Александр Островский - Солженицын – прощание с мифом
Тогда же для журнала «Экспресс» А.И.Солженицын написал статья “Скоро все увидим без телевизора” (23 апреля 1982) (29), в которой продолжал бить в колокола, призывая западный мир проснуться и положить конец победному шествию коммунизма по планете.
Именно в это время Рональд Рейган решил встретиться с ведущими советскими диссидентами, находящимися в эмиграции. Встреча была назначена на 11 мая (30). В список приглашаемых был включен и А.И.Солженицын (31). Однако когда советник президента Ричард Пайпс по телефону связался с Александром Исаевичем, тот отказался от участия в этом коллективном мероприятии, изьявив готовность встретиться с президентом лично (32). Встреча Р.Рейгана с одним А.И.Солженицыным как «символом крайнего русского национализма» была признана нежелательной (33).
8 июня 1982 г. Александр Исаевич дал радиостанции “Би-Би-СИ” интервью, посвященное предстоявшему 20-летию выхода в свет его повести “Один день Ивана Денисовича”» (34). В этом интервью он так охарактеризовал состояние работы на «Красным колесом»: «…один Узел – «Август Четырнадцатого» – у меня выйдет полностью весной 1983 года…Второй Узел – «Октябрь Шестнадцатого» – тоже у меня закончен, мы его сейчас набираем, он тоже…мог бы появиться в свет хоть в том же 83-м году, но, может быть, будет несколько дожидаться иностранных переводов. Следующий Узел – «Март Семнадцатого» -в четырех томах…Все вместе, вот эти восемь томов, составляют «Действие Первое. Революция»…Следующее действие – Второе – будет посвящено Семнадцатому году…И там у меня идут: Узел 4-й – «Апрель Семнадцатого», Узел 5-й – Июнь-июль Семнадцатого», Узел 6-й – «Август Семнадцатого», Узел 7-й – «Сентябрь Семнадцатого». Эти вот четыре Узла составляют Действие Второе…Я не знаю, как у меня будет с годами, со здоровьем, как Бог даст, вообще-то замысел мой продолжается дальше, замысел у меня на 20 Узлов, я должен бы описать Гражданскую войну и первые годы становления советской власти, до 1922 года, до конца подавления крестьянских восстаний. Но думаю, что мне уже жизни на это не хватит» (35).
Между тем пришло приглашение посетить Японию. И снова работу над эпопеей пришлось отодвинуть в сторону. Летом 1982 г. Александр Исаевич продолжил свои литературные воспоминаниями, которые затем получили новое название «Угодило зернышко промеж двух жерновов», взялся за литературу о Японии (36).
В страну востоходящего солнца А.И.Солженицын отправился около 20 сентября 1982 г. и провел там более месяца (37). К этому визиту он подготовил статью “Коммунизм к брежневскому концу”, которая 23-го была опубликована на страницах газеты “Йомиури” (38). О его пребывании в Японии мы пока можем судить лишь по его интервью и некоторым другим публичным выступлениям (391). Все они были проникнуты одним – тревогой на счет успехов коммунизма и призывом к борьбе с ним. После «месячного пребывания» в Японии (40) Александр Исаевич направился в Тайвань и здесь 23 октября выступил с обращением в “Свободному Китаю” (41), а через день отправился в обратный путь (42).
Едва А.И.Солженицын вернулся из Японии, как в Советском Союзе произошло событие, явившееся важной вехой в его истории. 10 ноября скончался Л.И.Брежнев, преемником которого стал Ю.В.Андропов (43). Эти перемены вызвали противоречивую оценку среди современников. Многие рассматривали избрание Генеральным секретарем ЦК КПСС бывшего председателя КГБ как симптом усиления тоталитарности советского государства.
Через две недели после возвращения А.И.Солженицына в Кавендиш на его имя пришло предложение Темплтоновской премии из Англии. Эта премия присуждается за активную религиозную деятельность. Отмечая в своих воспоминаниях этот факт, Александр Исаевич пишет: «Согласился…а пока открыта была полугодовая протяжка для работы. Почти вся она пошла на третью редакцию «Марта»…Собственно, это было мое первое прочтение «Марта» сплошное…и после третьей редакции только тот и вывод, что понадобится еще четвертая – да и не сразу, а еще с перерывом же: В эту зиму много надо было докончить – отпечатку конца «Октября», второго тома, а значит, еще редакция» (44).
Если исходить из приведенных слов, получается, что вторую редакцию «Марта» А.И.Солженицын сумел сделать с весны до начала осени 1982 г., т.е. до отьезда в Японию, а по возвращении занимался одновременно третьей редакцией «Марта» и последней редакцией «Октября».
В Англию Александр Исаевич прибыл 7 мая 1983 г. и провел здесь 11 дней (45). Вручение Темплтоновской премии состоялось 10-го в Бэкингемском дворце (46). В этот же день лауреат прочитал Темплтоновскую лекцию (47), на следующий день провел в Лондоне пресс-конференцию (48). 16 мая он дал два интервью Бернарду Левину для газеты «Таймс» (49) и Мальколму Магэриджу для Би-Би-Си (50), 17-го посетил Виндзор, где выступил в Итонском коледже 1963 (51), 18-го из Лондона вылетел в Нью-Йорк (52)
Вернувшись в Вермонт, не ранее 19 мая, Александр Исаевич снова сел за «Красное колесо». «Март», – пишет он, – был – местами в третьей редакции, местами еще во второй, а нужно-то – сплошь четвертая и потом редактура при наборе. А мысли забегают: что дальше?» (53).
В 1983 г. один за одним вышли сразу же три тома «Собрания сочинений» А.И.Солженицына: десятый – публицистика (54), одиннадцатый и двенадцатый – «Август Четырнадцатого» (55). Второе двухтомное издание «Августа» увидело свет в июне месяце (56).
Знакомство с новой редакцией романа обнаруживает следующую очень важную особенность. Если первая редакция представляла собою художественное или беллитристическое произведение, действительно роман, то вторая редакция – механическое сочетание романистики и публицистики.
Разрушение жанра произошло за границей и превращение «Августа» в двухтомное произведение было связано главным образом с дополнением беллитристики публицистикой. Это значит, что примерно с лета-осени 1976 г. начинается трансформация жанра. Романиста А.И.Солженицына начинает оттеснять на второй план А.И.Солженицын-публицист.
Но дело заключалась не только в изменении жанра. «Август 14» – пишет А.Л.Янов, – в своей первой редакции был беспощадным, не оставляющим никаких лазеек обличением православной монархии» (57). И разгром армии Самсонова, символизируя поражение царизма, представлял собою прелюдию к февралю 1917 г.
Во второй редакции романа особое место заняли два сюжета, которые полностью отсутствовали первоначально: развитие общественного, прежде всего революционного движениях, создающего угрозу существованию монархии, и деятельность возглавляемого П.А.Столыпиным правительства, которое оказалось способным не только разгромить революцию, но и начать плодотворные преобразования. Однако вся его деятельность была перечеркнута роковым выстрелом 1 сентября 1911 г., который имел для России трагические последствия.
Характеризуя вторую редакцию Августа, А.Л.Янов пишет: «В центре ее оказывается не имеющая никакого отношения к августовской катастрофе история Петра Столыпина, прозрачно символизирующего Россию, и еврея Мордки Богрова, убивающего Россию, повинуясь «трехтысячелетнему, тонкому, уверенному зову» своей расы…Богров, стреляя в Столыпина, стрелял тем самым в «сердце государства»…Он убил «не только премьер-министра, но целую государственную программу», повернув таким образом «ход истории 170-миллионного народа» (58).
Это подчеркивает и сам А.И.Солженицын: «…К 1905 году, практически так уже было много потеряно, что Россия была накануне гибели. И Столыпин сумел вытянуть Россию из этой бездны и поставить ее на прочный путь развития. Если бы Столыпин не был убит, еще несколько лет этого развития, решительно меняющего всю структуру, социальную структуру государства, не только ее экономику, – и Россию нельзя было бы свалить так легко. Я глубоко убежден, что убийство Столпыина, выстрел этот, решил судьбу развития России, потому что сразу руководство попало в слабые неумелые руки, которые не могли Россию вести правильно» (59).
Таким образом, столыпинское отступление в романе понадобилось для того, чтобы соединить сентябрь 1911 г. и февраль 1917 г. Если согласно первоначальному замыслу прелюдией к февралю 1917 г. была августовская катастрофа 1914 г. и судьба монархии в значительной степени решалась на полях Первой мировой войны в борьбе с внешним врагом, то во втором варианте она была предрешена еще до войны внутри страны в борьбе с врагом внутренним. Не сасмоновская трагедия, а выстрел 1 августа 1911 г. стал прелюдией февральской драмы 1917 г.
Уже первый вариант романа привел к сокращению числа стороников писателя. Но он еще оставался почти всеобщим кумиром. Велик был его авторитет и в 1974 г., когда его выслали за границу. Истекшие с тех пор годы характеризовались тем, что круг его поклонников неуклонно сокращался. Этому способствовали и солженицынское “Письмо вождям”, и его ястребиные речи, и второй том “Архипелага”, и сборник статей “Из-под глыб”, и “Теленок”, и история с Ф.Арнау и Т. Ржезачем. Но особую роль в этом отношении суждено было сыграть новому изданию “Августа”.
