KnigaRead.com/
KnigaRead.com » Научные и научно-популярные книги » История » Стенли Уаймен - Под кардинальской мантией

Стенли Уаймен - Под кардинальской мантией

На нашем сайте KnigaRead.com Вы можете абсолютно бесплатно читать книгу онлайн "Стенли Уаймен - Под кардинальской мантией". Жанр: История издательство неизвестно, год неизвестен.
Перейти на страницу:

- А moi!

- Кто там? - раздался голос.

- Дворянин в беде, - жалобно ответил я. - Ради Бога, отворите дверь и впустите меня. Я ранен и умираю от холода.

- Отчего вы сюда пришли? - резко спросил тот же голос.

Несмотря на его суровость, мне почудилось, что этот голос принадлежал женщине.

- Бог знает! - с отчаянием ответил я. - Я сам не могу вам сказать. Меня избили в гостинице и выбросили на улицу. Я кое-как уполз оттуда и блуждал по лесу несколько часов, пока наконец не увидел здесь свет.

Послышалось какое-то бормотание по ту сторону двери, к которой я плотно прижал свое ухо. Дело кончилось тем, что задвижка была снята, дверь наполовину отворилась, и оттуда блеснул свет, ослепивший меня. Я поспешил закрыть глаза рукой, и мне послышалось восклицание сострадания. Но, взглянув из-под ладони, я увидел только одного человека - мужчину, который держал в руках свечу, и его вид был до того странен, до того ужасен, что я невольно сделал шаг назад.

Это был высокий и очень худой человек, бедно одетый в короткую узкую куртку и много раз чиненные брюки. Должно быть, он почему-то не мог сгибать шеи, потому что держал голову с странной неподвижностью. А эта голова... Никогда у живого человека не было головы, столь похожей на мертвую. Его лоб был совершенно лишен волос и имел желтый цвет; скулы выдавались под тонкой, напряженной кожей; нижняя часть лица западала внутрь; на месте щек были какие-то дыры, а губы и подбородок были тонки и как бы бесплотны. Его лицо хранило всегда одно и то же выражение застывшей усмешки.

Пока я стоял, глядя на это ужасное лицо, обладатель его сделал быстрое движение, чтобы снова запереть дверь, и стал улыбаться еще шире. Но я имел осторожность вставить в щель ногу, и, прежде чем он начал протестовать против этого поступка, за его спиной послышался голос:

- Как тебе не стыдно, Клон! Отойди, отойди! Слышишь? Я боюсь, мосье, что вы ранены!

Эти кроткие слова, произнесенные в такой час и среди таких обстоятельств, произвели на меня сильное впечатление, которое очень долго не могло изгладиться. Вокруг передней тянулась широкая галерея, и, благодаря высоте комнаты и темным панелям, свет лампы почти совершенно не проникал туда. Мне казалось, что я стою у входа в огромную пещеру; скелетоподобный привратник имел вид людоеда, и только голос, сказавший мне эти приветливые слова, разогнал эту иллюзию. Я с трепетом повернулся в ту сторону, откуда он послышался, и, снова прикрыв глаза ладонью, различил женскую фигуру, стоявшую под аркой галереи. Рядом с ней обрисовывались неясные очертания другой фигуры, по всей вероятности, того самого слуги, которого я видел в гостинице.

Я молча поклонился. Зубы мои стучали. Я был близок к обмороку уже помимо всякого притворства и почувствовал какой-то необъяснимый страх при звуке голоса этой женщины.

- Один из моих слуг рассказал мне про вас, - продолжала она, оставаясь в темноте. - Мне очень жаль, что с вами случилось такое несчастье, но боюсь, что вы сами навлекли его на себя своей неуместной откровенностью.

- Я вполне заслужил его, мадам, - смиренно ответил я. - Я прошу только крова на ночь.

- Еще не наступило то время, когда бы нам приходилось отказывать в этом нашим друзьям, - ответила она с благородной любезностью. - Когда оно настанет, мы сами будем без крова, мосье.

Я содрогнулся при этих словах и старался избежать ее взгляда, потому что, если признаться по правде, я раньше не совсем ясно представлял себе эту сцену, - я не предвидел всех ее подробностей. И теперь, когда она разыгралась, у меня проснулось тягостное сознание своей низости. Мне и прежде не нравилось это дело, но я не имел тогда выбора, как не имел его и теперь. К счастью, одежда, в которой я явился, моя усталость и несомненная рана были для меня достаточной маской, иначе я сразу навлек бы на себя подозрение. Я уверен, что если когда-нибудь в этом мире храбрый человек имел вид собаки, поджавшей хвост, если Жиль де Беро когда-нибудь падал ниже себя, то это было именно в этот момент, на пороге замка госпожи де Кошфоре, когда она ласково предлагала мне свое гостеприимство.

Один человек, кажется, питал против меня подозрения. Привратник Клон продолжал держать дверь полуотворенной и смотрел на меня со злобной улыбкой, пока его госпожа с некоторой резкостью не приказала ему запереть дверь и провести меня в назначенную для меня комнату.

- Ступай и ты с ними, Луи, - продолжала она, обращаясь к стоявшему подле нее слуге, - и присмотри, чтобы господину было по возможности удобно. Мне очень жаль, - прибавила она, обращаясь ко мне с прежним изяществом (мне даже показалось, будто она наклонила в темноте свою голову), - что при настоящих обстоятельствах мы не имеем возможности предложить вам большего гостеприимства, мосье. Тревожные времена... Но вы, конечно, извините, если заметите в чем-нибудь недостаток. До завтра, имею честь пожелать вам спокойной ночи.

- Спокойной ночи, мадам, - пролепетал я, дрожа.

Я не мог в темноте различить черты ее лица, но ее голос, ее прием, ее обращение лишали меня самообладания. Я был смущен и встревожен; у меня теперь не хватило бы духу ударить простую собачонку. Я последовал за обоими слугами, не соображая, куда мы идем, и только когда мы остановились перед дверью в выбеленном коридоре, я пришел в себя и заметил, что между моими проводниками происходят какие-то пререкания.

Через минуту я разобрал, что один из них, Луи, хотел поместить меня там, где мы остановились; привратник же, у которого находились ключи, не соглашался на это. Он не произнес ни слова, другой тоже молчал, и это придавало их спору странный и вместе с тем зловещий характер. Клон упорно кивал головой на дальний конец коридора и в конце концов настоял на своем. Луи пожал плечами и двинулся дальше, искоса поглядывая на меня, а я, не понимая причины их пререканий, молча последовал за ними.

Когда мы достигли конца коридора, уродливый привратник на мгновение остановился и обратил ко мне свои оскаленные зубы. Затем он повернул в узкий коридор налево и, пройдя несколько шагов, остановился перед маленькой, но массивной дверью. Заржавленный ключ завизжал в замке, но он с силой повернул его и открыл дверь.

Я вошел внутрь и увидел низкую пустую комнату с решетками на окнах. Пол был довольно чист; мебели не было никакой. Желтый свет фонаря, падавший на грязные стены, сообщал комнате вид темницы. Я обернулся к своим спутникам.

- Не очень важная комната, - сказал я, - и пахнет сыростью. Другой у вас нет?

Луи нерешительно посмотрел на своего товарища, но привратник упрямо покачал головой.

- Почему он не говорит? - нетерпеливо спросил я.

- Он немой, - ответил Луи.

- Немой! - воскликнул я. - Но он слышит?

- У него есть уши, - холодно ответил слуга, - но нет языка, мосье.

Я содрогнулся.

- Как он лишился его?

- При осаде Ла Рошели. Он был шпионом, и королевские солдаты захватили его в тот самый день, когда город сдался. Они оставили его в живых, но вырезали у него язык.

- А! - протянул я.

Я чувствовал, что для большей естественности своего поведения мне необходимо сказать еще что-нибудь, но, к своему смущению, я не мог вымолвить ни слова. Взор привратника жег меня насквозь, и мой собственный язык прилип к гортани. Привратник разжал свои губы и показал мне свое зияющее горло. Я покачал головой и отвернулся от него.

- Вы можете дать мне какую-нибудь постель? - поспешно пробормотал я, лишь бы что-нибудь сказать и избежать его взора.

- Разумеется, мосье, - ответил Луи. - Я принесу вам все необходимое.

С этими словами он удалился, думая, конечно, что Клон останется со мной. Но последний спустя минуту или две пошел вслед за ним, забрав с Собой фонарь и оставив меня одного посреди темной сырой комнаты размышлять о своем положении. Было ясно, что Клон подозревает меня. То обстоятельство, что он отвел для меня эту комнату, находившуюся в самой задней части дома и самом отдаленном крыле здания и снабженную, подобно темнице, решетками на окнах, ясно говорило об этом. Несомненно, это был опасный человек, и я должен был его остерегаться. Я положительно недоумевал, как мадам может держать у себя в доме такое чудовище. Но мне нельзя было долго раздумывать над этим вопросом, потому что вскоре я услышал его шаги. Он снова вошел в комнату, светя Луи, который нес с собой маленькую койку и стопку постельного белья.

Немой, кроме фонаря, нес в руках чашку с водой и кусок коврика. Опустив то и другое на пол, он снова вышел и вернулся со скамейкой. Затем он повесил фонарь на гвоздь, взял чашку и тряпку и пригласил меня сесть.

Мне было неприятно прикосновение его рук, но он продолжал стоять надо мной со своей мрачной улыбкой, указывая на скамейку, так что я в конце концов, во избежание излишних пререканий, вынужден был подчиниться его желанию. Он довольно тщательно обмыл мне ноги и, действительно, облегчил мои страдания, но я понял, я отлично понял, что им руководило лишь желание удостовериться, в самом деле я ранен или только притворяюсь. С каждой минутой я боялся его все более и более и до самого его ухода положительно не решался поднять глаз, чтобы он как-нибудь не прочитал в них самых сокровенных моих мыслей.

Перейти на страницу:
Прокомментировать
Подтвердите что вы не робот:*