Петербургская Академия наук и М.В. Ломоносов - Курмачева Майя Дмитриевна

События и далее развивались таким образом, что важные административные посты в Академии оказались в руках реакционно Настроенных людей, в большинстве своем иностранцев, которые мало интересовались состоянием и развитием русской науки, стремясь сохранить лишь свое господствующее положение в Академии^[53]. Угодничая перед императорским двором, эти академические «верхи» тормозили многие начинания Академии, мешали истинным деятелям науки, которые выступали против устаревших теорий и прокладывали пути передовым идеям в науке.

Органом, с помощью которого утверждались реакционные порядки, была академическая канцелярия во главе с И. Д. Шумахером и его зятем И. И. Таубертом. Над Академией стояло феодальное государство, внутри Академии господствовала администрация канцелярии. С назначением нового президента графа К. Т. Разумовского порядки в Академии мало изменились. Канцелярия во время длительных отлучек Разумовского продолжала распоряжаться средствами и планами. Академии.

Вместо того чтобы готовить русских специалистов в различных областях знаний, канцелярия продолжала ориентироваться на привлечение иностранцев. Единоличное правление Шумахера вызывало недовольство многих сотрудников Академии. Они пытались жаловаться на непорядки в Академии президенту, подавали письма в Сенат и императрице, но безуспешно. Правительство не принимало меры, хотя было известно, что конфликты с Шумахером послужили причиной отъезда из России многих видных ученых.

БОРЬБА ЛОМОНОСОВА ЗА РАЗВИТИЕ

РУССКОЙ НАУКИ И КУЛЬТУРЫ

Деятельность Петербургской Академии наук в этот период, как и в предшествующий, определялась объективными социально-экономическими условиями развития страны, исходила от достигнутого уровня русской науки и культуры.

Середина XVIII в. — время, когда в недрах феодальной формации шел процесс становления капиталистических отношений. Самодержавие вынуждено было идти навстречу новым явлениям (разрешение крестьянской торговли, более свободная запись в купечество, отмена в 1753 г. внутренних таможен и т. д.). Однако стремясь сохранить господствующее положение дворянства, правительство продолжало расширять его сословные привилегии и осуществляло это в первую очередь за счет усиления эксплуатации народных масс. Классовые противоречия в дворянской империи обострялись.

Прогрессивные представители дворянства, а также выходцы из других сословий, выступали за дальнейшее развитие экономики и культуры страны. Вместе с тем передовые умы России начинали понимать, что основным препятствием этого развития является сохранение крепостного права. Немалые трудности на пути продвижения России к науке и знаниям были обусловлены тем, что некоторые преемники Петра I, часто менявшиеся на престоле, проводили антинациональную политику.

На деятельность Академии в 40–60-е годы огромное влияние оказал М. В. Ломоносов, прошедший в ее стенах путь от студента до ученого, заслуги которого признавались не только в России, но и далеко за ее пределами.

В 1735 г. Ломоносов стал студентом академического университета, начал изучать новые дисциплины — математику, химию, физику, историю. Осуществились его мечты, и он все время отдает учению, занятиям в академической библиотеке. В Академии наук Ломоносов впервые встретился с крупными учеными: профессором физики Г. В. Крафтом, профессором механики и оптики И. Г. Лейтманом, профессором астрономии Ж.-Н. Делилем. Его блестящая память и редкие способности не могли не привлечь внимания учителей.

Приблизительно через год после зачисления Ломоносова в университет Петербургская Академия наук решила командировать наиболее способных студентов за границу с тем, чтобы они прошли курс обучения у известного физика и металлурга И. Ф. Генкеля в Фрейберге (Пруссия). Стране необходимы были не только грамотные люди, но и образованные специалисты. В числе студентов, избранных для этой цели, были Д. И. Виноградов^[54], сын горного советника Г. У. Райзер и М. В. Ломоносов.

В процессе подготовки к выезду намеченный первоначально план занятий за границей был изменен. Студентам предложили на первых порах пройти общеобразовательную подготовку в Марбурге у известного философа Христиана Вольфа, автора исследований в различных областях естественных наук, физике, механике, математике. Здесь же они должны были овладеть немецким и французским языками. 19 сентября 1736 г. студенты вступили на палубу корабля «Ферботот», а 3 ноября прибыли в Марбург, где были зачислены в университет. Перед отъездом молодые люди получили подробную инструкцию, которая определяла их обязанности. Каждые полгода они должны были присылать в Академию наук отчеты о ходе занятий, поведении, о расходовании выделенных им средств (1200 руб. в год).

В постоянных отчетах, в письмах X. Вольфа, И. Генкеля и самого Ломоносова сохранилось много подробностей о жизни русских студентов в Марбурге и Фрейберге.

За границей Ломоносов и его товарищи терпели нужду, так как жизнь была дорогой, а то содержание, которое им присылала Академия, часто задерживалось. Расходы на питание, одежду (в университет нельзя было приходить без шелковых чулок, шпаги, парика и галстука), плата учителям, покупка книг быстро опустошали кошельки студентов. Приходилось занимать деньги под большие проценты. Бывали случаи, когда Вольф, видя в каком положении находятся русские студенты, приглашал их к себе обедать. Занятия поглощали все время слушателей.

Посещение различных лекций, работа в лабораториях, чтение книг о Галилее, Ньютоне, Бойле, Бургаве, Декарте, Лейбнице и многих других западноевропейских ученых и мыслителей увлекли Ломоносова. Этот период сыграл большую роль в формировании ученого. Лекции X. Вольфа оказали огромное влияние на Ломоносова и его дальнейшую научную работу. Для преподавательского стиля Вольфа было характерно использование математического метода, что вносило ясность в изложение наиболее сложных предметов. Ломоносов глубоко уважал своего учителя и всегда впоследствии поддерживал с ним добрые отношения. Усвоив метод своего учителя, Ломоносов, однако, не стал последователем идеалистических концепций Вольфа. В отчетах о своих занятиях, присланных в 1738–1739 гг. в Академию наук («Работа по физике о превращении твердого тела в жидкое…», «Физическая диссертация о различии смешанных тел» — первых научных работах Ломоносова), уже содержались элементы его корпускулярно-атомистической теории строения вещества, теории, ставшей основой его материалистических воззрений.

После трехлетнего пребывания в Марбурге теоретические основы точных наук были достаточно усвоены. Хотя X. Вольф видел, что его ученик во многом расходится с ним в своих суждениях, в июле 1739 г. он написал следующий отзыв об успехах Ломоносова: «Молодой человек преимущественного остроумия^[55]. Михайло Ломоносов с того времени, как для учения в Марбург приехал, часто математические и философические, а особливо физические лекции слушал и безмерно любил основательное учение. Ежели впредь с таким же рачением простираться будет, то не сомневаюсь, что, возвратясь в отечество, принесет пользу обществу, чего от сердца желаю».

Не менее лестный отзыв дал другой профессор Марбургского университета, Ю. Г. Дуйзинг, обучавший Ломоносова теоретической химии.

Следующий период пребывания Ломоносова за границей связан с жизнью в саксонском городке Фрейберге. В этом центре горнорудного дела Саксонии русские студенты должны были познакомиться с химией и минералогией. Новый учитель И. Ф. Генкель в научном отношении отличался от Вольфа. Если «Вольф будил пытливость и стремление к глубокому уяснению изучаемого явления, то Генкель был схоластом, не признающим такой метод обучения молодежи»^[56]. Это не способствовало сближению с ним Ломоносова. Однако Ломоносов основательно познакомился с горнорудным делом, прошел лабораторную практику, как это показал написанный им два года спустя труд «Металлургия».