Маргарита Альбедиль - Индия: беспредельная мудрость
Илл. 106. Два брахмана
Итак, каста – весьма своеобразный социальный организм, на века законсервировавший уклад жизни, профессиональные занятия, формы отношений между людьми и многое другое. Она оказалась на редкость прочным и эластичным образованием, демонстрируя идеальный сплав жестокости и гибкости, в котором соединяется несоединимое и примиряется непримиримое. Индию невозможно представить без касты: она не искоренима из индийской жизни. Как писал Л. Дюмон, «ни один западный человек, поживший в Индии (о самих индийцах мы не говорим), будь то самый страстный реформатор или ревностный миссионер, никогда не выступал и не ратовал за безусловное уничтожение кастовой системы либо потому, что… живо осознавал те положительные функции, которые она выполняет, либо просто потому, что это дело представлялось абсолютно невозможным». Здесь нельзя не согласиться с Дюмоном, как и в том случае, когда он говорит о пользе изучения кастовой системы: «Если бы речь шла только о том, чтобы удовлетворить наше любопытство и дать нам представление о социальной системе, настолько же стабильной и могущественной, насколько и противоположной нашей морали и не поддающейся нашему разуму, то мы, конечно, не стали бы прилагать усилий и внимания… Но дело в ином, надо понять, что каста содержит нечто, позволяющее нам открыть кое-что и в себе самих».
Индийский материал предоставляет нам и в этом случае уникальную возможность «открыть кое-что и в себе самих». Ведь далеко не в каждой стране есть каста и кастовая система, но даже если и можно где-нибудь обнаружить нечто похожее, то со всей определенностью можно утверждать, что касты нигде не играют такой всеобъемлющей роли, как в Индии. И хотя сейчас кастовая дискриминация запрещена конституцией и в переписях, проводимых каждые десять лет, теперь отсутствует графа о кастовой принадлежности, тем не менее кастовые установления и кастовые чувства по-прежнему сильны. Нередко в газете можно увидеть, например, такое объявление: «Два преподавателя средней школы покончили с собой, так как принадлежали к разным кастам, полюбили друг друга и почувствовали, что их любовь не имеет будущего». Попытки представителей некоторых каст воспользоваться своими законными правами могут вызвать погромы с убитыми и ранеными. В городах подобные эксцессы случаются редко, но, когда лидер неприкасаемых адвокат Амбедкар вел дела в суде, служащие, приняв от него дела, потом совершали омовения, а клиенты, даже если это были воры или проститутки, отсаживались от него подальше, чтобы «не потерять касту».
Так что же такое каста? По меньшей мере два века и западные, и индийские ученые пытаются дать ей определение. К настоящему времени их скопилось великое множество, но ни одно из них не является полностью удовлетворительным. Это и немудрено: многоликая каста поворачивается к каждому исследователю какой-либо особой своей стороной. Прав был А.Е. Снесарев, писавший, что «европейская мысль при решении вопроса о касте вела себя всегда торопливо и небрежно. Тут оказала значительное влияние самоуверенность европейской науки, давно убедившей себя, что, изучив европейский пятачок, она нашла и прочно определила все законы человеческой жизни… Отсюда при решении социальных вопросов вне Европы эта гордая наука подходила к ним с готовыми рецептами, без труда и скоро находила нужные ей аналогии, а за ними и вывод. В Европе и у нас можно натолкнуться часто на людей, для которых каста не представляет даже и вопроса: она – то, что пережила давно Европа и что будет пережито и Индией, она – нечто глупое, вредное, несправедливое и искусственное и, уж конечно, дикое и отсталое».
Видимо, мы фатально обречены на непонимание касты. Индийский ученый Ш. Кеткар вообще считает: «Тайна касты – тяжелая проблема для понимания иностранцев. Я сомневаюсь, разберется ли в этой проблеме человек, который не жил долго в Индии… Даже человек, много лет проживший в Индии, не поймет, что такое каста. Он будет думать, что у этого странного народа, называемого индусами, должен быть какой-то особый склад мыслей, на постижение которого не может претендовать иностранец». Что же может усмотреть в касте простой наблюдатель?
Илл. 107. Домашняя пуджа в брахманской семьеНа первый взгляд, все не так уж сложно. Каста – слово португальское, представляющее собой перевод индийского слова джати , «происхождение». Оно означает группу людей, считающих, что они имеют общее происхождение и что они отличны от других людей, образующих такие же замкнутые группы. Живут они обычно чересполосно с другими такими же группами, но ограничивают общение с ними множеством правил и запретов, объем которых растет снизу вверх: чем выше каста, тем больше и разнообразнее многочисленные табу. В касту нельзя войти и из нее нельзя выйти; к ней принадлежат по праву рождения. Поменять касту, за редким исключением, тоже нельзя: человек приговорен к ней пожизненно.
Все касты занимают определенное место в социальной иерархии и имеют тот или иной престиж. Осознавая свою общность, они имеют кастовое имя, заключают браки только между собой, имеют круг традиционных занятий, а также специфические обряды, обычаи, мифологию и т. п. Различительным признаком касты является и одежда. Несмотря на кажущееся однообразие, она меняется от касты к касте: у одних одежда ниспадает до лодыжек, а у других не должна прикрывать колени; сари у женщин одних каст имеют длину не менее семи-девяти метров, а у других они не должны превышать пяти; одни могут пользоваться зонтом, а другие нет и т. д.
Атмосферу касты, естественной для индийца, как дыхание, создают сотни мелочей, которые обычно узнают в семье с детства: генеалогические списки семьи; выдающиеся лица касты; самые почитаемые святыни; украшения, которые принято надевать; сласти, которые принято дарить на праздники, и т. п. Не случайно индийцы говорят: «Каста всегда очевидна, как очевидны красота или уродство». Вот почему в Индии невозможно выдать себя за члена какой-либо касты: самозванца немедленно разоблачат. Иностранец же навсегда останется иностранцем, посторонним, для которого большая сфера отношений будет закрыта, хотя поверхностному наблюдателю каких-либо непреодолимых барьеров городская или сельская жизнь сразу и не покажет, настолько в ней все перемешано и все кипит общей жизнью.
Мы привыкли оперировать среднестатистическими цифрами, обобщенными моделями, собирательными образами и тому подобными конструкциями. В случае с кастами это практически невозможно: при самом богатом воображении нельзя представить себе собирательный образ среднестатистического индуса, такового просто не может быть. Каждый из них – член определенной касты, к которой он принадлежит по праву рождения и изменить которую он не вправе. Будучи членом определенной касты, он проходит определенную стадию жизни. Именно от этого и зависит круг его занятий, поведенческих норм, религиозных обязанностей: он следует обрядам, предписаниям и запретам в соответствии со своим социальным статусом и возрастом; что хорошо для члена одной касты, недопустимо для другого; что предписывается выполнять индусу-ученику, то не годится домохозяину, что поощряется в одной местности, может быть запретным в другой, и т. д.
Переменить касту нельзя, а существование вне ее немыслимо даже сегодня несмотря на все конституционные отмены, и потому каста – часть самосознания человека и средство его самоидентификации. После семьи и наряду с ней, каста – это та группа, к которой индиец обращается в дни невзгод и лишений и всегда находит помощь и поддержку. Каста с самого рождения придает человеку общественный статус и служит водоразделом между своими и чужими; каждый индуист знает свое социальное гнездо и свое место в обществе. Особая роль касты в индийской культуре связана еще и с тем, что она – важнейший элемент индуизма, органически связанный с самыми фундаментальными религиозными представлениями – сансарой, мокшей, кармой, дхармой. По мнению западных исследователей, для индуса «религия не может быть отделена от общественных связей и поступков и в гораздо большей степени состоит из предписанных действий и отношений (к человечеству, ко вселенной), чем из веры, как ее понимают представители западной культуры». Согласно индуистским воззрениям, в зависимости от того, как человек исполняет свои обязанности, то есть дхарму, предписанные его кастой, и следует предначертанной жизненной программе, то есть карме, зависят его будущие перерождения, в том числе и кастовый статус: он может стать более высоким или, наоборот, более низким. Все эти представления характерны не только для индусов, но и в какой-то степени для буддистов, джайнов, сикхов, мусульман и даже христиан: переходя в лоно иной религии, индиец не может расстаться с кастовыми привычками, ставшими его второй натурой.
