Владимир Мединский - Скелеты из шкафа русской истории
Двадцать лет потребовалось Шлиману для того, чтобы добиться осуществления своей первой мечты: сколотить состояние. За эти годы он выучил еще польский, шведский, новогреческий, арабский и латынь. В 1863 году купец 1 гильдии Генрих, или Андрей Аристович, Шлиман отходит от дел.
Довольно! Пора осуществлять вторую великую мечту! В 1868 году Генрих Шлиман едет в Малую Азию и начинает искать Трою.
Для него Гомер — высший авторитет, он ищет Трою, понимая буквально его описания местности. Холм Гиссарлык идеально соответствует описаниям… В апреле 1870 года Шлиман начинает раскопки и обнаруживает останки городов, расположенные один над другим… Шлиман — пример целеустремленности и мужества, верности раз выбранной цели и энергии и последовательности, мужских качеств и природных способностей. Совершеннейший человек! Образчик всех добродетелей. Нравственный и умственный гигант. О «подвиге Шлимана» частенько рассказывают немецким школьникам, явно имея в виду назидательное: будешь себя вести правильно, станешь как Шлиман. Вот только об одном не написал ни один из официальных биографов «Андрея Аристовича».
О том, откуда именно взял он свой стартовый капитал.
А мы расскажем. Дело в том, что заработал он его ну совершенно не романтическим способом: на поставках в русскую армию во время Крымской войны. Сапоги оказывались с картонными подметками, шинели разлезались в руках, крупу можно было сразу выбрасывать. Но зато хорошо хрустело в карманах у самого Шлимана и у тех военных чиновников, которые принимали его поставки.
Кадр из фильма «Оборона Севастополя». Режиссеры В. М. Гончаров и А. А. Ханжонков. 1911 (!) г.
При Ющенко Украина, говорят, хотела снять СВОЕ кино об обороне Севастополя. Что ж, боюсь, из него мы узнали бы новую версию этой истории. О том, как героические украинские моряки, такие, як гарный хлопец матрос Кошка, насмерть бились с врагами за ридный украинский Севастополь под неумелым командованием царско-москальских сатрапов Корнилова и Нахимова.
Транссиб. Первый поезд пришел в Иркутск.
На строительстве железных дорог обогащались безумно, но и Россия с невероятной скоростью покрывалась сетью стальных магистралей.
Шлиман был не жадный, делился охотно, и это сделало его аферы долговечными: слишком много людей были в них прямо заинтересованы.
Такая вот история, тоже в своем роде назидательная. И вот что интересно: при всем феерическом воровстве поставщиков времен Крымской войны история не сохранила памяти о каком-нибудь поставщике Иванове или ворюге Петрове.
Вопрос, как принято говорить, философский: а сохранилась бы память о ворюге-поставщике Шлимане, если бы он впоследствии не «нашел» Трою? Которая, как выясняется, тоже не совсем Троя.
Храм Христа Спасителя на Воробьевых горах
В ком есть и совесть и закон,
Тот не украдет, не обманет,
В какой бы нужде ни был он;
А вору дай хоть миллион —
Он воровать не перестанет.
Иван Крылов, басня «Крестьянин и лисица»В первый раз идея сооружения в Москве храма в честь победы в Отечественной войне 1812 года была заявлена еще 25 декабря 1812 года в Вильне (ныне Вильнюс). В своем манифесте император Александр I провозглашал: «В сохранение вечной памяти того беспримерного усердия, в верности и любви к Вере и Отечеству, какими в сии трудные времена превознес себя народ Российский, и в ознаменование благодарности Нашей к Промыслу Божию, спасшему Россию от грозившей ей гибели, вознамерились мы в первопрестольном граде Нашем Москве создать церковь во имя Спасителя Христа… Да простоит сей Храм многие века…» Объявили конкурс.
Рассмотрели до 20 проектов, из которых победил проект Александра Витберга.
Витберг предложил соорудить храм между Смоленской и Калужской дорогами, на Воробьевых горах, которые Александр I поэтично назвал «короною Москвы».
Вот несколько доводов, придавших вес предложению построить храм на Воробьевых горах:
1. Желание Императора соорудить храм за городом, поскольку в Москве «нет достаточно места, потребного для изящного здания».
2. Ссылки на расположенный за городом собор св. Петра в Риме и удаленный собор св. Павла в Лондоне (теперь оба — уже оказались в центре города).
3. Удачное географическое расположение (расстилающееся у подножия Воробьевых гор Девичье поле позволило бы видеть храм издалека целиком).
4. И последний довод — исторический — Воробьевы горы находятся между путями неприятеля, вошедшего в Москву по Смоленской дороге и отступившего по Калужской.
Храм должен был стать самым высоким в мире — 237 метров от подошвы горы до креста. Высота наземной части храма 170 метров, диаметр главного купола более 50 метров (для сравнения: высота храма св. Петра в Риме — 141,5 м, колокольни Ивана Великого — 80 м).
Проектом предусматривалось строительство двух громадных триумфальных колонн высотой в 30-этажный дом каждая. Материалом для одной из колонн должны были стать пушки, отбитые у неприятеля на территории России, для другой — за рубежом.
В 1817 году состоялась торжественная закладка храма на Воробьевых горах. Началось строительство. И быстро выяснилось два любопытнейших обстоятельства.
Во-первых, грунты Воробьевых гор мягкие, водянистые, склоны изобилуют оврагами и всхолмлениями. Вообще-то место для громадного здания надо было еще тщательно искать и изучать, фундамент для него требовался колоссальный. Удивительно, но строительство не заморозили, подрядчики продолжали втихую благополучно осваивать средства, и все сооружение вскоре «поплыло»… Только уже при Николае I специальным рескриптом 1826 года был создан Комитет, чтобы выяснить — а возможно ли вообще соорудить подобное строение на склонах Воробьевых гор? В Комитет вошли все ведущие архитекторы Российской империи. В итоге выяснилось: строить на самих склонах невозможно, но наверху есть отличная площадка. (Как раз там сейчас и стоит высотное здание МГУ). Но это только полбеды.
Проект Храма Христа Спасителя на Воробьевых горах архитектора А. Витберга.
Сколько бы ни критиковали любители седой старины Ю. М. Лужкова, но лично мне очень нравится Храм на Волхонке, даже в его «новомосковском» виде. Но этот несостоявшийся проект еще более грандиозен, не так ли?
Главной проблемой оказались колоссальные масштабы хищений и приписок.
Казне нанесен был ущерб в 300 тысяч рублей — огромная по тем временам сумма в рамках одного строительного проекта.
Сам Витберг был человеком кристальной честности, хорошим архитектором, но, видимо, никудышным администратором и финансовым контролером.
В 1829 году объявили новый конкурс. В итоге Николай I утвердил новый, гораздо более скромный проект архитектора К. А. Тона. По этому проекту и воздвигли Храм Христа Спасителя на Волхонке.
Что в этой истории кажется просто невероятным, так это масштаб воровства. Все-таки впустую растратить и разворовать практически ВСЕ отпущенные средства и вообще ничего не построить, только разворотить землю — это своего рода рекорд. Такого даже при Ельцине не делали!
Виноват, делали. Вспомним еще раз проект ВСМ — Высокоскоростные магистрали, которые должны были проложить между Москвой и Санкт-Петербургом.
Не менее невероятно и то, КАКУЮ стройку разворовали. Все-таки Храм… Храм, которому предстояло стать воплощенной памятью о героизме и о жертвах 1812 года.
Даже самый циничный, самый уголовный элемент сто раз подумает перед тем, как сорвать церковную кружку для милостыни или украсть золотой оклад с иконы.
Кстати, та самая знаменитая фраза «Воруют-с», как считается — на уровне исторического анекдота, — была сказана именно в связи со строительством храма Христа Спасителя на Воробьевых горах. Афера с непостроенным храмом вдохновила Гоголя на написание «Ревизора». Там как раз городничий говорит о церкви, которую строили-строили, да сгорела.
А ведь планировалось возвести самый большой храм в мире, потрясающий по замыслу, сопоставимый, наверное, только со сталинским Дворцом Советов, тоже так и не построенном на месте уже нынешнего храма Христа Спасителя. Это должен был быть единый храм трех религий — православной, католической и протестантской — и одновременно символ доминировании России в объединенной Европе.
Официальная версия, которую публично объявил Николай I, свернувший строительство, что, мол, почвы на Воробьевых горах плохие, оказалась столь живучей, что когда сто с лишним лет спустя при Сталине стали строить здание МГУ, ее даже не стали перепроверять. Сталин просто приказал в 1949 году отодвинуть здание МГУ подальше от Москвы-реки, чтобы оно не сползло туда, как якобы сполз недостроенный храм Христа Спасителя.
