Джордж Сорос - Первая волна мирового финансового кризиса
Обзор книги Джордж Сорос - Первая волна мирового финансового кризиса
Джордж Сорос
Первая волна мирового финансового кризиса:
Промежуточные итоги
Новая парадигма финансовых рынков
Предисловие
Последовательно развивая мысли, знакомые читателям еще по «Алхимии финансов», в новой книге Джордж Сорос дает объяснение причинам возникновения бумов и спадов на финансовых рынках в свете теории рефлексивности, а также подробное пошаговое описание течения кризиса, охватившего сейчас мир. Следя за тестированием «новой парадигмы финансовых рынков» в режиме реального времени и сравнивая итоги работы фонда под управлением Джорджа Сороса с усредненными результатами инвестиционных и хеджевых фондов за период с середины 2007 года по 2009-й, мы должны признать очевидные преимущества теории Сороса.
Экономическое сообщество всегда знало Джорджа Сороса как успешного инвестора; те же, кто возьмет на себя труд изучить его книги, узнают его и как философа, проверяющего правильность своих взглядов на практике в стрессовых условиях финансового кризиса.
«Первая волна мирового финансового кризиса: промежуточные итоги» — продолжение книги «Новая парадигма финансовых рынков», написанное Джорджем Соросом через год после публикации ее первого издания. В нем освещены новейшие события и те шаги, которые Сорос, выступая публично, предлагал предпринять с целью скорейшего выхода из кризиса и смягчения его последствий. Эта часть помещена в новом издании в начало как наиболее актуальная и одновременно обобщающая.
Первоначальная версия книги «Новая парадигма финансовых рынков» также полностью включена в настоящее издание, со всеми предисловиями и заключительными статьями.
Чтобы поделиться своими впечатлениями, придется начать немного издалека и обратиться к «Копенгагенской интерпретации» квантовой механики, предложенной Нильсом Бором, которая подразумевает неспособность научных методов установить или продемонстрировать такую единственно верную («глубокую») реальность, которая лежала бы в основе всех остальных реальностей. Возможности познания всегда будут ограничены несовершенством научного инструментария, особенностями человеческой нервной системы и, что важно в нашем контексте, — способностью человеческого мозга фильтровать воспринимаемую информацию, упрощать, изменять и усваивать в соответствии с желаемым или привычным контекстом.
Тем не менее ученые и философы не оставляют попыток создать наиболее приближенную к «реальности» модель мира или функционирования его отдельных систем. Многие из таких попыток привели к созданию излишне обобщающих моделей; некоторые из них стали популярны и широко используются, несмотря на слабую эффективность.
Джордж Сорос — один из немногих, кто решился противопоставить свои идеи общепринятым научным теориям, один из немногих, кто ясно видит: простота понимания и использования популярных моделей принимается как неоспоримое преимущество и отстаивается, несмотря на многократно подтвержденную опытом несостоятельность.
Автор апеллирует к гипотезе эффективности, на которой строится современное понимание функционирования рынка ценных бумаг. Эффективность рынка предполагает немедленное и полное отражение в ценах новой информации. Также считается, что управляемые одинаково профессиональными участниками рынки стремятся к равновесию, а любые отклонения случайны.
Сорос справедливо указывает на имеющееся противоречие: в ценах отражаются не факты, а интерпретация фактов участниками и, кроме того, их желания относительно будущей динамики цен.
Взглянув на графики рыночных котировок, мы увидим «случайные» отклонения иногда на 100 и более процентов от «справедливых» цен, рассчитанных на основе современных аналитических моделей, включающих большое число входных данных, но не учитывающих влияния самих участников.
Бесценная заслуга Сороса, как мы считаем, заключается в том, что он соединил накопленный практический опыт инвестиционной деятельности, современные знания об экономике, основы квантовой механики, когнитивной логики второго уровня и здравого смысла. Краеугольным камнем новой парадигмы стала теория рефлексивности, описывающая влияние мышления участников инвестиционных процессов не только на рыночные цены, но и на фундаментальные основы, стоящие за этими ценами, что, замыкая цепочку, дает участникам новую пищу для осмысления.
Автор признает, что, вероятно, одному человеку не под силу завершить научное описание столь сложной теории (совершенно так же, как на данном этапе представляется крайне сложным дать единое описание квантовой механики и теории относительности), однако ему удалось расширить границы научных подходов, применяемых к изучению поведения фондовых рынков.
Теория рефлексивности, в силу новаторского подхода, еще не скоро станет доступной для широкого использования, но уже сейчас может дать бесспорные преимущества в понимании жизненных процессов финансовых рынков и инвестиционной деятельности.
Ольга Гурудэва, управляющий директор, стратег
Fleming Family and Partners Asset Management LLC
МИРОВОЙ ЭКОНОМИЧЕСКИЙ КРИЗИС И ЕГО ЗНАЧЕНИЕ
Вступление
В 2008 году в книге «Новая парадигма финансовых рынков» я представил читателям мою концепцию финансового кризиса, как раз тогда набиравшего обороты. Понимая, что кризис оказался гораздо разрушительней, чем многие были готовы признать, я все же и не предполагал, что в результате обрушится мировая финансовая и экономическая система. Раньше, когда мы оказывались на грани кризиса, на выручку приходили финансовые власти. Вопреки моим ожиданиям в 2008 году ничего подобного не произошло. 15 сентября 2008 года компании Lehman Brothers было разрешено заявить о банкротстве без обычных подготовительных процедур. В течение нескольких дней всю финансовую систему поразил сердечный приступ, и она была подключена к внешним системам жизнеобеспечения. Эти события по своему воздействию на мировую экономику сопоставимы с коллапсом банковской системы во времена Великой депрессии. Нынешнее крушение — относительно новое явление, последствия которого мы еще не почувствовали в полной мере. Произошедшее противоречит моим прогнозам на 2008 год. Но хотя я сильно недооценил степень тяжести финансового кризиса, тем не менее оказался прав в том, чтомы имеем дело с чем-то большим, чем кризис на рынке субстандартных закладных (subprime mortgage) или пузырь на рынке недвижимости. Не было ошибочным и предположение, что нами достигнут предел в развитии кредитной экспансии, начавшейся после Второй мировой войны и превратившейся в сверхпузырь в 1980-х годах.
Признать этот факт крайне важно для того, чтобы понять, где мы находимся и какую политику нам следует проводить, а также насколько верна или ошибочна была выдвинутая мною ранее концепция. На следующих страницах я оценю нынешнее положение дел, а затем поговорю о концепции. Рассмотрев наиболее важные события 2008 года сквозь призму принятых мной инвестиционных решений, я расскажу об обязательных, по моему мнению, шагах по улучшению ситуации.
Оценка деятельностиПеречитывая главу 7 («Мой взгляд на 2008 год») первого издания книги «Новая парадигма финансовых рынков», я понимаю, что во многом предвидел наступавшие события и достаточно хорошо выстроил свои позиции. Однако я допустил ошибку, которая дорого мне обошлась: с точки зрения кризиса между развитыми и развивающимися странами почти не было различий. Фондовые рынки Индии и Китая пострадали даже сильнее, чем рынки Соединенных Штатов и Европы. А так как мы не уменьшили степень своего присутствия, то потеряли в Индии больше денег, чем смогли заработать за год до этого. Руководитель нашего подразделения в Китае показал результаты лучшие, чем рынок в целом; нам сильно помогло укрепление китайской валюты. Мне пришлось поработать с моим макротрейдинговым счетом для того, чтобы компенсировать и эти, и другие потери, понесенные нашими внешними менеджерами. Подобная политика имела один крупный недостаток: я вел торговлю в чрезмерных размерах. Открытые мною позиции были слишком большими в условиях усиливающейся волатильности рынков и затрудняли управление рисками, я не мог позволить себе совершать значительные шаги против основного тренда. Мне пришлось предпринимать множество попыток и ловить минимальные колебания рынков, вследствие чего становилось все сложнее поддерживать короткие позиции.
Зависимость между риском и доходностью при короткой торговле обратная по отношению к торговле длинными позициями. Если вы находитесь в длинной позиции и рынок движется против вас, ваши риски снижаются. Если же вы находитесь в короткой позиции — растут. В результате игроки, занимающие короткую позицию, не могут так же легко относиться к потерям, как обычные инвесторы. Вследствие того, что на короткой стороне оказалось слишком много игроков, потери от принудительного закрытия коротких позиций при движении рынка вверх были ужасающими. Несмотря на мой достаточно большой опыт работы в коротких позициях, несколько раз рынку удавалось меня подловить, а в конце концов я пропустил самое крупное падение, случившееся в октябре-ноябре.
