Иван Папанин - Лед и пламень
- А почему бы действительно вам не сходить в один рейс на "Витязе"? оживился я.
Сергей Иванович грустно покачал головой:
- Дела не пустят. Да и врачи не разрешат...
Он достал из кармана маленькую пробирку с таблетками нитроглицерина и показал мне. В ответ я тоже достал из своего кармана это же лекарство и показал Вавилову. Мы засмеялись, хотя веселого в этом было мало.
Сергея Ивановича мучали сердечные приступы, но он каждое утро в 9 часов, а то и раньше уже сидел за работой в своем кабинете. В январский день 1951 года я пришел к нему уже вечером и попросил позвонить министру финансов СССР А. В. Звереву, чтобы тот принял меня: нам не хватало денег на приобретение некоторых приборов и оборудования для "Витязя". Сергей Иванович охотно выполнил мою просьбу, а затем подробно расспросил о результатах недавно закончившейся экспедиции "Витязя" в Охотском море. Из академии мы уходили вместе. Вавилов медленно спускался по лестнице, часто останавливался, тяжело дышал.
- Вам надо немедленно вызвать врача, Сергей Иванович,- сказал я ему, огорченный.
На этот раз он не возражал:
- Да, пожалуй, так и сделаю. Сам вижу, что надо дать сердцу хотя бы небольшую передышку...
Мы простились у подъезда. Ночью Вавилов скончался. Это была тяжелая утрата для советской науки и для всей страны.
Партия и правительство уделяли большое внимание развитию морских экспедиционных исследований. Результаты экспедиций обсуждались на заседаниях Президиума АН СССР и затем докладывались правительству. Еще в первый год работы "Витязя" было принято решение о проведении экспедиции в Охотское море, одновременно был определен комплекс научных задач.
На корабле собрался тогда, в 1949 году, цвет и надежда советской океанологии. Какие имена, какие таланты! Начальником экспедиции был старший по возрасту и стажу научной работы профессор Лев Александрович Зенкевич - ведущий советский морской биолог. Он вел кафедру гидробиологии в Московском университете - талантливый педагог, воспитавший не одно поколение морских биологов, создавший собственную научную школу.
К ученым старшего поколения принадлежал и профессор Семен Владимирович Бруевич, крупнейший гидрохимик, также родоначальник научной школы На судне работали доктор биологических наук Петр Юльевич Шмидт, видный ихтиолог, знаток дальневосточной ихтиофауны, ближайший сотрудник академика Л. С. Берга, и доктор биологических наук Василий Осипович Калиненко, один из основоположников отечественной морской микробиологии. В экспедиции принимал участие профессор Вениамин Григорьевич Богоров заместитель директора института но научной части, крупный советский планктонолог. Он возглавлял в МГУ кафедру географии полярных стран.
Вообще же в рейсе "Витязя" биология была наиболее полно представлена. Здесь находились ученики Л. А. Зенкевича, кандидаты наук, специалисты по донной фауне (бонтосу) Зинаида Алексеевна Филатова и Татьяна Владимировна Щапова, доктор биологических -наук, один из главных советских специалистов по ихтио-планктону Теодор Саулович Расе.
Гидрологические исследования велись под руководством доктора географических наук Алексея Дмитриевича Добровольского, ведущего советского физико-океанографа. А. Д. Добровольский уже много лет возглавляет кафедру океанологии МГУ. Исследованиями взаимодействия моря с атмосферой занимался кандидат физико-математических наук Георгий Петрович Пономаренко. Впоследствии он работал заместителем директора Морского гидрофизического института и прославился важными открытиями в Атлантическом океане. Во главе метеорологов стоял видный советский климатолог Владимир Семенович Самойленко.
Работники в геологическом отряде также подобрались что надо: дружные, любящие свое дело. Тон задавал руководитель - доктор геолого-минералогических наук Пантелеймон Леонидович Безруков, человек упрямый и целеустремленный. Пантелеймон Леонидович геологом был первоклассным и успешно применил свой опыт работы на суше для развития советской школы морской геологии. Ныне П. Л. Безруков член-корреспондент АН СССР. С тем же упорством и настойчивостью, как и в первые годы, продолжает он исследования дна океанов и морей. Его ближайшим помощником был Вениамин Петрович Петелин, впоследствии не раз возглавлявший экспедиции в Тихий океан на "Витязе". Изучению рельефа дна Охотского моря много сил и времени отдал работник Института географии Александр Васильевич Живаго. Весь научный мир знает работы доктора географических наук А. В. Живаго, посвященные изучению дна морей, омывающих Антарктиду. "Витязь" не случайно называли плавучим университетом, во время экспедиций на его борту набирались опыта и знаний многие молодые ученые. Назову только тех молодых специалистов, которые были участниками первого рейса. Так вот, в первом плавании "Витязя" участвовали аспиранты Александр Петрович Лисицын (недавно избранный членом-корреспондентом Академии наук СССР) и доктор географических наук Глеб Борисович Удинцев. Более четверти века я слежу за их научным ростом, радуясь их успехам. Оба они стали крупными учеными, ведущими специалистами в своих областях знаний, известными и у нас, и за рубежом. В отряде Добровольского работал аспирант МГУ, ученик профессора Н. Н. Зубова Олег Иванович Мамаев. Ныне доктор географических наук О. И. Мамаев представляет советскую морскую науку в Международной океанографической комиссии при ЮНЕСКО. Тогдашний студент МГУ Михаил Евгеньевич Виноградов имеет теперь степень доктора наук, звание профессора, работает заместителем директора Института океанологии по научным вопросам.
Морская техника на "Витязе" была представлена Н. Н. Сысоевым и Е. И. Кудиновым, опытными инженерами-конструкторами механических приборов для морских исследований.
Я не случайно так подробно рассказываю об участниках первого рейса "Витязя" на Дальнем Востоке. Именно они заложили основу новой методики морских исследований. Они первыми освоили технические возможности такого большого и сложного исследовательского судна, как "Витязь", добились высоких результатов в научной деятельности.
Естественно, что и у экипажа такого судна определились совершенно иные обязанности, чем у команд транспортных судов. Экипаж не только обеспечивал эксплуатацию корабля и безопасность мореплавания, но и активно помогал научным работникам выполнять программу исследований.
Нам повезло, что первые два года "Витязем" командовал капитан дальнего плавания Сергей Илларионович Ушаков, опытнейший судоводитель и остроумный человек. Именно Ушаков установил правильные взаимоотношения экипажа и научного состава: воспитывал членов экипажа в духе единства целей и задач всего коллектива экспедиции, а научных работников приучал к корабельным порядкам.
Деятельность Института океанологии отнюдь не ограничивалась работой на "Витязе". "Витязь" - корабль дальнего плавания, а нам, учитывая нужды страны, необходимо было изучать и прибрежные воды. Для этого требовались малые корабли. Их выделило нам Министерство рыбной промышленности. Отдел геоморфологии и динамики морских берегов, которым руководил В. П. Зенкович, получил возможность работать в экспедициях, и вскоре наши сотрудники уже трудились на Камчатке, в Беринговом и Черном морях.
Получив хорошую лабораторную базу и исследовательские суда, Институт океанологии твердо стал на ноги. Тогдашние руководители Академии наук СССР - президент академик А. Н. Несмеянов и вице-президент академик И. П. Бардин - относились к нам со всем вниманием и помогали оперативно решать бесконечные проблемы и вопросы.
Я горжусь тем, что работал в Институте океанологии на заре его становления, был свидетелем первых его шагов и по мере сил способствовал его превращению в головной научный центр страны в области изучения океанов и морей.
Подходил к концу третий год моей работы в Институте океанологии. Президиум Академии наук СССР доложил правительству о результатах первых рейсов комплексной океанографической экспедиции на "Витязе". Нам надо было представить в Совет Министров на утверждение план и программу новой экспедиции. Разработкой научной части занимались Ширшов и Богоров, а на мою долю выпало согласование с Госпланом и министерствами целого ряда практических вопросов.
Большую помощь оказывал нам главный ученый секретарь Президиума АН СССР А. В. Топчиев.
Однажды я пришел к Топчиеву обсудить с ним неотложные мероприятия. Когда мы "утрясли" первостепенные вопросы, Александр Васильевич, увлекшись, стал рассказывать о перспективах развития морской науки. И вдруг спросил:
- А не считаете ли вы, Иван Дмитриевич, что при Президиуме Академии нам надо создать хотя бы небольшую ячейку, которая вела бы научно-организационные работы по морским экспедициям? Мы, конечно, будем и дальше помогать Ширшову, но нельзя же в фокусе своего внимания держать только один Институт океанологии. Вот смотрите: у нас есть Морской гидрофизический институт, у нас есть биологические станции в Севастополе, в Мурманской области и на Белом море, лимнологическая * станция на Байкале. Ряд институтов и филиалов академии начинают работать на морях и водоемах. Пока они беспомощны, так как не имеют кораблей. Им надо помочь...
