Роман Ключник - Сталин - период созидания. Гражданская война в СССР 1929-1933 гг. Том 8.
Затем С. Миронин попытался этот смертельный голод минимизировать совсем оригинально — сравнительными примерами из современной Украины: «За 16 лет самостийности население Украины сократилось на 6 миллионов человек. Ещё 7 миллионов выехали за границу. Зарплата большинства граждан Украины не превышает 100-120 долларов!».
Этот тот случай, когда полуумники и «полумудрецы» вреднее, опаснее отмороженных глупцов. Затем Сигизмунда совсем «понесло» по «интеллектуальной» волне и он дописался до того, что одну из глав своей книги назвал — «Почему крестьяне не осудили Советскую власть?» Куда тогда они могли подать заявление — в свой районный суд на Сталина? Или волжский крестьянин мог написать заявление в Гаагский суд? Это уже в понятие слов — «нелепица», «абсурд», «маразм» не влезает.
Но пределы интеллекта и совести Сигизмунда Миронина оказались совсем нечеловеческими, — когда он стал отвечать на свой вышеназванный совершенно абсурдный мерзкий вопрос. «Итак, понятно, почему молчали крестьяне», — уверенно заявил Миронин и начал долго разглагольствовать — что якобы для крестьян смерть — это привычная обыденная ситуация, как сена накосить, к которой они привыкли целыми поколениями, и наблюдать за смертью близких было таким же обычным бесчувственным явлением как лузгануть семечку. Миронин утверждает, что смерть близкого человека «испокон веков в деревне была настолько естественна, что смерть не была даже предметом какой-то особой печали». По этой логике — поэтому за смерть миллионов крестьян сами крестьяне Сталина не осуждали, не проклинали, зла не держали, относились с пониманием.
Мне осталось пожелать Миронину и другим крайним сталинистам попасть в такую же ситуацию и почувствовать эту «обыденность» смерти, не испытав особой печали, — чтобы хоть что-то понять в трагической истории нашего народа и что-то в этой жизни.
Конечно, эта мерзкая картина крайностей была бы не полной без «гуру» и «мэтра» этой категории «историков» и «патриотов», — Ю. Мухин: «В течение жизни одного поколения половина населения страны перешла из села в город без малейших эксцессов!» — предельно просто: «солидное» безграничное наглейшее враньё. Приведу ещё одно подобное, которое я уже комментировал, — Ю. Мухин: «Появилась возможность улучшить жизнь народа, в составе которого было (1938 г.) 56 миллионов горожан и 115 млн. крестьян. С кого начать? Сталин поступил не как марксист, а как государственный деятель — он начал с крестьян, и они это оценили». Хочется Мухина призвать — хоть какую-то минимальную меру в своём безудержном коммунистическом вранье соблюдай! Ведь он, и названные выше его единомышленники таким образом полностью дискредитируют коммунистов, компартию, всех сталинистов и Сталина.
Защищать Сталина отчаянно любыми способами, прятать его просчеты организации не стоит, ибо понятно, что такая глобальная операция по переводу 120 миллионов людей из одного класса в другой, из одной системы хозяйствования в другую не может пройти гладко, идеально. И закономерные ошибки и просчеты бывают у всех людей, всех профессий, но значение и последствия ошибок или некачественной работы, например, токаря — одни, а президента — совсем другие. Если все факторы, которые мы рассматривали в книге, суммировать, то в этой ситуации было бы чудом, если бы голода в России в конце этой «перестройки» не было. Здесь один из главных вопросов — стоило ли это делать, какой был в этой «перестройке» — коллективизации смысл, выгода? Далее мы рассмотрим плюсы и минусы коллективизации.
Плюсы коллективизации
Бесспорны плюсы коллективизации, связанные с индустриализацией, когда рассматривать коллективизацию составной частью индустриализации, урбанизации. Сама идея, цель быстрой индустриализации была очень позитивной для России в тех исторических условиях и спасительной. Более того — вне зависимости от всех исторических условий создать возможность производства является большой самоценностью. Эту мудрость ещё в 19-м веке объяснял немцам (и им дошло) известный немецкий экономист Фридрих Лист: «Способность создавать богатства бесконечно важнее самого богатства. Нация должна жертвовать и мириться с недостатком в материальном богатстве, чтобы приобрести интеллектуальные или социальные силы; она должна пожертвовать настоящими выгодами, чтобы обеспечить себе будущее».
Эту важную аксиому следует особо осознавать в условиях затянувшейся рыночной халявы, когда есть понимание, что коньюктура любого халявного — природного товара: угля, нефти, газа, древесины и т.д. может резко меняться. Слова Фридриха Листа следовало с 2004 года написать на всех стенах в кабинете В. Путина и Д. Медведева, тогда б им не пришлось бы изображать бурную «созидательную» деятельность во время кризиса в 2010 году.
В 1928 году доля импортного оборудования была 43%, а благодаря ускоренной индустриализации в 1938 году — около 1%. А сегодня сколько Россия закупает оборудования? Вопрос не то что риторический, — неприятный. Важно для индустрии, что численность рабочих и служащих с 1928 по 1934 год увеличилась вдвое — до 23 млн. человек, а специалистов с высшим образованием за этот период выросло в три раза — со 100 тысяч до 331 тысячи; и ещё более важно, что в этот период количество научных работников увеличилось в два раза с 23 тысяч до 48 тысяч. А во сколько раз уменьшилось количество ученых в России за последние годы?
Благодаря индустриализации в первой пятилетке (1927-1932 гг.) был получен 51% прирост промышленной продукции, а во второй пятилетке этот прирост составил 79%. А в США к 1933 году объем промышленной продукции упал до 84%, Англии — 75%, Германии — 62%. До войны, за две с половиной пятилетки в СССР было построено и введено в действие 9 тысяч промышленных предприятий: в первую пятилетку — 1500, во вторую — 4500, в третью — 3000.
Согласно данным Л.А. Гордона и Э.В. Клопова, по абсолютным объемам промышленного производства СССР в конце 30-х гг. вышел на второе место в мире после США (в 1913 г. — пятое место). Если бы не всё выше перечисленное не было бы Сталиным и под его руководством создано к 1941 году, то СССР точно не смог бы противостоять объединенным силам всей Европы, готовившим нападение на СССР с 1933 года.
Многие представленные выше достижения были совершены благодаря коллективизации и крестьянам, в том числе и крестьянам, ставшим рабочими, и работавшими в поселениях, лагерях стройках.
Перед началом коллективизации Сталин ставил несколько задач, первая из них — это полный контроль над сельским хозяйством, над урожаем, чтобы не зависеть от рынка и корыстных желаний, маневров крестьян, чтобы избежать неуверенной, шаткой ситуации с продовольствием 1926-1927 годов. Полного контроля Сталин добился, но ситуация в 1931-1934 оказалась не лучше, чем в 1926-1927 годах, а в 1932-1933 гг. намного хуже, критической, не лучше ситуация была и после войны в 1946-1948 годах.
Вторая задача была — увеличение производства продовольствия. Эта задача была решена с большими потерями частично только после 1937 года, и эту тему мы рассмотрим уже в минусах коллективизации.
Когда авторы учебника по истории для вузов под редакцией Э.М. Щагина отмечают плюс коллективизации: «По сути сталинский вариант (индустриализации) был невозможен без перекачки средств из деревни в город, административного вторжения в экономику, а так же без подкрепления всех этих мер самыми жесткими формами принуждения к труду (ГУЛАГ)». То я с этим согласен, — больше взять валюты, кроме продажи драгоценностей, золота, произведений искусств, леса, нефти и зерна было неоткуда, и в этом перечне на экспорт зерна приходилось более половины всей валюты. Но в главе N11 этой книги, касательно 1932 года, я уже показывал, — сколько Сталин потерял зерна и скота в период с 1931 — по 1933 года из-за начатой им Гражданской войны, и сколько он мог бы получить — если бы вместо развязывания Гражданской войны также централизованно через МТС помог бы крестьянам тракторами и чем либо ещё, то есть — не дополучил и мог бы добрать, перекачать из деревни в 1931-1933 годах примерно 90 млн. тонн, которые мог экспортировать вместо 9 млн. тонн, зерна, а в период 1934-1937 гг. ещё недополучил примерно 70 млн. тонн зерна и огромное количество продукции из скотоводства и птицы. Но для этого Сталину пришлось бы отказаться от одного ортодоксального постулата марксизма. В этой теме я уже зашел в рассмотрение минусов, но здесь есть ещё один плюс, поэтому я продолжу анализировать.
В данных исторических условиях оптимальным был бы смешанный тип сельского хозяйства. То есть — согласно классификации Чаянова первые три группы сельских товаропроизводителей (кулаки и зажиточные середняки) не трогать и даже им помочь, а остальные три категории — бедных крестьян организовать в колхозы и совхозы. При доминанте или даже равном производстве вторых — был бы и уверенный контроль за продовольственным рынком.
