Дмитрий Калюжный - Забытая история русской революции. От Александра I до Владимира Путина
В январе 1990 года возникло радикальное движение «Демократическая Россия», положившее в основу своей идеологии антикоммунизм.
В марте 1990-го в ходе III Съезда народных депутатов уже сама КПСС по решению состоявшегося накануне пленума ЦК, внесла в порядке законодательной инициативы проект отмены 6-й статьи Конституции с одновременным введением поста Президента СССР. Это предложение было принято; стержень всей политической системы прежнего государства – 18-миллионная КПСС – был выдернут. Элита, вышедшая из недр этой партии, приобрела независимость от партии.
Президент СССР должен был избираться прямыми выборами, но в первый (и последний) раз он «в порядке исключения» был избран народными депутатами СССР. В 1990 году Горбачев уже не мог быть уверен, что его изберут на прямых выборах.
Тогда же упразднили Совет министров СССР и создали правительство нового типа – Кабинет министров при президенте, с более низким статусом и более узкими функциями.
В мае 1991 года был представлен проект Закона о разгосударствлении и приватизации промышленных предприятий. Часть экономистов активно поддержали эту идею как чуть ли не главный способ оживления экономики. В ответ на это криминалисты предупредили, что преступный капитал обязательно создаст совершенно особый олигархический уклад, из которого не сможет вырасти здоровая рыночная экономика. Преступный капитализм непременно будет антигосударственным, и самыми мягкими проявлениями этого будут вывоз капитала и неуплата налогов. Как они были правы!
Такова в общих чертах была хронология событий. Но имелись и очень интересные частности.
…Когда государственный аппарат превратился в сложный конгломерат сотрудничающих и противоборствующих кланов, разгорелась жесткая идеологическая кампания против КГБ, МВД и армии. Разрушался положительный образ всех вооруженных сил в общественном сознании, а заодно ударяли по самоуважению офицерского корпуса. С первых лет перестройки военное руководство отстранили от участия в решении важнейших военно-политических вопросов. Весь мир поразило заявление Горбачева (15 января 1986 года) о программе полного ядерного разоружения СССР в течение 15 лет. Советскую армию оно поразило еще больше: военные не знали об этой программе.
А ведь на протяжении всей истории России именно армия была самым уважаемым общественным институтом; ни одно движение в сторону перемен государственного устройства не могло быть сделано, если был хоть малейший намек, что ухудшатся возможности армии. А теперь армию, по сути, начали «разгонять». В чьих интересах?
В 1986 году была создана межведомственная комиссия по разоружению из руководителей МИД, МО, КГБ, военно-промышленной комиссии Совмина и ряда отделов ЦК КПСС. Она пошла (10 марта 1990 года) на открытый конфликт с верховной властью из-за того, что договоренности с США по разоружению не только не согласовывались, но даже не доводились до сведения комиссии. Начальник Генштаба М. А. Моисеев доложил, что в результате деятельности министра иностранных дел Э. А. Шеварднадзе США получили право иметь 11 тыс. боеголовок против 6 тыс. для СССР.
После этого конфликта комиссия были ликвидирована.
В последние годы перестройки ЦРУ оценивало наши военные расходы как не очень высокие, утверждая, что они в 1989 году никак не превышали 130–160 млрд рублей. Зато государственный департамент США и его же Министерство обороны настаивали, что они существенно выше. Штатам завысить эти расходы надо было, чтобы представить СССР всемирным пугалом, монстром, который ради уничтожения «цивилизации» ограбил собственный народ.
Высшие вожди перестройки взяли сторону Госдепа США.
Шеварднадзе заявил в мае 1988 года, что военные расходы СССР составляют 19 % от ВНП. Затем, в апреле 1990 года, Горбачев округлил цифру до 20 %. Так перестройщики добрались до главного пункта, особо интересовавшего нашего противника по холодной войне. С подачи Горбачева и Шеварднадзе печать и телевидение переполнили высказывания об армии как основном «бремени советской экономики». Часто цитировались подсчеты академиков Ю. Рыжова и Г. Арбатова; вопреки официально объявленным на 1989 год цифрам (военный бюджет СССР был утвержден в размере 20,2 млрд рублей, или примерно 2 % советского ВНП) они считали, что советские военные расходы в десять раз больше.
В это время США тратили на военные нужды около 300 млрд долларов в год, а официальный курс доллара равнялся примерно 60 копейкам. Простое деление военного бюджета США (с прибавлением к нему 25–30 %) на этот курс давало примерно ту цифру, которую приводили советские политики и экономисты. Такая «методика» представлялась им обоснованной, ибо они исходили из наличия официально провозглашенного военного паритета между СССР и США. Причем, давая свои оценки военным расходам СССР, ни Горбачев, ни Шеварднадзе, ни академики Рыжов, Арбатов и Богомолов никогда не приводили никаких доказательств в подтверждение своих слов.
…Национальная политика в СССР, как и в Российской империи, не имела ассимиляционного характера. То есть русские не поглощали нацменьшинств. Так, четыре переписи населения (с 1959-го по 1989-й) показали небольшое, но постоянное снижение доли русских в населении СССР (с 54,6 до 50,8 %). Численность же малых народов, которые первыми исчезают при ассимиляции, регулярно росла – даже столь малочисленных народов, которые по западным меркам теоретически не могут уцелеть и не раствориться.
И точно так же, как ранее русский, так позже и советский народ сложился как продукт длительного развития единого государства. Граждане этого государства, какой бы национальности они ни были, воспринимали СССР как отечество и проявляли лояльность к символам этого государства. Согласно всем современным представлениям о государстве и нации, советский народ был нормальной полиэтнической нацией, не менее реальной, чем китайская, американская, бразильская или индийская нации. Единое хозяйство, единая школа и единая армия связали граждан СССР.
А экономическую основу этого государства составляла общенародная собственность. Приватизация промышленности без разделения Союза была невозможна; раздел общего достояния сразу порождал межнациональные противоречия. Так и вышло: как только был декларирован переход к рынку и возникла перспектива приватизации, республиканские элиты в короткие сроки создали националистическую идеологию и внедрили ее в сознание соплеменников, применяя те же способы, что и общесоюзная гласность– но с другими акцентами.
И эти заведомые разрушители великой страны получили поддержку влиятельных идеологов перестройки в центре! Сепаратизм соединился с подрывом государства изнутри.
В мае 1989 года Балтийская ассамблея заявила, что нахождение Латвии, Литвы и Эстонии в составе СССР не имеет правового основания. На II Съезде народных депутатов СССР (январь 1990-го) рассмотрели вопрос об оценке пакта между Сталиным и Гитлером о ненападении по результатам работы специальной парламентской комиссии под руководством А. Н. Яковлева. Пакт, разумеется, осудили, и «прибалтийская модель» задала культурную и идеологическую матрицу для националистических движений в других республиках СССР.
В центре политического процесса, в Москве, и особенно в верховных органах власти, выдвинули идею освобождения нерусских народов от русского «колониального господства» ради их политического самоопределения. Г. В. Старовойтова, главный в то время эксперт демократов по национальному вопросу, заявляла, что нации есть основа гражданского общества и их самоопределение приоритетно.
Государственный интерес уже не учитывался.
Положение усугубилось после выборов народных депутатов РСФСР (1990), на которых победили радикальные демократы. С этого момента высший орган власти России – ядра СССР, оказал безоговорочную поддержку всем актам суверенизации союзных республик.
С разделением страны не стоило бы и спорить, если бы были хоть какие-то расчеты, показывающие, что в «разделенном» Союзе улучшилась бы экономическая ситуация, повысился уровень жизни народов. Но об этом никто не думал; отказ от единства был выгоден только и исключительно элитам бывших республик СССР. А вот и подтверждение: Россия сразу заключила двусторонние договора с Украиной, Казахстаном, Белоруссией, Молдавией и Латвией, не имеющие никакого экономического значения. Их смысл был в том, что впервые республики были декларированы как суверенные государства – национальные элиты получили право развязанных рук.
В июне 1990 года I Съезд народных депутатов РСФСР принял Декларацию о суверенитете России, что означало раздел общенародного достояния СССР и верховенство республиканских законов над законами Союза. В октябре 1990 года принимается Закон РСФСР «О действии актов Союза ССР на территории РСФСР», устанавливающий наказание для граждан и должностных лиц, исполняющих союзные законы, не ратифицированные ВС РСФСР, – беспрецедентный в мировой юридической практике акт. Затем появился Закон «Об обеспечении экономической основы суверенитета РСФСР», который перевел предприятия союзного подчинения под юрисдикцию России. Закон о бюджете на 1991 год ввел одноканальную систему налогообложения, лишив союзный Центр собственных финансовых источников.
