Николай Шпанов - Поджигатели (Книга 2)
Двое проходивших по аллее мужчин видели, как Лоран поднялся со скамьи, сделал два шага и, пошатнувшись, упал. В одной руке у него была газета, другою он судорожно шарил около горла, словно искал конец шарфа. Когда он упал, пиджак его распахнулся, и прохожие увидели резко выступающие, как у скелета, ребра.
Один из этих прохожих оглянулся, отыскивая взглядом полицейского, но другой, приглядевшись к Лорану, схватил своего спутника за рукав:
- Постойте, Гарро! Я знаю этого парня: это же эльзасец Лоран, из батальона Жореса.
Видя, что спутник хочет поднять Лорана, Гарро спросил:
- Куда мы его денем?
- Возьмем к себе.
- Интербригада?
- Конечно же. - И он бережно вытащил из стиснутых пальцев Лорана номер "Юманите".
Гарро побежал к воротам парка и подозвал такси. Когда они хотели поднять Лорана, тот очнулся. Несколько мгновений он озирался по сторонам, ничего не понимая, потом, вглядевшись в лицо одного из них, вдруг обнял его за шею и неловко прижался к его лицу небритой щекой.
- Я узнал тебя, Цихауэр, честное слово, узнал...
Через день Лоран и Гарро вместе выходили с Северного вокзала. Они расстались с Цихауэром, уехавшим в Гавр, чтобы сесть на пароход, уходивший в Ленинград.
Лоран сказал на прощанье Цихауэру:
- Ты, Руди, непременно передай привет генералу Матраи, слышишь? Если я ему понадоблюсь, ты теперь знаешь, где меня найти.
В кармане Лорана лежал теперь паспорт Даррака, того самого беспалого скрипача, с которым они когда-то служили у генерала Матраи. На паспорте стояла чехословацкая виза, которая позволит Лорану вместе с Гарро поехать в Прагу.
- Но вы уверены, мой капитан, - почтительно спросил эльзасец, - что там действительно нужны такие люди, как я?
Гарро похлопал его по плечу.
- Если французы не поспешат сменить кабинет, то каждый хороший солдат будет на вес золота.
- У чехов?
- Не может быть, чтобы никто так и не попытался схватить Гитлера за руку, - неопределенно ответил Гарро. - Ну, а если его схватят, он будет огрызаться.
- Вы говорите это так, словно война не доставит вам ничего, кроме удовольствия.
- Я бывалый солдат, старина, - весело откликнулся Гарро, - и убежден, что дела не придут в порядок, пока Гитлеру не перешибут хребет.
- Одному ли Гитлеру нужно его перешибить? - проговорил Лоран совершенно таким же тоном, каким когда-то с ним самим говаривал Стил.
28
Приближаясь к усадьбе, Роу понял, почему шефу вздумалось вызвать его в место, столь удаленное от Лондона. Усадьба была расположена так, что к ней нельзя было приблизиться, оставшись незамеченным.
Роу пришло в голову, что будь у него на душе какой-нибудь крупный грех против секретной службы его величества, он, наверно, не так смело направил бы свой автомобиль по дороге, ведущей к воротам усадьбы. Нельзя было придумать более удачного места, чтобы без лишних глаз отделаться от ненужного человека. Но Роу с легким сердцем нажимал на акселератор. Он очень давно не видел шефа. С тех пор было послано много ценной информации, проведено несколько удачных провокаций. Перебирая все это в памяти, Роу на мгновение споткнулся было о сорвавшееся покушение на Бена и Шверера, но тут же забыл об этой неудаче: она не помешала Чемберлену выполнить план продажи Судет за невысокую плату недолгой покорности Гитлера. Последующие события отодвинули это дело на задний план.
В холле Роу не встретил никто, кроме лакея, который, приняв от него пальто и шляпу, не спеша опустил шторы и исчез, не задав ни одного вопроса, даже не спросив Роу об имени.
Прошло несколько минут, Роу услышал шаги и, обернувшись к лестнице, узнал шефа.
- Можете не делать никакого доклада, - сказал шеф после первых же слов приветствия. - Все знаю. За хорошо сделанное благодарю, за провал с лордом Крейфильдом не сержусь. В конце концов дело завершилось к общему удовольствию.
- Не знаю, что вы имеете в виду, сэр?
- Вы перестали читать газеты?
- Я прямо с самолета, сэр.
- Это другое дело. Просмотрите вчерашнюю речь премьера в палате: правительство не в претензии на то, что Чехия вот-вот перестанет существовать.
- В дороге мне довелось слышать другое.
- Да?
- Считают, что Гитлер оставил нас в дураках.
- Выбирайте выражения, Уинфред, - усмехнулся шеф. - Англо-германская декларация гласит: никогда не позволить никаким разногласиям испортить наши отношения.
По дороге в столовую Роу сказал:
- Разрешите доложить, что я считаю ошибкой службы?
- Отлично. Только прежде сделайте себе что-нибудь покрепче, согласился шеф. - На мою долю не нужно, я предпочитаю рюмку малаги... - И наливая вино в большой бокал: - Не понимаю, что вы находите в этих убийственных смесях, которые только обжигают нёбо? - Он с наслаждением сделал несколько глотков и прищелкнул языком. - Уж ради одного этого стоило помочь Франко навести порядок в Испании... Так чем же вы недовольны?
- Считаю ошибочным решение не продолжать начатые мною поиски передатчика "Свободная Германия", сэр.
- Хотите, чтобы мы и это на блюдечке поднесли Гитлеру?
- Эта станция должна заботить нас больше, чем Гитлера.
- Не понимаю.
- Гитлеру в глазах Европы уже нечего терять, а нас эта подпольная станция компрометирует непоправимо. Что ни день, то она посылает в эфир такие разоблачения англо-германских и англо-французских переговоров, от которых премьер, наверно, не заснул бы несколько ночей.
- Имеете адрес передатчика?
- Во главе дела стоит некий Зинн.
- Чех?
- Немец.
- Антифашист?
- Коммунист.
Шеф в задумчивости повертел в руке сигарету, не спеша закурил, прищурился на дым и сквозь зубы пробормотал:
- Хм, цепкий народ... Ну, ничего, Уинн, слава богу, все это происходит не у нас и служит нам отличною школой для того времени, когда нам самим придется столкнуться с ними вплотную здесь, у себя.
- Трудные будут времена, сэр.
- Тем лучше нужно к ним подготовиться. - Шеф вздохнул. - Запомните, Роу, на тот случай, если вам придется вести самостоятельную работу: коммунисты чертовски крепко держатся друг за друга, не считаясь с национальностью. А все вместе - за Москву. Там мозг. Получается бесконечная цепь, которую трудно разорвать.
- Но мне кажется, сэр, - почтительно прервал Роу, - что именно в их интернационализме и заложен шанс на успех нашей работы среди них.
Старик удовлетворенно кивнул.
- Вот мы и подошли к теме, - оживляясь, произнес он. - Мне кажется, что мы можем взорвать международный фронт коммунистов именно с этой стороны.
- Национализм? - проговорил Роу.
- Наша первоочередная задача в борьбе с коммунизмом - разрыв интернациональной цепи коммунистических партий. Если мы отыщем в ней несколько слабых звеньев, то и вся цепь не будет нам опасна. Мы разомкнем ее тогда, когда нам будет нужно. - Подумав, шеф добавил: - Слабые места нужно искать на Ближнем Востоке, может быть где-нибудь на Балканах...
Тема не нравилась Роу. Он понимал, ради чего шеф говорит эти банальности: сейчас ему навяжут какое-нибудь сложное поручение на Балканы. Слуга покорный! Хотя, наверно, нигде в другом месте секретная служба его величества не имеет такой сети, как там, на этих "задворках Европы", но нигде в другом месте с такою легкостью и не перережут ему глотку за несколько грошей, полученных от любой другой разведки. Нет, с него довольно, он устал.
Роу постарался переменить разговор.
- Как же все-таки быть со "Свободной Германией", сэр? Быть может, вы прикажете перенять от меня связь, необходимую, чтобы добраться до этого Зинна?
- Связь своя?
- Наполовину... Патер Гаусс.
- А, знаю... Наполовину, пожалуй, много. Дай бог, чтобы он оказался нашим на четвертушку. Тут слишком много акционеров.
- Пусть патер наведет на станцию самих немцев.
Шеф с живым интересом посмотрел на Роу.
- Он работает и на них?
- Почти уверен.
- Немцы не та фирма, с которою мне хотелось бы сейчас кооперироваться.
- Вполне справедливо, сэр, - сказал Роу, у которого уже начинало шуметь в голове. - Но в деле с Зинном этот патер не может быть нам вреден, а после того... его можно будет и убрать.
- Что же, если передатчик говорит о нас лишнее... - Шеф кивнул на пустую рюмку Роу: - Не стесняйтесь, старина, сегодня еще можно... перед довольно основательным постом.
- Ради чего такое ужасное лишение, сэр? - улыбнулся Роу.
- Чтобы всегда держать себя в руках, старина. Там, куда я вас посылаю, мимикрия не удавалась еще никому.
- Вы начинаете меня пугать, сэр, - с шутливым ужасом произнес Роу.
- Вы должны отнестись вполне серьезно к тому, что я говорю. Я потому и остановил свой выбор на вас, что рассчитываю на ваше умение болтать с кем угодно, на любую тему... Кстати! Вы сможете осуществить и одно свое дельце. Ведь вы сделали пьесу по своим "Шести шиллингам и полнолунию"?
- Да, сэр.
- И пока еще не поставили ее в России?
- Так вы посылаете меня в Россию?!
