вдобавок, «декадентами». Финансирование из императорской казны прекратилось. К счастью, Дягилев не любил сдаваться. Он бесстрашно ринулся в Париж и со свойственными ему обаянием и умением подключать свои связи добыл деньги у друзей. Несмотря на все препятствия, возникавшие на каждом шагу, приближался сезон, которому предстояло стать ярким событием в истории искусства.
