Дмитрий Калюжный - Забытая история русской революции. От Александра I до Владимира Путина
Из-за деградации руководства, перехода страны от «византийского» управления (монархического типа) к «польскому» (боярскому, или «элитному»), непонимания и неумения вождей ставить цели высокого уровня мы докатились до кризиса управления. О том, что назрела необходимость перевода страны в постиндустриальную фазу развития, чтобы хотя бы на равных с мировыми лидерами войти в информационную экономику, никто из вождей не только не говорил, но и не думал.
Какое-то время кризис управления не был заметным из-за громадных доходов от продажи нефти, но тут к нему «присоединился» еще и кризис в идеологии, о котором мы говорили выше. Соединенный, или системный кризис, прежде чем разрешиться катастрофой, гибелью СССР, вывел к власти Горбачева – человека абсолютно бездарного, которого можно назвать «одноклеточным», так как у него не было вообще никаких государственных целей, а только личные.
Ускорение спада производства из-за разрушительных действий элиты переплелось с отчаянной борьбой за власть в верхах (ЦК КПСС – против съездов народных депутатов; республики – против СССР) и за влияние на власть между группировками государственной и промышленной бюрократии, мафиозными кланами и мощными социально-профессиональными группами (шахтеры, нефтяники). Кризис подогревал политическую борьбу, политическая борьба усугубляла кризис. Распад СССР стал кульминацией: после 1991 года «один большой» структурный кризис распался на «пятнадцать маленьких», каждый из которых не стал от этого менее острым.
Но все активные участники перестройки получили в результате то, что хотели. «Теневики» и номенклатура – собственность и власть, интеллигенция – «полные прилавки» и свободу выезда за границу. И те, и другие, и третьи устроили себе хорошую жизнь за счет народа. Причиной происходящего стала «испорченность» идеологии.
Идеология в общем виде есть совокупность идей и взглядов большинства народа, отражающих отношение людей к окружающему их миру и друг к другу. В более или менее систематизированном теоретическом виде она выступает в культурных и религиозных формах, которым привержено большинство, а также в эстетических и философских взглядах образованного меньшинства.
Кстати, интересно, что попытки научно (логически) обосновать идеологию наносят ей вред. Поэтому мы здесь не будем вдаваться в подробности, а опять же воспользуемся «методом Кулона», рассмотрим проблему укрупненно, без излишних деталей.
Идеология любого народа, конечно, изменяется и развивается – процесс ее формирования вообще очень медленный, – но даже в развитии она стабилизирует общество. А быстрые перемены идеологии – дестабилизируют! И конечно же, на ее формирование влияют внешние условия. Любое государство всегда подвергается воздействию внешней идеологии, и всегда приходится или адаптировать внешнее влияние, если оно полезно, или препятствовать ему, если оно вредно, но никогда его нельзя воспринимать в неизменном виде.
В истории России несколько раз происходила массированная экспансия внешней идеологии. Первая была связана с принятием христианства. Часто можно слышать, что христианизация была чуть ли единовременным событием со вполне конкретной датой. На самом деле это не так. Оттого, что в Киеве князь одномоментно крестил толпу горожан, во всей стране мало что изменилось. Ведь принятие христианства – это изменение образа жизни согласно литургическому времени, это принятие таинств – помимо крещения, еще как минимум венчания и отпевания, и многого чего помимо. Для достижения результата надо подготовить изрядное количество служителей культа и построить места отправления культа – храмы по всей стране. А этот процесс завершился лет через пятьсот после первого крещения Руси.
Если изучить историю, то видно, что православная идеология России былапостроена на основе религии, которая приспосабливалась к нашим условиям в течение многих столетий. Православие за это время срослось с русской культурой, и поэтому наше православие не сводится просто к некоему «теоретическому» или «первичному» православию. Среди русских православных всегда существовали фундаменталисты, настаивающие на буквальном и строгом следовании религиозным догмам, но в силу их малочисленности и отсутствия мощной поддержки извне в целом сформировалась христианская идеология, адаптированная для России. Наши православные в массе своей верят в то, что справедливость возможна не только на небесах, но и на земле.
Точно также извне пришла сюда и мусульманская идеология, основа которой – мировая религия ислама. И она в России тоже адаптирована к местным условиям! Поэтому нет ничего удивительного, что вот уже более пятисот лет православие и ислам в России существуют совместно. Это две традиционные российские веры; у них много общего, гораздо больше, чем, например, у православия и западного протестантства и католицизма.
Но и среди мусульман есть фундаменталисты. Сейчас их количество особенно увеличилось, не в последнюю очередь из-за влияния извне. И если их количество и поддержка из-за рубежа превысят некоторое критическое значение, то это принесет вред и мусульманам России, и самой России.
Коммунистическая идеология более или менее развернуто была сформулирована в работах К. Маркса и Ф. Энгельса, а основывались они на идеях европейских социалистов-утопистов.
Но следует различать марксизм как научное направление и марксизм – как идеологию. Скажем, в Коммунистическом манифесте идеи Маркса и Энгельса были сформулированы как лозунги, как и полагается в политическом воззвании (но не в научной работе).
Естественно, в разных странах коммунизм принял свои национальные формы, порою сильно отличающиеся друг от друга. Как всегда, и в этом случае во всех странах была какая-то часть «ортодоксальных» марксистов (фундаменталистов), но очень мало. Их утверждения об исключительности коммунистической идеологии, о ее научной обоснованности вызывали и вызывают у большинства раздражение.
В России, как подтверждают все историки, в конце правления коммунистов эта идеология была весьма далека от той, которая была привнесена сюда Октябрьской революцией. Историки расходятся только в том, когда произошли изменения. Мы полагаем, что исходная коммунистическая идеология сильно изменилась уже после Гражданской войны. По словам партийного функционера Л. Б. Красина, в момент перехода страны к НЭПу (начало 1920-х) в партии было всего 10 % ортодоксальных марксистов, с которыми уже ничего не сделаешь, и 90 % примкнувших к партии из корыстных соображений.
Неудивительно, что теоретические схемы марксизма у нас практически никогда не работали, что происходило из-за большого несоответствия схем, созданных в другое время и для других, не российских условий. На раннем этапе им пытались следовать чисто механически, при Сталине произошла их достаточная адаптация в российскую идеологию, затем делались попытки реанимировать исходные марксистские схемы – при том, что определенные идеи марксизма все-таки уже были адаптированы в российскую идеологию.
Чем больше вожди хотели следовать марксизму, тем в бóльший кризис вводили страну, пока не потеряли ее.
Поныне в России достаточно большое количество людей исповедуют коммунистическую идеологию. Но для них это не мировая революция, не коммунизм и не «стройки века», а образвремени, когда разные народы жили рядом дружно и счастливо, когда не было национальной вражды, это символ единой и великой страны, которую уважали во всем мире. Они верят в то, что когда-нибудь править людьми будет справедливость, а не страсть к наживе. Строго говоря, устойчивость в массах этой идеологии, основанной на коммунистической идее, определяется ее встроенностью в российские традиции.
Кризис последних двух десятилетий – а мы подходим к этому периоду – вызван прежде всего попытками подменить эти традиции новыми неработоспособными теоретическими схемами так называемой демократической идеологии. Демократы делают вид, что в основе их идеологии лежит некая наука, но это неправда. Никаких особых научных обоснований (в отличие от марксизма) в основе демократии нет, и в разных странах она имеет разные формы. Более того, в природном естестве вы никакой демократии не найдете вовсе. Но проблема не в том, что демократия плоха – она и не плоха, и не хороша, она просто чужеродна России, а ее внедряют, как йогу на Чукотке. Может быть, после изрядной адаптации она и окажется здесь «к месту», но пока – нет.
В России число людей, очарованных демократической идеологией, не очень велико (их меньше, чем приверженцев коммунизма), и каждый из них имеет свое собственное представление о ней. Самое привлекательное в демократической фразеологии – то, что:
А) Слово «демократия» значит «власть народа», а это не противоречит тому, что существовало в России всегда;
