Андрей Пржездомский - Секретные бункеры Кёнигсберга
Рассказывали о каких-то подозрительных людях, ночами ковырявшихся в развалинах и скрывавшихся, как только их окликали или пытались задержать. Среди ребят ходили страшные легенды о затаившихся в кёнигсбергских подземельях эсэсовцах-вампирах, которые только ночью выходят на поверхность и творят свое черное дело. На территории центральной усадьбы Володя знал много загадочных мест: во-первых, развалины господского дома с примыкающим к нему бункером, залитым водой и заваленным мусором; во-вторых, несколько колодцев в районе тира, почти до верха забитых землей, камнями, битым кирпичом; в-третьих, непонятного назначения трубы с кольцами, торчащие из земли в самых неожиданных местах бывшего имения — у холма, что рядом с прудом, в парке, недалеко от развалин дома. И наконец, совершенно непонятное сооружение недалеко от каменной ограды — не то бассейн, не то какие-то резервуары с затейливой системой водослива. Везде ребята пытались копать, простукивать стены, прощупывать металлическим штыком землю, но нигде ничего им не удавалось найти. Конечно, если не считать стреляных гильз, ржавых патронов, немецких касок, иногда совершенно целых, иногда продырявленных в различных местах.
За несколько часов изнурительной работы в подвале бывшего дома Коха рабочим совхоза Владимиру Семенихину и Петру Храмову удалось выкопать яму глубиной свыше двух метров. С помощью тали[219] они вытащили из нее валун весом килограммов сто пятьдесят и несколько полусгнивших деревянных досок, неизвестно каким образом попавших на глубину в два метра. Дальше копать было практически нельзя. В глубокой и узкой яме негде было повернуться и уже не хватало сил поднимать с глубины в ведре тяжелый влажный песок и глину.
Из воспоминаний Владимира Семенихина.
12 августа 1975 года
«…На глубине примерно 2-х метров нам встретился песок с прослойкой черного песка… Мы обнаружили несколько досок (3–4) в виде прямоугольника, лежащего в песке. Доски были следующих размеров: длина примерно 50 см, ширина каждой доски примерно 15–20 см и толщина примерно 4 см. Доски лежали свободно, между собой не были сбиты…»
Перекурив, Володя стал прощупывать дно ямы ломом. Лом легко входил в шину. Один удар, два, три… Лом опять наткнулся на что-то металлическое. Это «что-то», судя по ударам, походило на металлический стержень диаметром 50–70 миллиметров. Звук был звонкий, а не глухой, как это бывает при ударе по трубе. Скорее всего, это была не труба, а что-то еще…
* * *В майские дни 1996 года я оказался на праздновании Дня Победы в Калининграде. После череды официальных мероприятий, встреч с руководством области и многочисленными друзьями у меня наконец выкроилось три часа свободного времени, и я решил проехать на любезно предоставленной мне, как гостю, машине по памятным местам, связанным с поисками Янтарной комнаты. И, конечно же, бывшее имение Коха являлось для меня одним из тех мест, которое хотелось посмотреть в первую очередь.
На быстроходном джипе мы домчались до цели за считанные минуты. По дороге успели завести на дачу моего доброго и старшего друга Георгия Петровича — уважаемого в Калининграде ветерана-чекиста и участника многих событий послевоенной истории. Привычной дорогой вдоль каменного забора добрались до имения, свернули направо, потом повернули еще раз, огибая сараи под черепичной крышей. Водитель Андрей, мой тезка, искренне удивлялся, откуда я знаю все закоулки и повороты, не будучи калининградцем.
В праздничный день здесь было как-то уж совсем пустынно. Лишь на берегу пруда ребята ловили рыбу, да на огородах у близлежащих домов копошились хозяева — весенняя страда шла полным ходом. Вместе с водителем и моим калининградским товарищем Алексеем мы прошли через настежь распахнутые ворота с массивными каменными столбами-тумбами к тому месту, где когда-то находился дом Коха. Густой бурьян, заросли уже зеленеющего кустарника, горы позеленевшего от времени кирпича и щебня, какие-то проржавленные куски металла, мусор… Вот и все, что осталось от дома некогда самого могущественного человека Восточной Пруссии.
Неподалеку от проглядывающих из земли очертаний фундамента мы заметили большой обломок черной могильной плиты с немецкой надписью: «…Konrer. 8.4.1879 — 10.11.1926. Geliebt beweint und unvergessen». Как она попала сюда, на территорию имения, где никакого кладбища раньше не было?
Мы осмотрели с внешней стороны оба входа в бункер-бомбоубежище. Они нисколько не изменились с того времени, когда мне пришлось спускаться в подземелья имения, работая в составе Калининградской экспедиции. Толстенные бетонные перекрытия, облезлые, с еще оставшимися кое-где ошметками черной краски, стены, ступени, ведущие вниз к темным провалам…
Мы прошли по тихому поселку. Лишь радостное пение птиц, почувствовавших близкое лето, сопровождало наше неторопливое перемещение по бывшему имению. Я без особого труда обнаружил среди зарослей кустов остатки бассейна с какими-то замысловатыми приспособлениями неизвестного назначения, опасное круглое отверстие глубокого, из красного кирпича, колодца с поперечиной посередине. Для чего все это служило когда-то? Какие гидротехнические задачи решались с помощью непонятных устройств? Наверное, об этом теперь уж никто не узнает. Пройдет еще немного времени, и даже эти жалкие остатки прошлого будут засыпаны, завалены или использованы для хозяйственных нужд. И тогда уже нам будет совсем трудно «привязать» поисковые объекты к топографической карте или самодельным планам этой территории, составленным некоторыми свидетелями минувших событий.
Вдруг неожиданно к нам подошел немного подвыпивший седой мужичок и, узнав, что я из Москвы, стал рассказывать, шепелявя, о том, как здесь в послевоенные годы все кому не лень искали сокровища Коха. Он и сам не раз со своими сверстниками копался в завалах, спускался в подземные бункеры, «обследовал» чердаки и сараи.
Из рассказа старожила поселка Совхозное.
9 мая 1996 года
«…Вот здесь поселок… Я приехал сюда пацаном. Но я уже работал вовсю. Вот здесь бараки были. Немецкие. Да. Ну пленные там наши жили. Там печка стояла. Ну, я возьми да ткни ее ногой. Честно! Смотрю, б…, пистолет… С барабаном. Значит, пленные наши спрятали…
А еще там в подвале кто-то работал… Никто не знал. Свет провели… Булыжник поднятый был. И ничего нету. Куда, что делось… Тут милиция приехала. А что? Нету и ничего… Вот подняли и за ночь все сделали. Вот… А что взяли, никому не известно…»
Так спустя более трех десятков лет запечатлелся в памяти жителей поселка тот самый случай, когда Володя Семенихин и Петр Храмов проводили свои тайные раскопки в глубине коховского бункера.
Тогда, в шестидесятом, так ничего и не найдя, горе-кладоискатели засыпали яму в подвале, сбросив в нее все, что с таким трудом извлекали в течение нескольких часов. Сверху в яму полетели полусгнившие доски, валун, сломанный черепок от лопаты и пустая пачка от папирос «Беломор». Так закончилась очередная попытка доморощенных поисковиков-энтузиастов найти заветные сокровища нацистского гаулейтера.
Но что интересно. Спустя ровно девять лет с аналогичными надеждами, но уже при поддержке ученых и специалистов в бывшее имение прибыли сотрудники Калининградской экспедиции. К этому времени я и мой друг Виктор Купцов состояли уже во временном штате экспедиции и активно участвовали в поисковых работах в развалинах Королевского замка и Рейхсбанка, в саду у дома Альфреда Роде и рядом с Понартской кирхой. Однако наш с Витей путь до имения Коха был непростым, связанным прежде всего с преодолением сопротивления экспедиционного начальства. Нам с Витей очень хотелось самостоятельной работы. И имение Коха, казалось, было самым подходящим объектом для этого.
Из дневниковых записей А. С. Пржездомского.
17 июля 1969 года
«…Из разговора с Анатолием Михайловичем:
Я сказал ему, что мы хотели бы заняться каким-либо самостоятельным объектом, получив задание экспедиции. Он ответил, что переговорит с Марией Ивановной насчет того, чтобы меня и Витю послать на разведку нов. объектов…
Где-то под Калининградом находится дача Коха с бункерами. В окрестных лесах должны находиться еще 3 бункера. Немцы, которых допрашивали еще в 1945 году, говорили, что эти районы были запретной зоной… охранялись эсэсовцами, которые по свидетельству очевидцев что-то прятали там. В бункерах в период фашизма находились школы гитлерюгенда (Hitlerjugend).
В каком состоянии сейчас эти бункеры, целы ли, засыпаны ли, имеют подземные коммуникации — никто не знает. Нашей задачей и будет найти их расположение по ориентирам… Когда это будет найдено, приедут геофизики и будут искать аномалии…»
