Фрэнк Маклинн - 1759. Год завоевания Британией мирового господства
Теперь две армии стояли друг против друга по разные стороны ущелья реки Монморанси. Но Вульф ни на йоту не приблизился к достижению поставленной цели. Что теперь он должен делать? Попытаться атаковать через Монморанси в одной из нескольких точек, к которой можно добраться вброд? Пойти во фронтальную десантную атаку от реки на Нижний город Квебека? Можно ли каким-то образом сочетать оба вида ударов? На бумаге его позиция была под угрозой: у Вульфа имелись одни крупные силы на реке Монморанси, вторые — в Пуэнт-Леви, третьи (под командованием майора Харди) — на острове Орлеан. Любая из трех (особенно — морские пехотинцы Харди) может быть разбита раньше, чем остальные придут к ней на помощь.
Большую часть июля Вульф оставался в нерешительности. Монкальм тоже колебался, нерешительно взвешивая варианты наступления и обороны. 9 июля он изложил свои соображения в длинном письме Леви. Казалось, что существовало четыре варианта действий. Например, пойти в ограниченное наступление, используя имеющиеся войска. Либо — усилить фронт на реке Монморанси солдатами из Квебека, ночью перейти через реку, а на рассвете внезапно напасть.
Можно было оставаться на оборонительных позициях в состоянии боевой готовности, чтобы встретить британцев, когда они, как ожидалось, перейдут через реку Монморанси вброд и двинутся в атаку. Еще один вариант — обеспечить неприступность линий обороны при реке Монморанси, используя для этого крупные подкрепления, чтобы получить локальное превосходство.
Но последняя возможность чревата риском в том случае, если Вульф сможет снова погрузиться на борт судов и высадиться в тылу между Бопортом и рекой Сен-Шарль. А этот участок по определению оставался плохо защищенным.
На военном совете, состоявшемся позднее в тот же день, где среди прочих присутствовали Монкальм, Леви, Водрейль и Биго, возникли значительные разногласия. Некоторые высказывались (в источниках не указано, кто именно) в пользу атаки, но большинство отдавало предпочтение осторожной политике обороны. Монкальм урегулировал данную проблему, выбрав вариант обороны. Утверждают, что он сказал о Вульфе следующее: «Пусть он развлекается, оставаясь там, где находится. Если мы оттесним его, он, возможно, уйдет в другое место, где сможет причинить нам вред».
Во вторую неделю июля «странная война» оказалась в самом разгаре. Погода стояла неровная — то страшная жара, то проливные дожди. Поэтому солдаты или мокли в своих палатках, или их одолевали тучи комаров. Между двумя лагерями под флагами перемирия ходили посланники, обмениваясь взаимными упреками и угрозами. Один из парламентеров заявил Вульфу, что он может разрушить Квебек, но никогда не сумеет его взять. Вульф бросил в ответ, что возьмет город даже в том случае, если ему придется провести всю зиму на реке Св. Лаврентия.
Между французскими канонерками и британскими фрегатами, а также между соперничающими отрядами индейцев, англо-американскими рейнджерами и французскими «лесными отрядами» возникали стычки. Британцы вручали награды за убитых индейцев-противников. Французские местные жители продолжали страдать от успехов, которых добились британские солдаты «красные мундиры», научившиеся сражаться с ними после «отстрела индеек» в Мононгахела четыре года назад.
С точки зрения французов самым зловещим событием стало внезапное усиление дезертирства. Это объясняется рядом факторов. Война на изнурение была такой, к которой не привыкли франко-канадцы. Они голодали, страдали, не находили покоя и не могли понять, почему их командиры продолжают с полным безразличием оставаться в обороне, не переходя в наступление. Некоторые из них говорили своим английским захватчикам, что только в силу влияния католических священников и из-за страха, что их могут зарезать индейцы из британских союзников, они сохраняли верность Водрейлю и Монкальму. Но самое главное заключалось в том, что их боевой дух был окончательно сломлен.
Ситуацию не смогло исправить даже драматическое событие 18 июля, когда Королевский Флот наконец-то прорвал оборону Квебека и рванулся через реку к городу. Монкальму сразу же пришлось ослабить свою позицию в Бопорте, отправив 600 солдат на защиту всех доступных точек на скалах между Квебеком и Кап-Руж.
Теперь французский командующий потенциально находился под ударом с трех сторон. Но именно из-за этого же признака, Вульф опасно рассредоточил свои силы и стал уязвим для контратаки в четырех различных секторах. Но общее преимущество с этого времени оказалось на стороне британцев. Монкальм полагал, что ни один крупный боевой корабль не сможет пройти к Квебеку. Но британцы были уже в Кап-Руж и могли подвозить продовольственное снабжение и боевую технику.
Пока обе стороны считали время, Вульф приступил к обстрелу Квебека из Пуэнт-Леви из шести 32-фунтовых пушек и пяти 13-дюймовых мортир. Объектом был Верхний город — в особенно, дома богатых и процветающих горожан. Удар причинил такие огромные разрушения, что купцы Квебека обратились с петицией к Водрейлю, добиваясь разрешения снарядить собственную экспедицию и разбить британские батареи на господствующих высотах.
После того, как Водрейль громогласно запретил это, торговцы направились к Монкальму, который был только рад уязвить генерал-губернатора и дать согласие на этот план. Отряд численностью в 1 600 солдат канадских нерегулярных сил (многие из них были школьниками и лавочниками) поступил под командование Жана-Даниэля Дюма, ветерана сражения при Мононгахела в 1755 г. Он вызвался добровольно возглавить экспедицию.
Задача, поставленная перед отрядом, заключалась в том, чтобы взять позицию на высотах, с которых открывался вид на британскую батарею, а затем, ведя точный огонь из мушкетов, привести позиции противника в негодное состояние.
Начали они хорошо. Ночью с 11 на 12 июля, оставаясь незамеченными, канадцы переправились через реку и вышли на южный берег. Но оказавшись на берегу, они сразу же столкнулись с серьезными проблемами. Простые дилетанты, не имеющие никакой военной подготовки, дисциплины, сплоченности и опыта сложного искусства ведения боя в лесу, эти ополченцы вскоре стали пугаться даже собственной тени. Они начали стрелять по своим солдатам, полагая, что это противник.
Трижды Дюма приводил в порядок свою оборванную армию. Но вскоре паника и замешательство, охватившие его солдат-новичков, достигли такого уровня, что все подразделение распалось на части. Неуправляемые новички беспорядочно бежали к своим каноэ, чтобы погрузиться на борт. Ирония судьбы заключалась в том, что опытные разведчики-индейцы, высланные вперед, застали британцев спящими и ничего не подозревающими. Поэтому операция вполне могла увенчаться успехом.
Но когда разведчики вернулись к главному подразделению, то обнаружили, что его более не существует. С первым светом запуганные дилетанты оказались снова на северном берегу.
Британцы узнали об этом смехотворном инциденте только через пять дней.
Вульф выпустил листовку, призывающую канадцев, не состоявших в регулярной армии Франции, сохранять нейтралитет. Он пообещал: если мирные жители прислушаются к его совету, то их собственность и религию будут уважать. Если же нет, то война станет беспощадной — дома, товары и урожай уничтожат, а о концессиях мирным гражданам не может идти и речи.
Вульф был счастлив продолжать военную кампанию «воздушным террором» в своем духе, сея смерть с небес навесным огнем в течение всего июля. 300 зажигательных ядер мортир ежедневно обрушивались на Верхний Квебек, который вскоре превратился в город-призрак. Терроризированное население покинуло свои дома и бежало к крепостному валу или в поля за пределами города.
Ужас, охвативший горожан, особенно увеличивался еще и тем, что городские власти, полагаясь на предположительно авторитетный доклад военных инженеров, уверили население: любой обстрел с высот Пуэнт-Леви может обрушиться только на Нижний город, но не на Верхний.
Вульф подвозил все больше боеприпасов и оружия в Пуэнт-Леви, добавив четыре батареи, доставленные на берег с кораблей 20 июля, а затем — еще две совершенно новых артбатареи. Они открыли огонь 28 июля и 28 августа.
К началу сентября смерть городу несли уже двадцать девять единиц артиллерии, вызывая особенно обширные разрушения зажигательными ядрами и бомбами. 16 июля в Квебеке уже полыхали огромные пожары, а 22–23 июля горел весь Верхний город. Нечто, приближающееся к огненной буре, произошло в Нижнем городе в ночь с 8 на 9 августа, когда в пепелища превратились 152 дома! Кафедральный собор и церковь Богородицы-Победительницы Квебекской, по иронии, получившей свое названия в честь побед в 1690 и 1711 гг., были разрушены до основания.
Так как Квебек был укрепленным городом, его опустошение и разрушение законами войны дозволялось. Вульф объяснял свое поведение тем, что все мероприятия предназначены для подготовки пути безопасного прохода флота Сондерса на запад. Это называлось прелюдией к десантному штурму Нижнего города. Но, как уже указывалось в ряде примеров, этих целей можно было добиться, просто разрушив неэффективные городские артиллерийские площадки.
