Александр Волков - Музыка в камне
Обозленные монахини в своих молитвах стали призывать Эдиту восстать из могилы (!) и заступиться за них. И Эдита восстала, но почему-то полвека спустя. Однажды ночью 1139 г. она явилась главе рода Мармионов, предсказав тому преждевременную кончину, если монастырь не будет возрожден. Перед тем как исчезнуть, призрак коснулся бока Мармиона своим посохом. Рана была настолько ужасной, что крики несчастного разбудили весь замок. Люди из окружения Мармиона посоветовали ему срочно вернуть монахинь в аббатство. Мармион последовал советам, и боль в боку утихла. Конечно, в монастырских летописях о подобных злоключениях ничего не говорится. Обитель была упразднена в 1536 г., причем реформаторы не только изгнали монахинь, но и разобрали монастырские здания. Увы, призрак при этом безмолвствовал.
Несколько реальных встреч с призраками описано в «Книге привидений» Чарльза Линдли, лорда Галифакса. Но и к ним следует относиться с определенной долей скептицизма и отделять истину от сопровождающих ее домыслов самих очевидцев.
Рассказ о «бежевой даме» прислали автору книги из поместья Бартон Агнес (Burton Agnes Hall) около города Драйфилд в Йоркшире. Оно представляет собой якобинский особняк, построенный сэром Генри Гриффитом в 1601–1610 гг.
Дочь хозяина Фрэнсис (1605–1634) вышла замуж за сэра Мэтью Бойнтона (1591–1647), баронета, губернатора замка Скарборо, погибшего во время Гражданской войны. Усадьбу унаследовал их сын Фрэнсис Бойнтон (1618–1695), 2-й баронет. В конце XIX в. Сесиль (1877–1917), дочь Генри Бойнтона (1844–1899), 11-го баронета, стала женой Томаса Уикема. В 1915 г. она написала лорду Галифаксу следующее письмо:
«Мы пили чай в зале, когда я, внезапно подняв взгляд, увидела маленькую худенькую женщину, одетую в бежевое; она пришла со стороны сада, торопливо поднялась по ступеням и скрылась через переднюю дверь, которая, как я полагала, была открыта. Я приняла ее за жену приходского священника и сказала своему мужу, который никого не видел:
— Это миссис Коутс. Пойди и пригласи ее.
Он сразу же пошел вслед за ней, но вскоре вернулся, сообщив, что никого не увидел, а передняя дверь заперта.
Тогда мне вспомнилась старая история о Бежевой даме, которая появлялась в имении. Удивительно то, что когда ее видели последний раз много лет назад, она тоже спешила по лестнице в дом, но с восточного входа. Мой отец видел ее и пошел вслед за ней внутрь, но она исчезла. Вероятно, это прародительница Гриффитов, жившая в начале семнадцатого века, чей череп все еще находится в имении, только никто не знает, где именно он замурован. Ее сестра и наследница вышла замуж за сэра Мэтью Бойнтона, и таким образом Бартон Агнес перешел во владение этой семьи».
История весьма любопытная, но вот в родословную миссис Уикем не следовало вдаваться. Никакой прародительницы Гриффитов не существовало, равно как и очередных замурованных останков. У Фрэнсис Гриффит не было сестры, а был лишь старший брат Генри, умерший в 1654 г. и не оставивший детей.
Еще одну историю поведал лорду Галифаксу доктор Джессоп, директор средней школы в Норвиче, гостивший у Уильяма Уолпола (1813–1894), 4-го графа Орфорда, хозяина уже упоминавшейся нами усадьбы Маннингтон.
«Десятого октября 1879 года я отправился из Норвича в Маннингтон Холл, чтобы провести вечер в гостях у лорда Орфорда… Главной целью моего посещения Маннингтона было просмотреть и сделать выписки из нескольких очень редких книг, хранившихся в библиотеке… К одиннадцати часам я, погруженный в свои занятия, остался на нижнем этаже совсем один… Я занимался еще около часа… когда заметил большую белую руку на расстоянии фута от моего локтя. Повернув голову, я различил силуэт высокого человека, стоявшего спиной к камину и слегка склонившегося над столом, словно осматривая стопку книг, с которыми я работал… Он был одет в платье, напоминающее священническое облачение, из плотного шелка в рубчик или похожей ткани…
Я сидел как зачарованный, боясь не его присутствия, а того, что он внезапно исчезнет. Прекратив писать, я протянул руку к стопке книг и подвинул верхнюю… Моя рука оказалась перед призраком, и он исчез… Я продолжал писать, как будто ничего не произошло, и уже выводил последние несколько слов, когда фигура появилась вновь… Так мы сидели, я и он… Закончив свою работу, я захлопнул книгу и бросил ее на стол. Она упала с тихим стуком, и фигура исчезла».
Случай сам по себе достаточно неприятный, и, к счастью, никаких версий о происхождении призрака не приводится.
Поместье Уэверли (Waverley Abbey) на реке Уэй, в 1,5 км к югу от города Фарнем в Суррее — бывшее цистерцианское аббатство, основанное в 1128 г. и упраздненное в 1536 г. Его развалины сохранились до сих пор. По соседству в 1723 г. Колин Кемпбелл построил новый дом для Джона Эйслеби (1670–1742), канцлера казначейства (1718–1721). В 1747 г. поместье перешло к семье Хантер. После разрушительного пожара дом был полностью перестроен в 1833 г. Впоследствии им завладела семья Андерсон, чей глава Джон Андерсон (1882–1958), министр внутренних дел (1939–1940), получил титул виконта Уэверли в 1952 г.
Во время Первой мировой войны усадебный дом использовался в качестве госпиталя. По свидетельству миссис Андерсон, привет денному в «Книге привидений», в поместье обитал призрак кардинала:
«Часто он появлялся в большой гостиной, где размещалось восемнадцать коек. Раненые и сестры время от времени видели его, и это случалось тогда, когда они были все вместе, так что появление призрака не могло быть объяснено разыгравшимся воображением какого-то одного человека. По общему мнению, аббатство было проклято как место, некогда принадлежавшее Церкви, а затем отобранное у нее».
Отец Робо, посещавший раненых католиков, попросил позволения у хозяев, приверженцев англиканства, отслужить мессу в доме. После нее «он сказал, что получил послание от папы через архиепископа Вестминстерского. Его Святейшество сообщал, что за наши заслуги перед его паствой он снимает проклятие с аббатства Уэверли; что мы должны молиться за кардинала, чтобы его душа обрела покой… с того дня кардинал больше не появлялся».
После того, что англичане сотворили в XVI в. со своими монастырями, следует удивляться незначительному количеству подобных проклятий. Одно из них настигло суссекское поместье Каудрей (Cowdray House) на реке Ротер к востоку от города Мидхерст. В 1520 г. строительство дома начал сэр Дэвид Оуэн (1459–1535), дядя короля Генриха VII. В 1529 г. недостроенный дом купил сэр Уильям Фицуильям (1490–1542), будущий граф Саутгемптон (носил титул прежде семьи Ризли), флотоводец, дипломат, казначей двора Генриха VIII. В 1530-х гг. он завершил строительство, воспользовавшись материалами из распущенного монастыря Исборн. Его сводный брат Энтони Браун (? —1548), унаследовавший Каудрей, в свою очередь получил от короля земли знаменитого аббатства Баттл рядом с полем битвы при Гастингсе. По преданию, один из монахов, изгнанных из аббатства, предсказал владельцам усадьбы несчастья от «огня и воды».
Как ни странно, сын Брауна, Энтони (1528–1592), являлся приверженцем католической веры: в 1554 г. он получил от Марии I титул виконта Монтагю, был исключен из Тайного совета при Елизавете I, но впоследствии занял более лояльную позицию и сохранил свое влияние при дворе. Его внук Энтони (1574–1629), 2-й виконт Монтагю, подозревался в участии в Пороховом заговоре и отсидел некоторое время в Тауэре. Энтони (1728–1787), 7-й виконт Монтало, организовал в поместье сад. Это был последний счастливый обладатель усадьбы. 24 сентября 1793 г. разрушительный пожар фактически уничтожил усадебный дом, а через десять дней его владелец Джордж (1769–1793), 8-й виконт Монтано, утонул, катаясь на лодке по Рейнскому водопаду. Конечно, сразу вспомнили о проклятии, тяготевшем над Браунами. Жалкие попытки реставрации предпринимались в XIX–XX вв., но до сих пор поместье пребывает в руинах.
Кентская усадьба Ингресс (Ingress Abbey) неподалеку от города Дартфорд — бывшее владение женского аббатства Дартфорд. Усадебные земли пожаловал монастырю Эдуард IIIв 1363 г. Последней владелицей Ингресса перед роспуском монастырей была настоятельница Джейн Фейн. Упразднив аббатство, Генрих VIII возвел в Ингрессе новый дом. Мария I предприняла безуспешную попытку возродить монастырь, а Елизавета I отдала поместье семьям Дарбшир и Бир.
За последующие двести лет сменилось десять (!) владельцев поместья: семьи, владевшие им, старались поскорее продать Ингресс, поскольку существовала легенда, согласно которой Джейн Фейн прокляла будущих хозяев разоренных монастырских земель. В 1737 г. усадьбу приобрел Джон Кармайкл (1701–1767), 3-й граф Хиндфорд, известный дипломат, родом из Шотландии. Вскоре он поспешил избавиться от нее, продав в 1748 г. Уильяму Понсонби (1704–1793), 2-му графу Бессборо (с 1758 г.). Понсонби перестроил старый дом и поручил Ланселоту Брауну организацию сада. После внезапной смерти жены и нескольких детей граф продал Ингресс Джону Калкрафту.
