Александр Бушков - Россия, которой не было — 2. Русская Атлантида
В 1581 году Стефан Баторий шел на Псков с тем, чтобы следующий удар направить уже на Москву. А потом, основательно подготовившись, сплавиться по Дону, взять Азов и выйти в Черное море. Дальше — понятно: дальше только Константинополь.
Реальная ль задача? Зная Стефана Батория, можно уверенно сказать, что да. У него как-то все получалось. Увы!
В 1586 году Стефан Баторий помер в Гродно, и было ему тогда всего 53 года, и многое могло быть впереди.
Уверен, если бы не помер, завоевание Московии становилось бы вполне возможным.
Потому что невозможно представить себе более подходящую для таких дел, более крупную и более привлекательную личность.
Во-первых, Стефан Баторий обладал всеми качествами, которыми не обладал Иван, вплоть до «полного наоборот».
Храбрый, великодушный, невероятно энергичный, он терпеть не мог и не прощал двух качеств: предательства и вранья.
Стефан Баторий соединял в себе качества, делавшие из него великолепного бойца: он совершенно не боялся противника и в то же время был очень осторожен и разумен.
И прославился как великий воин и полководец задолго до избрания на польский престол.
И соединял эту заслуженную славу с талантом политика и организатора. Уж его-то шляхта выбрала, и не было ни вето и ни рокоша.
Поляки повидали на своем престоле многих выдающихся личностей. Но и они до сих пор считают Стефана Батория одним из самых знаменитых своих королей. Это была поистине выдающаяся личность!
Во-вторых, уж если искать твердую руку для усмирения и мятежных польско-русских магнатов, и пьяных московских бояр, то, право же, сильнее не найти, вот она!
Это была рука администратора и воина, а не трясущаяся длань истеричного палача.
Если кому-то было суждено в это время создать единое славянское государство, то нет кандидатуры привлекательней.
Трудно сказать, что это могло бы быть: тройственная уния Польши, Литвы и Московии? Московия ли в качестве завоеванной территории, права которой не равны правам двух других? Завоеванная ли страна, постепенно подымающаяся к равному положению с двумя прочими? Или же несколько стран, несколько княжеств, каждое из которых входит в Речь Посполитую на своих условиях?
Не хочу гадать, потому что здесь возникает слишком много вариантов, просчитать которые одному человеку невозможно.
Назову только две важнейшие проблемы на пути новой унии. Во-первых, это особенности самих московитов. Что с того, что они и поляков-то понимают без переводчика, а уж с западными русскими говорят почти что на одном языке?!
Западная Русь и Польша говорят на разных языках, но они близки в культурном отношении. А московиты в культурном отношении совершенно иные, и это главное.
Модернизация означала бы для великого множества, для миллионов людей необходимость выйти из-под отеческой опеки общины и государства и в одночасье стать взрослыми людьми. Думать самим… Право же, легче сказать!
В Речи Посполитой московитам от многого придется отказаться. Им очень многому придется научиться. А общество, как вы помните, терпеть не может изменяться.
Между прочим, московскую спесь и московский изоляционизм часто питали как раз выходцы из западных областей Московии и даже Западной Руси — тех мест, где модернизация уже началась и уже дала свои плоды. Старец Филофей — уроженец Пскова; Вишенский, «зачапившийся» с «мудрым латынником», — уроженец Западной Руси.
Столкнувшись с необходимостью быстро изменяться, часть московитов могла бы пойти на гражданскую войну, на культурный раскол.
Могли бы навязать войну за право Московии опять выйти из состава Речи Посполитой, даже переходя в наступление по мере сил.
Могли бы и уйти в глубь континента, основав «Новую Московию» в Сибири, на Урале, в Заволжье. Столицы в виде Казани, Обдорска или Тюмени просто напрашиваются.
В любом случае — это война. И вторая, главнейшая по важности проблема: в Московии возникли бы те же самые столкновения католиков и православных, что и на Западной Руси. А отъезжать, решая проблему любимым московским способом, уже было бы некуда.
И вариантов тут только два: или веротерпимость, примирение между собой двух ветвей одного древа апостольской церкви, или гражданская война православных и католиков, по типу того, что происходило в Малороссии в начале-середине XVII столетия. Исход такой войны непредсказуем, и каждый вариант исхода имеет свои плюсы и минусы…
И не разорвала ли бы религиозная нетерпимость новую, не успевшую возникнуть державу? На вопрос нет однозначного ответа.
Глава 22
МЯТЕЖНАЯ СЕВЕРО-ЗАПАДНАЯ РУСЬ
Я не знаю, что значит какой-то прогресс,
Но до здравого русского веча
Вам, мои государи, далече!
Граф А. К. ТолстойОпыт жизни показывает: все что угодно можно объяснить, как угодно. Западная Русь живет по другим правилам, нежели Московия? Так это потому, что там живут другие народы, украинцы и белорусы. У нас, у русских, традиции совсем другие.
Истина здесь в том, что, действительно, существует ведь и народ, который до сих пор называет себя русским, что не совсем верно. Если уж одни из наследников Киевской Руси стали белорусами, а другие — малороссами, то логичнее всего называть нас великороссами. Не за «величие», которого, уж простите, в этом названии нет. А по названию области Великой Руси, где произошло формирование этого народа.
А ложь утверждения в том, что особенности цивилизации относятся за счет особенностей народа, и наоборот. Что бы там ни плели националисты самого дешевого розлива, великороссы вовсе не обречены ни на архаическое мировоззрение, ни на дикие формы государственности.
Дело в том, что Новгородскую землю населяли как раз великороссы, из чего уже вытекает, что сложение великоросского народа вовсе не связано непременно с Московией.
Впрочем, и украинцы еще в начале XX века обитали в трех разных государствах.
Только в самом конце XV — середине XVI веков кроткий пастырь народа Иван III и его внучек, живой бог Иван IV, объединили всю Великороссию, и только будущие белорусы и украинцы еще не имели счастья с ними тесно иметь дело. А до этого каждое государство на территории Великороссии имело свои обычаи и могло само выбирать, в каком направлении развиваться.
Новгород развивался так не правильно, так гадко, что особенно сильно огорчал московских подручных татар. Даже сильнее, чем Великое княжество Литовское.
Уже сам государственный строй Новгорода словно придумали назло москалям.
Еще в 1017 году Ярослав Мудрый даровал Новгороду особые грамоты за помощь новгородцев в освобождении Киева от поляков и от князя-братоубийцы Святополка.
Каждый новый князь клялся на этих грамотах не нарушать вольностей Новгорода и только тогда мог приступить к исполнению своих обязанностей.
Москали так ненавидели эти грамоты, данные Ярославом, что в XV веке, завоевав Новгород, не только уничтожили сами грамоты, но и вымарали из летописей всякое упоминание о них. Из своих летописей, конечно. До летописей в Великом княжестве Литовском руки у них были коротки.
С 1136 года, с восстания, утвердившего вечевой строй в Новгороде, Новгородом правило вече, то есть народное собрание. С князем вече заключало ряд — договор. К князю обращались «государь», а не «господин». Князья не имели права владеть собственностью на территории Новгорода, раздавать волости, давать особые преимущества своим людям, торговать иначе, чем через посредничество новгородцев, даже охотиться и косить сено вне определенной зоны.
Если князь нарушал вольности, переставал нравиться новгородцам, они поступали очень просто: открывали городские ворота и сообщали, что «перед князем путь чист».
Перед Александром Невским, к примеру, ворота открывали трижды.
Всего же с 1095 по 1304 год князей сменили 58 раз.
Многие князья сидели по два раза на новгородском столе, а Александр Невский — даже три раза. Всего же княжило в Новгороде за эти годы 40 человек.
Отношение же к Александру Невскому в Новгороде было иное, гораздо более прохладное, чем на Северо-Восточной Руси. Его осуждали за уступки, которые он делал Золотой Орде, за пособничество дикарям.
А если даже князя в Новгороде какое-то время и не было, город почему-то не проваливался сквозь землю! Вече выбирало посадника, и он вел управление и суд; выбирало тысяцкого, который возглавлял ополчение в случае войны, нес полицейские функции в дни мира.
Не князь, вече решало, быть ли войне. С 1142 по 1446 год Новгород воевал 26 раз со Швецией, 5 раз с Норвегией, 14 раз с Литвой, 11 раз с Ливонским орденом.
В принципе, Новгород вполне мог существовать и без князей, и это уже было личным оскорблением для москалей.
Второе, чем Новгород служил истинным укором для Северо-Восточной Руси, была его культура. Уже в XII веке Новгород был огромным торговым городом, известным всей Европе. Новгородская республика очень похожа на города-республики Италии: Венецию, Геную, Флоренцию. И, конечно же, на города-республики Ганзейского союза: Любек, Гамбург, Штральзунд.
