Леонид Выскочков - Будни и праздники императорского двора
За карточным столом
Карточные игры, не азартные, а как развлечение, были характерны для повседневного досуга в императорской семье. Известно, что в XVIII в., в частности при Елизавете Петровне, игра в карты при дворе производилась на крупные куши.
Сохранившей традиции и этикет прошедшего века любительницей карт была императрица Мария Федоровна, которая играла в бостон и макао. Курляндский барон К. Г. Гейкинг, посетивший двор Павла I вскоре после его воцарения 21 декабря 1796 г., оставил такое свидетельство о времяпровождении императрицы Марии Федоровны в кругу семьи перед ужином: «Императрица села за бостон с князем Репниным, вице-канцле-ром (Александром Борисовичем. – А. В.) Куракиным, графом Николаем Румянцевым» [1200] .
Карточная игра бостон возникла в Новом Свете во время войны за независимость. Бостон пришел на смену висту и является его видоизменением. Собственно бостон обозначает валета бубен, который у американцев считается самой старшей картой, хотя русские игроки по традиции не изменяют тузу. В бостон играют 4 партнера, используя колоду в 52 листа. Достоинство карт по старшинству считается от туза до двойки во всех мастях, кроме валета бубен, который в классическом макао считается высшей картой. Расчет в игре производится фишками, которые в количестве 480 распределяются поровну между всеми игроками; у каждого игрока имеется по коробочке для хранения фишек. Посередине стола помещается плоский сосуд, изображающий кассу. Восемь простых туров и два двойных составляют партию.
Макао – азартная игра, распространенная в XIX – начале XX в., получившая название по городу Макао, в современной России запрещена. Каждый из игроков поочередно выступает как банкомет. Выигрывает игрок, набравший максимальное количество очков (в пределах 9 очков).
Свои привычки вдовствующая императрица Мария Федоровна сохранила до конца жизни, предпочитая карты танцам и другим развлечениям. Обер-гофмейстерина Прусского двора графиня Фосс во время пребывания в Санкт-Петербурге отметила в дневнике 19 января 1809 г.: «Фейерверк перед Таврическим дворцом и затем бал в громадной дворцовой зале версты две в длину, чтобы осветить ее, потребовалось 22 тысячи свечей и 6 тысяч ламп до 4 часов утра. На этих балах царица-мать преспокойно играет себе в карты» [1201] .
Мария Федоровна продолжала играть главную роль при дворе Александра I, оттеснив царствующую императрицу Елизавету Алексеевну, с которой у Александра Павловича не сложилась семейная жизнь. А после Тильзитского мира и присоединения к континентальной блокаде Англии император замкнулся в себе и вел очень уединенную жизнь, не устраивая многолюдных придворных празднеств и даже вечерних собраний. Великая княгиня Александра Федоровна несколько тяготилась своей замкнутой жизнью. Вспоминая события 1818 г., она записала: «Мы выезжали очень мало; при дворе не было ни одного вечернего собрания, но часто давались обеды. По воскресеньям обедали обыкновенно у Maman в платьях со шлейфами; на вечер появлялись опять в том же костюме; вечер проводили у нее в беседе и в игре в макао» [1202] .
Впрочем, и после наполеоновских войн Александр I замкнулся в стенах Каменноостровского и Большого Екатерининского дворцов. В 1825 г. в одном из писем к великой княгине Александре Федоровне, процитированном историком Н. К. Шильдером, он писал: «С наступлением нового года удовольствия снова вступили в свою обычную колею. Танцуют достаточно; даже в то время, как я пишу к вам эти строки, у моей матушки бал по случаю дня рождения моей племянницы Марии (дочери великой герцогини Саксен-Веймарской Марии Павловны, гостившей в это время в Санкт-Петербурге. – Л. В.). Что касается меня, то я остаюсь верным своим привычкам к уединению, которые согласуются с моими вкусами, моими занятиями, моим здоровьем. […] При всем том 28 января в день рождения Михаила назначен большой бал-маскарад, а 4 февраля большой бал-маскарад в день рождения Марии, на которых я полагаю присутствовать как обыкновенно. Это ежегодная дань, которую я выплачиваю каждую зиму, и она представляется мне достаточной для того, чтобы затем считать себя освобожденным от остального» [1203]
Трудно однозначно говорить о пристрастии к карточным играм Николая I. Известно, что в возрасте около 14–15 лет великий князь Николай часто играл в бостон. По отзывам его воспитателей, играл он заносчиво и со «слишком большим желанием выиграть» [1204] . Историк Ю. В. Готье неодобрительно писал о Николае Павловиче, что он испытывал удовольствие от «самодовольного сознания, что он может играть в запрещенную его подданным игру, потому что он "сам козырь"» [1205] .
Впрочем, карты картам рознь. Николай Павлович, запрещая азартные игры (игры, где выигрыш зависит только от случая), сам в них на сколько-нибудь крупные суммы не играл, предпочитая интеллектуальные игры. Как свидетельствуют документы, великий князь Николай Павлович в 1823 г. на карточные игры потратил совсем немного [1206] . Став императором, Николай I жестко регламентировал игру в карты в семье, отведя для этого вечерние часы, да и то в очень интимном кругу. Однажды, заехав к сыну на так называемую «Собственную дачу» под Петергофом, он увидел, что тот посреди дня играет с придворными в карты. Как отмечает биограф Александра II историк Л. Ляшенко, отец надавал ему пощечин [1207] .
Источники упоминают различные карточные игры, имевшие место при императорском дворе: макао (1843 г.) [1208] , вист-преферанс (1849 г.) [1209] и баккара (без указания даты) [1210] .
0 макао уже шла речь. Баккара – игра, в которой игроки стремятся набрать как можно больше очков, играя тремя картами.
Вист-преферанс – разновидность преферанса. После того как заказан контракт, следующий за разыгрывающим игрок должен сказать, обязуется ли он взять обязательное для данной игры количество взяток, как правило, равное разности от вычитания величины заказанной игры из числа десять. Если обязуется, он говорит вист, а если не обязуется, говорит пас. Игрок, сделавший заявку вист, называется вистующим. За набранные взятки вистующий пишет условленное количество очков в графу «висты».
По свидетельству графа В. А. Соллогуба, во время немноголюдных «собраний» у императрицы к вечернему чаю «государь, обменявшись благосклонными словами с каждым из присутствующих, садился за карты» [1211] . Смерть любимого брата Михаила Павловича в 1849 г. надолго выбила императора из привычной колеи. В своих записках М. А. Корф писал: «…Он более месяца не брался за карты, хотя до этого печального события очень любил в осенние и зимние вечера, особенно прибывая в Царское Село, играть в вист-преферанс. Тем более все обрадовались, когда 29-го сентября после долгих убеждений императрицы решился, наконец, сесть за обыкновенную свою партию. На этот раз составляли ее великий князь Константин Николаевич и генерал-адъютанты Плаутин и граф Апраксин. Играли на четвертаки (25 коп. – Л. В.)» [1212] . Другими словами, игра шла «по маленькой». Но характер сказывался и в картах, император играл решительно и начинал с козырей [1213] .
Выигрыши и, соответственно, проигрыши были весьма невелики. В «Записках» М. Д. Бутурлина содержится рассказ о его московском знакомом князе С. М. Голицыне, который во время приездов в Петербург «был всегда благоприемлемым гостем в кружке царской семьи». «Случилось раз, – пишет мемуарист, – что за карточным столом с августейшими супругами князь Голицын просил дозволения отправиться обратно в Москву на следующий день, и как ни уговаривал его государь остаться еще в Петербурге дня на два или на три, князь отозвался, что не отлагаемые по службе дела требуют немедленного его там присутствия. Князь, уложившись совсем в путь, послал уже за лошадьми, как вдруг является к нему полицейский офицер с заявлением, что по случаю поданного на него денежного взыскания выезд его из столицы задерживается. Крайне удивленный московский богач-вельможа, не быв никогда никому должен ни полкопейки денег, едет к обер-полицмейстеру узнать, кто этот неизвестный ему кредитор и на какую сумму подал на него иск, – и узнает, что кредитор не кто другой, как государь, а иск состоит из нескольких бездельных рублей с копейками, проигранных князем одному из августейших партнеров на последнем вечере во дворце» [1214] . В этом случае весь характер Николая Павловича: склонность к розыгрышу, стремление заставить выполнять свои желания, принципиальность в выполнении обязательств и просто слегка тщеславная радость от выигрыша. Но он не был по характеру игроком. Выигрывал император не столь уж часто и неоднократно «жаловался на свое несчастие в картах». Однажды, когда ему удалось выиграть 21 рубль серебром, он подарил деньги Александре Федоровне на шляпку. Императрица шутливо поблагодарила, прибавив: «Это не будет нечто великолепное, конечно, без перьев, но, во всяком случае, это выгодно» [1215] .
В 1836 г. девятнадцатилетнюю графиню М. Ф. Толстую (Каменскую) стали вывозить в большой свет. Характерен случай на званом вечере в особняке графини А. Г. Лаваль (тещи декабриста князя С. П. Трубецкого), на Английской набережной рядом с Сенатом. Среди прочих гостей присутствовали император Николай Павлович и генерал И. О. Сухозанет, потерявший ногу в сражении при Вавре в 1831 г. Но он был известен в обществе не только этим. «На этом рауте мне было скучно, – писала впоследствии Мария Федоровна. – Там не танцевали, а только играли в карты. Там я увидела в первый раз известного игрока того времени одноногого генерала Сухозанета, который целый вечер, не вставая, как приклеенный, просидел за карточным столом и то и дело придвигал к себе груды червонцев и империалов. Помню, что к концу вечера мужчины, в том числе и отец мой, около этого стола составили сплошной кружок зрителей… Папенька после рассказывал, что игра шла просто баснословная. Он говорил, что и государь Николай Павлович тоже не раз подходил к этому столу, внимательно следил за игрой Сухозанета, и видно было, что он им не очень-то доволен» [1216] .
