История Первой мировой войны - Оськин Максим Викторович
В целом отечественная историография, давая оценки Брусиловскому прорыву, говорит, что у союзников такого успеха не было вплоть до летнего наступления 1918 года. Это верно. Но лишь в отношении наших союзников. Зато противник зачастую действовал куда более решительно и добивался более значительных результатов.
Удар по заведомо более слабому противнику давал зримые надежды на успех: вряд ли Куропаткин и Эверт могли рассчитывать на столь же успешный прорыв как у Брусилова. Впрочем, это не оправдывает их: какими бы соображениями ни руководствовались главкосев и главкозап, они не имели права саботировать директивы Ставки. Лишь при бесхребетности русского Верховного командования стало возможным фактическое неповиновение командующих фронтами начальнику штаба Верховного Главнокомандования и срыв решительного наступления Восточного фронта.
Тем не менее наступление русских чрезвычайно облегчило положение союзников, которые, обладая могущественной техникой и грудами боеприпасов, так и не смогли сделать ничего существенного в кампании 1916 года. В связи с успехами прорыва русских армий Юго-Западного фронта и вступлением Румынии в войну на стороне Антанты германцы были вынуждены существенно усилить свои войска на востоке. С середины мая по ноябрь число германских пехотных дивизий на Восточном фронте выросло на шестьдесят процентов [165]: середина мая – 47 дивизий; июнь – 52; июль – 57; август – 64; сентябрь – 70; октябрь – 75; ноябрь – 78 дивизий.
Но, помимо Ковеля и Карпат, австро-германцы были вынуждены сражаться и с Румынией, вступившей в августе 1916 года в войну на стороне Антанты.
Румынская кампания
С конца 1915 года, когда окончательно определился разгром Сербии, а коалиция Центральных держав обрела свои завершенные черты, став Четверным блоком (Германия – Австро-Венгрия – Турция – Болгария), русская Ставка разрабатывает проекты плана общесоюзного вторжения на Балканы. При этом общей целью данных проектов ставится задача вывода Французского и Итальянского фронтов из позиционного тупика. И здесь ключевое значение приобретала Румыния, к началу 1916 года все еще остававшаяся нейтральной.
Румынский нейтралитет базировался на выжидании наиболее удобного и выгодного момента для вступления в войну. В отличие от Турции или Италии Румыния была привязана и к Антанте, и к Центральным державам примерно в равной степени. К кому-то экономически, к кому-то политически, к кому-то династически, и так далее. Поэтому делом первостепенной важности для румын стал момент подключения к военным действиям в качестве союзника.
Премьер-министр Румынии И. Братиано выжидал два года: в 1914 году русские успешно потеснили австрийцев, а французы сумели удержаться под напором германской мощи. В 1915 году, напротив, англо-французы замерли, наращивая военную мощь, а русские покатились на восток. Вдобавок была совершенно уничтожена и оккупирована Сербия. Теперь маятник качнулся в сторону Центральных держав. Но Российская империя продолжила войну, и ситуация вновь оказалась под вопросом.
Последним козырем для упорно колебавшихся румын, твердо решивших вступить в войну, как только станет возможным выторговать максимум выгод за участие в войне, стал успех Брусиловского прорыва. Судьба войны повисла на волоске, и Братиано сделал окончательный выбор. Тем более что и в смысле территориальных приобретений Антанта предлагала побольше: всю австрийскую Трансильванию, где большинство населения составляли румыны.
Согласно межсоюзным договоренностям, русская сторона предоставляла один корпус для помощи румынам в Добрудже; главная же румынская группировка должна была наступать в австрийские пределы, причем румынское военно-политическое руководство самым категорическим образом отказалось от мысли о совместных действиях с русскими армиями. Для прикрытия против Болгарии предназначался усиленный 47-й армейский корпус генерала А. М. Зайончковского общей численностью всего в тридцать тысяч человек.
Вооруженные силы Румынии состояли из 550-600 000 штыков и сабель, которые сводились в четыре армии. Четверть миллиона румынских войск, сведенные в две армии, должны были наступать в Трансильванию. В то же время Северная и 3-я армии обеспечивали наступление главных сил соответственно с северного и южного флангов. В состав румынской 3-й армии и вошел 47-й армейский корпус генерала Зайончковского, вступивший в пределы Румынии 14 августа.
В свою очередь противник уже имел на руках план по отражению румынского наступления: выступления Румынии ждали давно. Все австрийские войска в Трансильвании сводились в 7-ю армию под командованием генерала Арца. На левом фланге австрийцев создавалась 9-я германская армия генерала Фалькенгайна, снятого к тому времени со своих высоких постов и замененного Гинденбургом и Людендорфом, а по Дунаю разворачивалась Дунайская болгаро-турко-германская армия генерала Макензена. Общая численность выделяемых против Румынии войск состояла из тридцати пехотных и девяти кавалерийских дивизий, около 350 000 штыков и сабель.
14 августа Румыния объявила войну Австро-Венгрии, и уже на следующий день румынские армии начали наступление в Трансильванию. 15 августа в войну против Румынии вступили Германия и Турция, 19 августа – Болгария. Сначала 1-я и 2-я румынские армии вяло продвигались в Трансильвании, заняли Кронштадт и Германштадт, но потом увязли в горных боях, для которых не имели ни инженерного оборудования, ни горной артиллерии. Как писал А.А. Брусилов, «для нас было полным сюрпризом, что румыны никакого понятия не имели о современной войне…» [166]. Измотав румын в оборонительных сражениях, австро-германцы перехватили инициативу и создали предпосылки для контрнаступления.
В то же время 24 августа румыны сдали немцам крепость Туртукай на Дунае. 27 августа румыны очистили Силистрию: тем самым Дунай остался без крепостей, открывая противнику дорогу на Бухарест. В ожесточенных боях 1-4 сентября корпус генерала А. М. Зайончковского остановил продвижение войск А. фон Макензена в глубь Добруджи, и целый месяц на этом направлении царило затишье.
Вырвав оперативную паузу, австро-германцы подтянули резервы, артиллерию и вновь решительно атаковали. В середине сентября началось общее наступление войсковой группы генерала Фалькенгайна, состоявшей из 9-й германской и 7-й австрийской армий: тринадцать пехотных дивизий (в том числе семь германских, в основном снятых с французского фронта) и три кавалерийские дивизии. Одним мощным ударом румыны были отброшены в горы, центр румынского фронта продавлен и австро-германцы сразу же сумели зацепиться за горный массив. Ожесточенные бои в горах шли до середины октября.
6 октября и Макензен перешел в решительное наступление в Добрудже. 10 октября пала Констанца, затем – Черноводы. С потерей Констанцы корпус А. М. Зайончковского потерял последнюю тыловую базу, так как других румынских портов на Черном море нет. Для подвоза боеприпасов, подкреплений, продовольствия осталась только одна-единственная железная дорога: одноколейка Унгены – Яссы. Теперь целью своей операции генерал Макензен поставил столицу Румынии – Бухарест.
В это время русская Ставка наконец-то решила помочь румынам непосредственной посылкой войск за Дунай. Но первые русские корпуса, перебрасываемые с Западного и Северного фронтов, прибыли в Румынию только 20 октября, когда русские были оттеснены из Добруджи к Дунаю, а генерал А. М. Зайончковский передал командование генералу Сахарову. Было уже слишком поздно: 29 октября 1-я румынская армия была разгромлена в долине реки Ольты. 2-я армия потерпела поражение под Кронштадтом.
В десятых числах ноября австро-германцы с двух сторон устремились на Бухарест. В бухарестском сражении 14-18 ноября стодвадцатитысячная группировка румын была совершенно уничтожена и рассеяна. Беспорядочное румынское отступление было прикрыто русскими дивизиями. 20 ноября 1916 года немцы без боя вошли в брошенный на произвол судьбы Бухарест, и затем весь конец года прошел в ожесточенных боях по оттеснению русских на северо-восток.
