Анатолий Юновидов - Оборона Одессы. 1941. Первая битва за Черное море
Ставка приказывает:
Храбро и честно выполнившим свою задачу бойцам и командирам Одесского оборонительного района в кратчайший срок эвакуировать войска Одесского района на Крымский полуостров.
Командующему 51-й Отдельной армией бросить все силы армии для удержания Арабатской Стрелки, Чонгарского перешейка, южного берега Сиваша и Ишуньских позиций в своих руках до прибытия войск Одесского оборонительного района.
Командующему Черноморским флотом приступить к переброске из Одессы войск, материальной части и имущества в порты Крыма — Севастополь, Ялта и Феодосия, используя по своему усмотрению и другие удобные пункты высадки.
Командующему Черноморским флотом и командующему Одесским оборонительным районом составить план вывода войск из боя, их прикрытия и переброски; при этом особенное внимание обратить на упорное удержание обоих флангов обороны до окончания эвакуации.
Командующему Одесским оборонительным районом все, не могущее быть эвакуированным, вооружение, имущество и заводы, связь и рации обязательно уничтожить, выделив ответственных за это лиц. По высадке в Крыму войсковые части Одесского оборонительного района подчинить командующему 51-й Отд. армией.
Получение и исполнение подтвердить.
Ставка Верховного Главнокомандования
И. СТАЛИН Б. ШАПОШНИКОВ[403].Закончив чтение директивы, Жуков предложил: «Я думаю, обсуждать и обмениваться мнениями будем после выступления Гордея Ивановича».
После этого коротко выступил заместитель наркома ВМФ:
«Части 51-й армии под натиском противника отошли на рубеж села Ишунь… По существу там нет надежных оборонительных сооружений, и угроза захвата Крыма противником становится реальной. С потерей Крыма мы можем потерять и Одессу, так как питать Одессу с Кавказа, если враг захватит крымские аэродромы, будет почти невозможно. Военный совет флота доложил о сложившейся обстановке в Ставку Верховного Главнокомандования и внес свои предложения. Пока борьба за Крым идет на Перекопе, есть возможность организованно вывести войска из Одессы и усилить ими оборону Крыма. Потеря Одессы, как доложил Военный совет флота в Ставку, если Крым нам удастся удержать, — меньшее зло. Предложение Военного совета флота об эвакуации Одессы и переброске войск в Крым Ставкой Верховного Главнокомандования принято. Теперь наша задача — решить, как наилучшим образом выполнить директиву Ставки».
— А не слишком ли торопятся товарищи с нашей эвакуацией? — спросил Жуков.
— Но, видимо, с потерей Крыма утрачивается смысл удерживать Одессу, — возразил Воронин.
— Угроза потери Крыма не есть еще сама потеря, — сказал Колыбанов. — Над Одессой не раз нависала угроза захвата, а ведь держимся… Может быть, удержим и Крым?.. Мы ведь убедили всех, что Одессу не сдадим, что Одесса есть, была и будет советской. И вдруг — самим уходить… Дела-то наши здесь пошли на улучшение. Тут надо все взвесить…
Азаров обратился с похожими вопросами к самому Левченко:
— Вы были в Крыму в последние дни? Неужели там настолько безнадежная обстановка? Неужели потеря Крыма неотвратима?
— Да, обстановка в Крыму тяжелая. Я объездил его весь. Был на Перекопе. В районе Ишуни. И должен прямо сказать: с теми силами, которые есть в Крыму, надежды удержаться на Ишуньских позициях нет. Потеря Крыма повлечет за собою потерю Одессы. Морские коммуникации будут под постоянными ударами авиации противника. Он незамедлительно посадит свою авиацию на аэродромы Крыма. Вся трагедия в том, что там нет сил, которые могли бы сдержать противника. Пятьдесят первая армия не в состоянии… Для того чтобы вы яснее поняли обстановку, могу вам сообщить следующее: Военный совет флота доложил в Ставку, что положение пятьдесят первой армии на грани катастрофы, часть ее дивизий без оружия, командование чувствует себя неуверенно, войска уже отходят к Ишуни, где нет надежных оборонительных сооружений; усилить войска можно только за счет Одессы. По-моему, решение Ставки единственно правильное и торопливости в нем никакой нет.
— Но может быть, все-таки следовало бы просить, — обратился к нему Жуков, — чтобы нас оставили в Одессе? Как вы на это смотрите?
— Надо все взвесить, — сказал Азаров.
— Я такую телеграмму подписывать не буду, — сказал Воронин. — А что, если с боем прорваться к Николаеву и пробиться в Крым? Как вы, Георгий Павлович, смотрите на это? — обратился он к Софронову.
— Эта идея заслуживает внимания, — ответил Софронов. — Армаду, которую создали мы в Одессе, трудно будет эвакуировать морем, тем более что авиация противника активно действует на коммуникациях.
К единому мнению члены Военного совета так и не пришли. Предложение Воронина прорваться в Николаев никто не поддержал. Так как директивой Ставки ответственность за вывод войск ООР из боя и выбор способа их переброски в Севастополь перекладывались на командование ООР, а ошибка в принятии такого решения могла привести к гибели Приморской армии, было решено прервать заседание, чтобы еще раз все взвесить и спокойно обдумать.
Пока шло заседание, из Севастополя в штаб ООР стали поступать сообщения, что транспорты из портов Крыма и Кавказа выходят порожняком в Одессу: Военный совет флота уже приступил к выполнению директивы Ставки об эвакуации.
Поэтому медлить дальше становилось неудобным. К приходу транспортов Военный совет должен был принять какое-то решение. Отмалчиватся дальше означало ставить под угрозу выполнение директивы Ставки.
Через несколько часов после перерыва члены Военного совета вновь собрались у Жукова. К этому времени у командующего ООР уже имелось собственное решение.
— Я предлагал послать телеграмму с просьбой оставить нас в Одессе, — сказал Жуков. — Но взвесив все «за» и «против», пришел к выводу, что этого делать не следует. Я как командующий должен точно выполнить требование Ставки и призываю всех вас к этому… Транспорты уже идут в Одессу. Нужно не только подчиниться, но и сделать все, чтобы успешно решить поставленную задачу.
После такой постановки вопроса все члены Военного совета согласились с доводами Жукова.
— Я очень рад, — заключил Жуков, — что у всех нас единое мнение. Теперь нужно решить, какие части и как будем эвакуировать, ориентировочно определить сроки эвакуации, продумать, как обеспечить скрытность.
Во время заседания была получена еще одна телеграмма из Севастополя, адресованная вице-адмиралу Левченко и Военному совету Одесского оборонительного района. В ней передавались указания наркома ВМФ, касающиеся отхода из Одессы.
Также не приняв какого либо решения, но сообразовавшись с директивой Ставки, нарком обращал внимание на то, чтобы при эвакуации Одессы не повторилась трагедия Таллина, и требовал соблюсти скрытность по крайней мере в начале эвакуации.
Перед уходом последнего эшелона было приказано нанести противнику сильный удар, создав видимость наступления, и тем самым вынудить его в момент ухода Приморской армии заняться приведением себя в порядок; заранее подготовить к взрыву и поджогу все военные объекты. В качестве пункта высадки рекомендовалась Ак-Мечеть, но при этом предлагалось продумать вариант высадки в тыл перекопской группировки противника, в первую очередь 3-го морского полка.
Посовещавшись, члены Военного совета решили, что одновременно с эвакуацией следует проводить уже практически подготовленное наступление в Южном секторе, но теперь уже с задачей дезориентировать противника.
Учитывая пожелания Кузнецова, эвакуацию решили начать немедленно, с отправки наиболее укомплектованной 157-й стрелковой дивизии и приданной ей артиллерии, в несколько раз более значительной силы, чем 3-й морской полк, о котором шла речь в указаниях наркома. Вице-адмирал Левченко одобрил это решение.
Разработку плана вывода войск из секторов и постепенной эвакуации из Одессы решили возложить на генерал-лейтенанта Софронова и ежесуточный план эвакуации утверждать Военным советом. Начать эвакуацию запланировали уже 1 октября.
Сразу же после заседания Военного совета к контр-адмиралу Жукову были приглашены командир и комиссар 157-й стрелковой дивизии.
Они были ошеломлены сообщением Жукова о предстоящей эвакуации. — А нельзя ли нам остаться пока в Одессе, хотя бы не первыми уходить? — поинтересовался у него Томилов.
— К сожалению, нельзя.
Командиру дивизии было приказано направить в порт 633-й стрелковый полк через несколько часов, учтя время, необходимое на посадку и погрузку, чтобы затемно 1 октября он смог уйти из Одессы. Так как заранее переброска полка не планировалась, для этой цели было решено использовать два находившихся в это время в порту транспорта — «Украину», только что привезшую боеприпасы, и «Жан Жорес», доставивший продовольствие.
