Евгений Тарле - Северная война и шведское нашествие на Россию
На этом знаменательная беседа окончилась.
В Полтаве повторилось то, что было в осажденном Веприке: все гражданское население не только пожелало принять самое деятельное участие в обороне, но и реально принесло существенную помощь. Регулярных войск в городе было 4182 человека, с обученными артиллеристами 4270, а вооруженных горожан — 2600 человек. Пушек было мало, пороха и того меньше, укреплен город был довольно примитивно.[482]
Но и в данном случае, как часто бывало в русской истории, русский героизм уравновесил русские силы и силы неприятеля, "и равен был неравный спор".
А спор в самом деле вплоть до появления русской армии казался не только неравным, но почти безнадежным для полтавского гарнизона.
Карл XII счел в начале апреля, когда лично появился под городом, совершенно излишним тратить на такую легкую (как ему показалось с первого взгляда) задачу артиллерийские снаряды, которых становилось у шведов все меньше и меньше. Левенгаупт под Лесной потерял все свои боезапасы, которые он вез Карлу в своем колоссальном обозе, а Станислав Лещинский из Польши не приходил, и не очень похоже было, что он придет, а еще менее было похоже, что если даже придет, то много от него проку будет. Значит, следовало поберечь снаряды, а Полтаву взять с налету, молодецким штурмом, без подготовки. Но тут Карла постигло первое разочарование.
Если не начало «правильной» осады, то начало неприятельских действий под Полтавою должно считать от 1 апреля 1709 г. В этот день впервые "партия неприятельская приходила до Полтавы против которой выходила партия. По сражении неприятельская партия збита и прогнана. На боевом месте мертвых тел неприятель оставил 32, в плен взято 6 (русских — Е. Т.)… убито 6, да ранено 2".[483] Собственно с тех пор в том или ином виде военные действия под городом Полтавой уже не прекращались. На другой день после первой стычки последовала вторая: по неприятелю был дан залп, и было убито 8 человек, но двое перед смертью показали, что скоро Полтава будет атакована самим королем. А 3 апреля на самом рассвете приступило к Полтавской крепости неприятельское войско, из которого 1500 человек в тот же час пошли на штурм.[484] Но штурм был отбит, а пленные показали, что "они надеялись оную крепость взять, потому что оная без обороны и валы во многих местах низки". 4 апреля к Полтавской крепости подошли довольно крупные силы.[485] Из крепости были высланы две партии, по 700 человек в каждой. Шведы были отбиты с потерей 100 человек, трупы которых были сосчитаны на валах крепости. 5 апреля в час ночи шведы уже пошли на настоящий штурм, который продолжался всю ночь. Штурм был отбит. Неприятель потерял убитыми 427 человек, русские потеряли 62 убитыми и 91 ранеными.
2-3 апреля сам король произвел первую рекогносцировку полтавских укреплений. Адлерфельд, для которого не было в это время секретов в шведской главной квартире, положительно утверждает, что именно Мазепа дал Карлу XII совет овладеть Полтавой, во-первых, чтобы создать себе из нее базу (une place d'armes) для обеспечения успеха при дальнейшем проникновении в Россию, а во-вторых, чтобы иметь нужную точку опоры для поляков Лещинского, когда они из Польши пойдут на помощь Карлу XII. Конечно, от Мазепы же шведы узнали, что в Полтаву под защиту русских сбежались многие при приближении шведов, и в городе поэтому накопилось "много богатств, хлеба и всяких запасов".[486]
Начиная с 6 апреля, идет ежедневная борьба у валов Полтавы: неприятель строит «апроши», а русские постоянными вылазками то днем, то ночью разоряют эти работы. Происходят очень часто "прежестокие баталии": 7-го числа Келин: выслал 1500 мушкетеров, и неприятельские потери были равны: 200 убитыми, а русские — 82 убитыми и 150 ранеными. 10 апреля шведы втащили в свои шанцы при Полтаве пушки, а русские выслали 1200 человек, и "шанец неприятеля отбили", но, когда "вылазка возвратилась в город", шведы снова принялись за возведение шанцев "близь валу". 13-го снова из Полтавы была вылазка 400 мушкетеров. Осажденные уже 9 апреля из допроса пленного, взятого на шанцах, узнали, что "король, не взяв Полтавы, бою с войсками царского величества дать не хочет". А 14 апреля Карл XII лично осмотрел валы Полтавской крепости и, найдя один вал низким, велел в тот же день взять Полтаву штурмом. 3 тыс. шведских мушкетеров бросились на штурм, но Келин вывел на валы до 4 тыс. человек, и приступ был отбит. Русских было при этом убито 142, а ранено 182 человека, шведов же "до 500 трупами положили".
На другой же день после этой неудавшейся попытки покончить с Полтавой штурмом шведы стали располагаться для долговременной осады. Король стал в Будищах, другая часть армии — в Опошне, в Новых Сенжарах, в Старых Сенжарах (Сенжарах), и у самых валов неприятель начал строить «ретраншемент», т. е. укрепленный лагерь. Уже с 15-го осада стала очень «крепкой», и русская армия, "хотя и видела Полтавскую крепость от неприятеля весьма утесняему, — токмо помощи учинить не могли, потому что берега реки Ворсклы весьма топки и болотны". А 16 апреля шведы стали обстреливать крепость из трех мортир. Положение делалось острым. 18 апреля генералитет, командовавший армией, стоявшей за Ворсклой, собрался на военный совет: "как бы Полтавской крепости учинить помощь". Решено было за милю от Полтавы через Ворсклу "сильный отряд конницы и пехоты переправитца и идти к Опошне", а также пытаться частью кавалерии атаковать главную квартиру ("гаубтквартиру") шведскую. Шведские саперы 21 и 22 апреля делали подкоп: "вал по ночам проходили сапами". Русские мушкетеры своими вылазками тревожили работающих шведов. Им удалось обнаружить подкоп и "из камор подкопных порох вынули".[487]
Взрыв предполагали произвести во время приступа, потому что "желателный пролития крови король Карл того же числа (23 апреля. — Е. Т.) приуготовя 3000 человек к приступу, повелел подкопа рукав зажечь" и тотчас после взрыва "вбежать в крепость". Король не знал, что порох русскими вынут. Никакого взрыва не последовало, и штурм даже не был и начат. Но на следующий день король все-таки велел повести приступ в другом месте, где вал показался ему «безоборонным». Однако и здесь шведы были отбиты, потеряв 400 человек. Это было 24 апреля. А на другой день, 25-го, русские попробовали очень удачно "сделанной машиной с крюком" вести борьбу против шведских саперов: "вынуто из сапов 11 человек без потеряния от войск царского величества ни одного человека, да в сапах вала найдено тем же инструментом побитых до 24-х, а протчие убежали". Это событие, читаем в нашем документе, произвело на шведов сильное впечатление: "Таким образом неприятель сапами доставать крепости отменил и только единым метанием бомб приводил в несостояние, а артиллерию при оной атаке имел малою".
Но, заметим тут, что записавший это в дневник под 25 апреля оказался слишком большим оптимистом, и почти спустя месяц (22 мая) русским войскам пришлось обнаружить "веденные неприятелем мины под вал" Полтавской крепости. Русские эти мины "перерыли и до исполнения действа не допустили".[488]
24-25 апреля несколько полков из дивизии Спарре, а за ними на следующий день и другие полки этой дивизии, в общем семь полков, пошли к Полтаве из Лютеньки, где они стояли. За ними последовал и выведенный окончательно из Гадяча гарнизон. Эти полки шли с артиллерией и всем своим багажом. 27-28-го к Полтаве подошел и отборный Дарлекарлийский полк, а 28-29-го прибыл к Полтаве из Будищ и сам король с кавалерией и несколькими кавалерийскими и пехотными полками.[489] Шведы 1 мая отрыли первую траншею перед русскими укреплениями. Работа над этой траншеей длилась непрерывно от 2 до 6 мая. Русские постоянно обстреливали работавших.
28 апреля 1709 г. было почти закончено сосредоточение шведской армии у Полтавы, в Малых Будищах, в Жуках. Сначала питали надежду взять Полтаву немедленно штурмом. Но два штурма один за другим были отбиты 29 и 30 апреля. Затем немедленно последовали русская вылазка в ночь на 1 мая и другая — 2 мая, а 3 мая — третья вылазка. Потери были большие и у шведов и у русских, но комендант Келин решил сделать все возможное, чтобы помешать инженерным работам шведов по устройству апрошей вблизи от палисадов полтавских укреплений. Вылазки поменьше первоначальных следовали одна за другой. 14 мая бригадиру Головину удалось, обманув бдительность часовых, напасть на ближайшие к городу апроши и, перебив находившихся там солдат, благополучно ввести в осажденный город подмогу в 900 человек (по позднейшим показаниям — 1200 человек).
Попытки шведов подложить мины оказались неуспешными. Во-первых, шведы не очень умели производить такие сложные инженерные работы, саперная часть у них была довольно примитивна. Во-вторых, русские наловчились находить и обезвреживать эти мины. Новый большой штурм Полтавы 23 мая был отбит с тяжелыми для шведов потерями, причем он был скомбинирован со взрывом второй большой мины. Но мина по обыкновению не взорвалась. А когда 24 мая шведы, уже не полагаясь на мины, повели новый штурм, то он тоже был отбит.
