М. Токарев - Диверсанты Второй мировой
„11-я армия форсировала Днестр в районе Могилев-Подольского (железнодорожный мост приспособлен для переправы людей и техники)“.
Это был бы большой успех, крупных мостов через Днестр в полосе немецкого наступления было не так много. Но командование Южного фронта немедленно отреагировало на эту угрозу выделением командиру 130-й стрелковой дивизии подвижного резерва в виде 47-го мотострелкового полка 47-й танковой дивизии 18-го механизированного корпуса. В результате решительной контратаки мотострелкам 47-го полка удалось ликвидировать немецкий плацдарм. Немецкая сторона позднее предпочла задрапировать эту частную неудачу. История 22-й пехотной дивизии утверждает, что плацдарм передовым отрядом даже не захватывался:
„22-й разведывательный батальон и 1-я рота противотанкового дивизиона прорвались к Днестру, но не смогли преодолеть взорванный мост в Могилеве (Могилев-Подольском. — А. И.)“»[35].
К слову, в цитированном у Исаева дневнике Гальдера за 7 июля 1941 года имеется примечательная запись:
«19.00 — …Противник выбил наши войска с плацдарма на Днестре, захваченного 11-й армией (там находилась лишь часть полка „Бранденбург“)…»[36]
После боев на Днестре поредевшая 6-я рота II батальона полка «Бранденбург» продолжала движение на юг в качестве передового отряда 22-й пехотной дивизии вермахта. Вместе с этой дивизией диверсанты-«бранденбуржцы» дошли до Крыма и приняли активное участие в штурме Севастополя в конце 1941 года:
«…Главный удар командование 11-й армии решило нанести в полосе обороны 8-й бригады морской пехоты (БрМП) на Северной стороне Севастополя. При этом для достижения эффекта внезапности было решено обойтись без предварительной артподготовки и пустить впереди основных сил взвод полка „Бранденбург-800“ для бесшумного уничтожения передового охранения 8-й БрМП, после чего немецкая пехота должна была ворваться в первые траншеи. Владевшие русским языком диверсанты выдавали себя за возвращавшуюся разведывательную группу. Этот замысел немецкого командования был успешно осуществлен на рассвете 17 декабря 1941 года, позволив противнику в первые сутки наступления глубоко вклиниться в оборону на Северной стороне на стыке 8-й БрМП и 241-го стрелкового полка 95-й стрелковой дивизии, а затем и окружить этот полк»[37].
7-я рота II батальона полка «Бранденбург» накануне начала вторжения в СССР была придана I армейскому корпусу 18-й армии генерал-полковника Кюхлера из группы армий «Север», развернутой вдоль границы Восточной Пруссии с тогдашней Литовской ССР. Перед 22 июня 1941 года перед подразделениями роты, которой командовал лейтенант Котешке, была поставлена задача: захватить ряд мостов через реку Юра в окрестностях ближайшего к тогдашней советско-германской границе литовского райцентра Таураге. Однако эти планы были сорваны благодаря загодя изготовившимся к обороне частям прикрывшей район Таураге 125-й стрелковой дивизии Красной Армии под командованием генерал-майора П. П. Богайчука. В промежутке между 7 и 12 часами дня 22 июня саперы 125-й дивизии сумели взорвать большинство загодя заминированных ими мостов через Юру, так что противнику из I армейского корпуса вермахта пришлось искать речные броды, снижая темпы своего наступления на Шяуляй.
Неудачные попытки захвата мостов через Юру не обескуражили «бранденбуржцев» из 7-й роты, которые отличились уже на следующий день, 23 июня 1941 года, действуя как передовой отряд «боевой группы Вестхофена» из 1-й танковой дивизии I армейского корпуса:
«…Для снабжения боевой группы Вестхофена решающее значение имел железнодорожный мост при Лидувенай. Сразу по получении дивизией приказа „повернуть на восток“ полковник Вестхофен, чтобы захватить при Лидувенай переправу через Дубису, распорядился образовать усиленную диверсионную группу под командой старшего лейтенанта Вихмана (Wichmann). Ей ставилась задача — внезапно захватить мосты у Лидувенай и удерживать их до подхода остальных частей. Группу составили 2 броневика, 4 бронетранспортера и при них подразделение Вернера (Werner) из полка особого назначения 800 („Бранденбург“). О железнодорожной переправе имелся лишь один плохой аэрофотоснимок. Он показывал наличие с обеих сторон моста укрепленных полевых позиций. Сам мост был около 45 метров высотой и 270 метров длиной. К 18.00 группа Вихмана прибыла на место и расположилась неподалеку от моста, охранявшегося слабым противником. В то время как здесь броневики и бронетранспортеры под командой Вернера обеспечивали огневую защиту стрелков и саперов, Вихман, подавшись севернее, перешел с небольшим числом людей Дубису вброд выше по течению. В 18.20 обе группы встретились на железнодорожном мосту, защитники которого в панике бежали, не взорвав его, так как все запальные провода удалось своевременно перерезать. В неповрежденном состоянии мост удерживался до подхода 3-й роты 1-го стрелкового полка…»[38]
28 июня 1941 года подразделение 7-й роты II батальона полка «Бранденбург» под командованием фельдфебеля Вернера — 15 человек, считая командира, — продолжало выполнять приказ руководства 1-й танковой дивизии по ведению разведки и захвату укреплений в районе Шяуляя. Где как раз в тот день в окружение попал штаб 12-го стрелкового корпуса Красной Армии. Будучи воодушевлены этими успехами, бойцы Вернера катили на восток на трофейном грузовике, в кабине которого сидели одетые в красноармейскую форму водитель и помощник Вернера — фельдфебель Пурвин из прибалтийских немцев, прекрасно владевший русским языком. Сзади впритык к грузовику на немецком мотоцикле с коляской, где был установлен 81-мм миномет, ехал один из членов группы Вернера.
Вероятно, красноармейское подразделение охраны моста, усиленное как минимум одним орудием и станковыми пулеметами, заподозрило неладное в дорожных маневрах одиночного грузовика, сопровождаемого немецким мотоциклом. Сразу после того, как грузовик «бранденбуржцев» остановился у самодельного завала на въезде на мост, вспыхнула перестрелка. Вся группа диверсантов, за исключением ее командира фельдфебеля Вернера, была уничтожена на месте. Вернеру удалось спрятаться в отрытую у въезда на мост щель — укрытие от авиации. Оттуда он наблюдал взрыв моста и отход охранявшего его подразделения. Вечером к руинам моста подошли головные танки 1-й танковой дивизии вермахта[39].
Через два дня после описанных событий, т. е. 30 июня 1941 года, военнослужащие 7-й роты II батальона полка «Бранденбург» вступили в авангарде 1-й танковой дивизии в столицу Латвии Ригу. Однако решительной контратакой X стрелкового корпуса генерала И. И. Фадеева противник был выбит, что обеспечило планомерный отход нашей 8-й армии через город. 1 июля немцы вновь овладели Ригой, но это достижение отнюдь не привело к общему перелому ситуации на Северо-Западном фронте. В следующие недели войны 7-я рота «Бранденбурга» была использована как обычная пехотная часть, неся существенные потери, так что в августе 1941 года ее направили на переформирование.
Наконец, 8-я рота II батальона полка «Бранденбург» накануне 22 июня 1941 года была придана так называемой «танковой группе Гёпнера», состоявшей из 1-й и 8-й танковых дивизий и также действовавшей в составе группы армий «Север». Перед самым началом войны предыдущий командир 8-й роты лейтенант Зигфрид Граберт передал командование обер-лейтенанту Гансу-Вольфраму Кнаку, с именем которого оказалась связана одна из самых успешных операций «Бранденбурга» на Восточном фронте. Вот как описал ее автор недавно изданной на русском языке книги «„План Барбаросса“. Блицкриг на Востоке. 7 первых дней операции» британец Уилл Фаулер:
«…26 июня в действие вступила часть специального назначения „Бранденбург“. Бойцы 8-й роты засекреченного 800-го учебного батальона „Бранденбург“, переодетые ранеными советскими солдатами, действующие под командованием лейтенанта Вольфрама Кнака, захватили два стратегических важных моста через Даугаву в Даугавпилсе, оба протяженностью 300 метров. По одному пролегало шоссе Каунас — Ленинград, а по другому, расположенному на 1,5 км выше по течению, шла железная дорога. Оружие, форму и каски диверсанты получили от финнов, которым все это досталось в качестве трофеев в 1940 году.
На двух захваченных советских грузовиках рота „бранденбуржцев“, в состав которой входили не только немецкие, но и литовские солдаты, подошла к объектам, пользуясь хаосом и замешательством в тылу советских войск. Проезжая через советские позиции, водители с улыбками доверительно сообщили на аванпостах: „Немцы еще очень далеко!“
У Варпаса, расположенного в 3 км к югу от села, они разделились для атаки на два моста. Советская охрана, которой было поручено взорвать мосты в случае опасности и захвата, выставила для прикрытия позиций бронемашины ГАЗ БА-10, однако в разгоревшемся бою на мостах экипажи бронемашин не могли отличить в свалке своих от чужих и не решались стрелять. Посреди схватки в обстановке неразберихи фельдфебель Крукеберг сумел взобраться на арматуру автодорожного моста и перерубить все шнуры, которые, как он считал, могли тянуться к зарядам от детонационного устройства. В 8.00, примерно через час после атаки, генерал фон Манштейн получил сообщение: „Внезапность под Даугавпилсом оказалась удачной — город и мост обеспечены. Автодорожный мост цел. Железнодорожный мост слегка поврежден подрывными зарядами, но проходим“».
