Евгений Спицын - Россия — Советский Союз, 1917–1945 гг.
• подавление в зародыше ведомственных, местнических, сепаратистских, клановых, оппозиционных и иных тенденций и настроений, и сохранение безусловной власти центра над всей периферией;
• снятие острой социальной напряженности в советском обществе путем выявления и сурового наказания всех врагов народа;
• ликвидацию «пятой колонны» внутри страны, которая потенциально могла создать реальную угрозу существованию власти сталинской группировки в условиях неумолимо надвигавшейся войны.
Наконец, пятая группа авторов (Ю. Жуков) утверждает, что И.В. Сталин прибег к крайним репрессивным мерам не для расправы с членами «рудиментарной оппозиции», а только для того, чтобы заставить членов ЦК и первых секретарей рескомов, крайкомов и обкомов партии поддержать его новый политический курс: кардинально изменить Конституцию СССР и отказаться от старой избирательной системы, основанной на жестких классовых принципах пролетарской демократии.
2) Кто явился инициатором массовых политических репрессий.
Известная часть либеральных авторов (Р. Конквест, А. Солженицын, Д. Волкогонов, О. Хлевнюк) до сих пор утверждает, что невероятный размах политических репрессий стал результатом тщательно спланированных И.В. Сталиным и его ближайшим окружением репрессивных мер, направленных на тотальное уничтожение всей политической оппозиции внутри страны. По их мнению, «особые протоколы» заседаний Политбюро ЦК ВКП(б), которое и санкционировало создание печально знаменитых «троек», а также многочисленные списки арестованных и расстрелянных жертв политических репрессий, на которых «красуются» автографы И.В. Сталина, В.М. Молотова, Л.М. Кагановича, К.Е. Ворошилова, А.И. Микояна, А.А. Жданова, Г.М. Маленкова и других кремлевский вождей, красноречиво говорят о том, что именно высшее политическое руководство страны стало главным инициатором массовых политических репрессий.
Ряд крупных современных историков (Ю. Жуков, Ю. Емельянов), опираясь на новейший архивный материал, однозначно утверждают, что главным инициатором массовых политических репрессий в стране выступила местная партийная элита республиканского и областного уровня, в частности Н.С. Хрущев, С.В. Косиор, Р.И. Эйхе, П.П. Постышев и И.М. Варейкис, которая с помощью жесткой репрессивной политики попыталась удержаться у власти и заблокировать процесс крупных политических реформ, начатый И.В. Сталиным, В.М. Молотовым, АЛ. Ждановым и другими членами «узкого руководства» в середине 1930-х гг. А что касается так называемых «расстрельных списков», то здесь идет прямой сознательный подлог со стороны всех записных антисталинистов. Дело в том, что в центральном аппарате ЦК ВКП(б) существовала особая Судебная комиссия, которая обладала правом помилования уже осужденных бывших членов партии, и именно на списках таких лиц, которым было отказано в помиловании, и «красуются» автографы вождей партии и государства. То есть, никаких личных и конкретных указаний по расстрелу тех или иных лиц ни И.В. Сталин, ни его ближайшие соратники не делали, все эти лица уже были приговорены судами к высшей мере наказания за доказанные в ходе судебного следствия преступления.
3) Каковы были масштабы политических репрессий в стране.
В зарубежной и либеральной российской историографии (Р. Конквест, А. Солженицын, А. Антонов-Овсеенко, Д. Волкогонов, Р. Медведев, О. Хлевнюк) традиционно говорится о десятках миллионах жертв сталинского политического террора. В разгар «горбачевской перестройки» в январе 1988 г. один из видных ее «прорабов», рекрутированный А.Н. Яковлевым в агитпроповскую стаю «цепных псов-антисталинистов», тов. Р.А. Медведев в «Московских новостях» разразился гнусной статейкой, в которой заявил, что по его подсчетам, за период 1927―1953 гг. было репрессировано около 40 млн человек. Вскоре эти 40 млн «жертв» перестали удовлетворять растущим потребностям пламенных борцов с тоталитарным сталинским режимом, и в ход пошли разного рода «изыскания» американских и европейских советологов (Р. Конквест, Р. Пайпс), согласно которым от террора и репрессий погибло не менее 50―60 млн человек. Конечно, в зарубежной советологии были и вполне приличные ученые, в частности, Р. Дэвис (Англия), Г. Риттершпорн (Франция) и С. Виткрофт (Австралия), которые быстро «вывели на чистую воду» всех своих проплаченных спецслужбами коллег и доказали, что в действительности число жертв политических репрессий, коллективизации и голода было на порядок меньше. Однако их научные труды в нашей стране сознательно замалчивались, и в массовое сознание активно внедрялось только то, что содержало абсолютно лживую статистику репрессий.
Более того, в июне 1991 г. «Комсомольская правда» публикует интервью г-на А.И. Солженицына, из которого изумленные читатели узнали о том, что некий белоэмигрант, профессор статистики И.А. Курганов «косвенным путем подсчитал, что в 1917―1959 гг. только от внутренней войны советского режима против своего народа, то есть от уничтожения его голодом, коллективизацией, ссылкой крестьян…, тюрьмами, лагерями, простыми расстрелами… вместе с нашей гражданской войной, мы потеряли 66 миллионов человек… По его же подсчетам, мы потеряли во Второй мировой войне от пренебрежительного, от неряшливого ее ведения 44 миллиона человек! Итак, всего мы потеряли от социалистического строя — 110 миллионов человек!».
Конечно, эти данные никак не подтверждаются архивным материалом и основаны исключительно на личных, зачастую необъективно-злобных домыслах и предположениях как указанных выше авторов, так и разного рода мемуаристов, ставших «жертвами» сталинских репрессий. Более того, как верно отметили многие их оппоненты (С. Кара-Мурза, Ю. Жуков), работы этих авторов имели сугубо идеологическую подоплеку и были маленькими эпизодами большой психологической войны против СССР, развязанной на Западе с целью дискредитации не только СССР, но и всего мирового рабочего и коммунистического движения.
В патриотической научной литературе и публицистике (В. Земсков, В. Чуев, С. Кара-Мурза, Ю. Емельянов, Ю. Жуков) приводятся реальные архивные данные о количестве советских граждан, подвергшихся уголовному преследованию по политическим мотивам в первые два десятилетия советской власти.
В начале февраля 1954 г. в МВД СССР была составлена информационная справка на имя Первого секретаря ЦК КПСС Н.С. Хрущева о числе осужденных за контрреволюционные преступлении, т. е. по 58-й статье Уголовного кодекса РСФСР и по соответствующим статьям УК всех остальных союзных республик, за период 1921―1953 гг., которую подписали три человека — Генеральный прокурор СССР Р.А. Руденко, министр внутренних дел СССР С.Н. Круглов и министр юстиции СССР К.П. Горшенин.
В этом строго секретном документе «для служебного пользования» говорилось, что, по имеющимся в МВД СССР данным, в 1921―1953 гг. за контрреволюционные преступления Коллегией ОГПУ, Особым совещанием НКВД-МГБ СССР, Военной коллегией, судами, военными трибуналами и «тройками» было осуждено 3 777 380 человек, в том числе к высшей мере наказания — 642 980, к содержанию в лагерях и тюрьмах на срок от двадцати пяти лет и ниже — 2 369 220 человек, в ссылку и высылку — 765 180 человек. В этой же записке особо отмечалось, что созданным на основании постановления ЦИК и СНК СССР от 5 ноября 1934 г. Особым совещанием при НКВД СССР, которое просуществовало до сентября 1953 г., было осуждено 442 531 человек, в том числе приговорено к высшей мере наказания — 10 101 человек, к лишению свободы — 360 921 человек, к ссылке и высылке внутри страны — 67 539 человек и к другим мерам наказания, в том числе высылке за границу и принудительному лечению — 3 970 человек.
Еще раньше, в начале января 1954 г. министр внутренних дел генерал-полковник С.Н. Круглов направил на имя Г.М. Маленкова и Н.С. Хрущева секретное письмо №26/К, в котором содержалась справка МВД СССР, составленная на основе статистической отчетности Первого спецотдела МВД СССР, в которой было названо точное число осужденных лиц за контрреволюционные и другие особо опасные государственные преступления в период с 1 января 1921 г. по 1 июля 1953 г. — 4 060 306 человек. Указанная цифра была сложена из числа 3 777 380 осужденных за контрреволюционные преступления и 282 926 осужденных за другие особо тяжкие государственные преступления, в том числе по статьям 59 (особо опасный бандитизм) и 193 (военный шпионаж).
Вплоть до конца 1980-х гг. эта информация являлась строжайшей государственной тайной и впервые подлинная статистика осужденных за контрреволюционные преступления была опубликована только в сентябре 1989 г. в статье доктора исторических наук генерал-майора В.Ф. Некрасова, опубликованной в «Комсомольской правде». Затем более подробно та же информация была изложена в статьях В.Н. Земскова, Д.Н. Нохотовича и А.Н. Дугина, а самую подробную статистику, с реальной динамикой осужденных по годам, в 1992 г. опубликовал доктор исторических наук В.П. Попов в журнале «Отечественные архивы».
