Игорь Пыхалов - Реванш Сталина. Вернуть русские земли!
Тем не менее, невзирая на все старания монархистов и давление со стороны немецкого командования, 7 августа во время голосования в третьем чтении предложение о признании законопроекта срочным не собрало требуемых 5/6 голосов: за него было подано 75, против — 32 голосов[1301].
Не набрав требуемого количества голосов, монархисты обратились к испытанному средству, с помощью которого финляндские деятели свыше ста лет пудрили мозги русским властям — Форме правления 1772 года и Акту соединения и безопасности 1789 года, рассматривавшимся в качестве конституции Великого Княжества. Таким образом, вопрос о монархии из спорного превращался в решённый. Оставалось лишь избрать короля, что согласно статье 38-й Формы правления в случае пресечения династии должны были сделать депутаты сословий.
Финская делегация во главе с регентом Свинхувудом отправилась в Берлин просить кайзера Вильгельма II дать им в короли своего сына Оскара. Однако против выступило германское министерство иностранных дел. Ссылаясь на нестабильность обстановки, оно указало, что если принц Оскар не удержится на престоле, это будет удар по престижу дома Гогенцоллернов. Кайзеру посоветовали найти для новых вассалов менее значимую фигуру и тот назначил финляндским королём своего шурина Фридриха Карла Гессенского, который и был 9 октября 1918 года утверждён сеймом 64 голосами против 41[1302].
Увы, финские подданные недолго наслаждались под властью обретённого монарха. Месяц спустя Германия потерпела поражение в 1-й мировой войне, в ней началась революция, Вильгельм II был свергнут и, таким образом, немецкий король на финском троне стал совершенно неуместен.
Не удовлетворившись отделением от России, власти новоиспечённого государства попытались урвать кусок в русской смуте. Ещё 23 февраля 1918 года главком финской армии генерал К.Г. Маннергейм заявил, что «не вложит меч в ножны, пока не будет освобождена от большевиков Восточная Карелия»[1303].15 марта Маннергейм утвердил так называемый «план Валлениуса», предусматривавший захват российской территории до линии Белое море — Онежское озеро — река Свирь — Ладожское озеро. При этом Финляндии отходили также область Печенги и Кольский полуостров, а Петроград должен был получить статус «вольного города» наподобие Данцига[1304]. В тот же день финляндский главком отдал приказ экспедиционным отрядам из добровольцев выступить на завоевание Восточной Карелии. 15 мая 1918 года правительство Финляндии объявило войну Советской России[1305]. Тем не менее благодаря вмешательству Германии, заключившей с РСФСР Брестский мир, вплоть до осени 1918 года боевых действий финны фактически не вели.
Ситуация изменилась после поражения Германии в 1-й мировой войне. 15 октября 1918 года финские отряды оккупировали принадлежащую РСФСР Ребольскую волость. В январе 1919 года была захвачена соседняя с Ребольской Поросозёрская волость[1306].
В апреле 1919 года перешла в наступление так называемая Олонецкая добровольческая армия. Захватив часть Южной Карелии, включая город Олонец, её подразделения подошли к столице Карелии Петрозаводску[1307]. Однако в ходе Видлицкой операции 27 июня — 8 июля финские отряды были разбиты и отброшены с советской территории[1308]. Осенью 1919 года финские войска вновь предприняли наступление на Петрозаводск, но 26–27 сентября были отброшены в ходе Лижемской операции[1309].
Наконец, после того как 14–21 июля 1920 года Красная Армия выбила вооружённые силы финнов с территории Карелии, за исключением Ребольской и Поросозёрской волостей, финское правительство согласилось на переговоры[1310]. 14 октября того же года был заключён Юрьевский мирный договор. В отличие от серии позорных договоров с Эстонией, Литвой, Латвией, Польшей, он не предусматривал контрибуций и реституций, однако Финляндии передавалась никогда не принадлежавшая ей область Печенги (Петсамо)[1311].
Согласно утверждениям современных финских историков, область Петсамо якобы была обещана Великому Княжеству Финляндскому ещё Александром II:
«В результате переговоров Финляндия в качестве новой территории получила Петсамо. Российское правительство обещало передать ей эту территорию ещё в 1864 г. в обмен на район расположения оружейного завода в Сиестарйоки (Сестрорецке)»[1312].
Это откровенное враньё, в чём легко убедиться, прочтя текст императорского указа от 1(13) февраля 1864 года:
«По всеподданнейшему докладу дела об устройстве положения Сестрорецкого оружейного завода, Государь Император, по встретившимся обстоятельствам и во внимание того, что мастеровые и прочие жители помянутого завода, находящегося в Кивинебском приходе Выборгской губернии, суть Российские подданные и незнакомы ни с языком, ни с законоположениями Финляндии, Высочайше повелеть соизволил: Сестрорецкий оружейный завод с ближайшею землёю, на пространстве около двенадцати квадратных вёрст, отделить от Выборгской губернии и присоединить к С.-Петербургской, а нынешнюю границу между Российскою Империею и Великим Княжеством Финляндским изменить и, на будущее время, провести от речки Сестры до Финского залива прямою линиею вдоль канала, соединяющего эту речку с Финским заливом. При этом Его Императорскому Величеству благоугодно было объявить, что в вознаграждение за означенную землю в своё время будут присоединены к Финляндии или прибрежная полоса у Ледовитого моря к западу от р. Якобс-Эльф у залива Стольбоа, об отводе которой на пристанища Лопарям уже пред сим был возбуждён вопрос, или же, по надлежащей развёрстке и оценке, свободные угодья С.-Петербургской губернии, расположенные вдоль границы»[1313].
Идентифицировать реку Якобс-Эльф и залив Стольбоа на карте 1920 года мне не удалось. Тем не менее, по приблизительной прикидке площадь отданной тогда Печенгской области явно превышает 10 тысяч кв. км. Не слишком ли жирная компенсация за 12 квадратных вёрст Выборгской губернии?
Если бы руководством Советской России действительно двигало желание исполнить императорское обещание[1314], для этого в соответствии с духом и буквой приведённого выше документа было вполне достаточно предоставить финнам компенсацию в 12 квадратных вёрст на Карельском перешейке — и вопрос бы оказался исчерпанным.
Тем не менее в Хельсинки вовсе не собирались отказываться от планов создания «Великой Финляндии». Воспользовавшись тем, что в протоколе к Юрьевскому договору советское правительство взяло обязательство в течение двух лет не содержать войск на территории Ребольской и Поросозёрской волостей, за исключением пограничной и таможенной стражи[1315], финское руководство вновь попыталось решить карельский вопрос силой. В октябре 1921 года на территории Тунгудской волости был создан подпольный «временный Карельский комитет», начавший формирование кулацких «лесных отрядов» и давший сигнал к вторжению белофинских войск[1316]. Из финнов и карелов был сформирован Ребольский батальон под командованием майора Пааво Талвелы. Вскоре батальон Талвелы захватил Реболы и Порос-озеро[1317]. К концу декабря белофинские отряды, численностью 5–6 тыс. человек, продвинулись до линии Кестеньга — Суомусалми — Рутозеро — Паданы — Поросозеро[1318].
Для отпора вторжению к концу декабря советские власти сосредоточили в Карелии 8,5 тыс. человек, 166 пулемётов, 22 орудия. К началу января 1922 года советские войска заняли Порос-озеро на южном фланге фронта, Реболы и Кимас-озеро на центральном участке фронта, разбив главную группировку финнов. Северная группа 25 января овладела Кестеньгой и Кокисальмой, а в начале февраля 1922 года совместно с центральной группой взяла военно-политический административный центр «Карельского комитета» — город Ухту. К середине февраля территория Карелии была полностью освобождена[1319].17 февраля 1922 года боевые действия прекратились[1320].
ГЛАВА 9. ПРОХЛАДНЫЙ МИР
Ни в одной стране пресса не ведёт так систематически враждебной нам кампании, как в Финляндии. Ни в одной соседней стране не ведётся такая открытая пропаганда за нападение на СССР и отторжение его территории, как в Финляндии
М.М.ЛитвиновСобытия 1921–1922 годов в Карелии заслуживают особого внимания в связи с постоянным ёрничаньем обличителей советской «империи зла»: дескать, разве способна маленькая Финляндия угрожать огромной России? Выясняется, что финская угроза оставалась вполне реальной. Как заявил после неудавшегося карельского похода командовавший белофинскими добровольцами Талвела: «Я убедился, что освободить Карелию от рюсся (презрительное наименование русских. — И.П.) можно не иначе, как только взяв её. Для освобождения Карелии потребуются новые кровопролития. Но не надо больше пытаться сделать это малыми силами, нужна настоящая армия»[1321]. Это высказывание было не просто личным мнением одного из финских «полевых командиров», оно отражало позицию влиятельных кругов, определявших политику тогдашней Финляндии.
