Олег Платонов - Бич божий. Величие и трагедия Сталина.
Преступники признались, что они, воспользовавшись болезнью товарища А.А. Жданова, неправильно диагностировали его заболевание, скрыв имевшийся у него инфаркт миокарда, назначили противопоказанный этому тяжелому заболеванию режим и тем самым умертвили товарища А.А. Жданова. Следствием установлено, что преступники также сократили жизнь товарища М.А. Щербакова, неправильно применяли при его лечении сильнодействующие лекарственные средства, установили пагубный для него режим и довели его таким путем до смерти.
Врачи-преступники старались в первую очередь подорвать здоровье советских руководящих военных кадров, вывести их из строя и ослабить оборону страны.
Они старались вывести из строя маршала Василевского А.М., маршала Говорова Л.А., маршала Конева И.С., генерала армии Штеменко С.М., адмирала Левченко Г.И. и других, однако арест расстроил их злодейские планы, и преступникам не удалось добиться своей цели. Установлено, что все эти врачи-убийцы, ставшие извергами человеческого рода, растоптавшие священное знамя науки и осквернившие честь деятелей науки, состояли в наемных агентах у иностранной разведки.
Большинство участников террористической группы (Вовси М.С, Коган Б.Б., Фельдман А.И., Гринштейн A.M., Этингер Я.Г. и др.) были связаны с международной еврейской буржуазно-националистической организацией «Джойнт», созданной американской разведкой якобы для оказания материальной помощи евреям в других странах. На самом же деле эта организация проводит под руководством американской разведки широкую шпионскую, террористическую и иную подрывную деятельность в ряде стран, в том числе и в Советском Союзе. Арестованный Вовси заявил следствию, что он получил директиву «об истреблении руководящих кадров СССР» из США от организации «Джойнт» через врача в Москве Шимелиовича и известного еврейского буржуазного националиста Михоэлса. Другие участники террористической группы (Виноградов В.Н., Коган М.Б., Егоров П.И.) оказались давнишними агентами английской разведки. Следствие будет закончено в ближайшее время».
В такой обстановке в среде близкого к кремлевским кругам еврейства было составлено коллективное письмо в редакцию газеты «Правда», в котором «кремлевские евреи» решительно отмежевывались от своих соплеменников — врачей, обвиненных в участии в антиправительственном заговоре. Письмо подписали десятки известных еврейских общественных деятелей, в том числе литератор Д. Заславский, историк И. Минц, философ
М. Митин, генерал Д. Драгунский, композитор М. Блантер, писатель В. Гроссман. Кроме этого письма, существовало и другое, которое составил И. Эренбург, предназначенное лично Сталину. В этом письме еврейский писатель пошел еще дальше, чем вышеуказанные «кремлевские евреи», и требовал у советского правительства как можно строже наказать «врачей-убийц», опозоривших еврейский народ. Эренбург и другие подписанты этого письма верноподданнически просили Сталина «милости» — депортировать всех евреев из Москвы и других городов в Биробиджан, с тем чтобы спасти их от справедливого гнева советского народа[335]. Сбором подписей под письмом-обращением о депортации евреев на восток страны занимался лично Л.М. Каганович[336].
Впрочем, «дело врачей» не было расследовано до конца. Предварительные итоги свидетельствовали о том, что лечение многих лиц велось действительно неправильно[337].
Был ли здесь злой умысел или просто преступная некомпетентность еврейских врачей, предстояло еще выяснить. В ходе первых допросов выявились связи многих обвиняемых с сионистским подпольем, их активные националистические симпатии. Сразу после смерти Сталина дело закрыли, а человека, который больше всего мог бы рассказать о нем, — М.Д. Рюмина, по указанию Берии спешно расстреляли[338].
С апреля 1953 года в такой же спешке стали отпускать на свободу всех осужденных участников сионистского подполья и еврейских националистических организаций. Осврбождены были и врачи, чья некомпетентность (или злой умысел?) привела к смерти нескольких человек; их даже не лишили права медицинской практики.
ГЛАВА 31
Космополиты против России. — Культура «малого народа». — Идеологическая борьба. — Вытеснение космополитов.
Одним из главных результатов сталинской эпохи стало достижение духовной и патриотической цельности общества. Это, конечно, не означало полного единства. Совершенно очевидно, что в общественной жизни продолжало существовать некое антипатриотическое, космополитическое подполье, с глубокой неприязнью и ненавистью наблюдавшее за возрождением русского государства. Подъем русского самосознания воспринимался этим подпольем со страхом, а гордость русских людей за свои победы и достижения — с хихиканьем и издевкой («Россия — родина слонов»). Сразу же после войны происходит консолидация антирусских сил, организованным ядром которых становится объединение критиков при Всероссийском театральном обществе, а также часть руководства Союза советских писателей, в том числе некоторое время К.М. Симонов[339] и руководитель комиссии по драматургии А.А. Крон (Крейн). За спиной этих сил стояли Каганович и Маленков, всецело связавшие свою жизнь с еврейским большевизмом и люто ненавидевшие всякое проявление русского духа.
Понимая, что открытые нападки на русский народ в новых условиях невозможны, космополитические силы выбирают обходные пути — распространяют ядовитую ложь о нашей Родине, стремятся принизить значение России в мировой культуре, всяческим образом преувеличивают достижения Запада.
В отношении русских писателей космополитические силы составляют настоящий заговор, целью которого было установление полного контроля над русской литературой. Ведется закулисная интрига по дискредитации таких русских писателей, как А. Фадеев (тогда руководитель Союза советских писателей), А. Сурков, М. Бубеннов, А. Первенцев, Б. Ромашов, А. Софронов. Осенью 1948 года проходит творческая конференция, посвященная спектаклям, поставленным московскими театрами к 31-й годовщине Октябрьской революции. На этой конференции в присутствии высокопоставленных руководителей ЦК выступает некто А. Борщаговский, построивший свой доклад как откровенный донос на русских писателей, обвиняя их в духе еврейских большевиков в идеологических ошибках. Интриганы-космополиты стремились всеми силами заменить руководство Союза советских писателей, и прежде всего Фадеева на К. Симонова. Активную роль в этой интриге, кроме Борщаговского, играл целый ряд критиков еврейского происхождения[340].
В тех условиях попытка еврейских большевиков и космополитов в полной мере вернуть себе власть была чистой воды авантюрой. Русско-государственные тенденции, сложившиеся в обществе, могли быть подорваны только смертью Сталина, твердо сделавшего ставку на державные традиции Русского народа.
Попытки интеллигенции «малого народа» явочным порядком осуществить свой «ренессанс» после войны натолкнулись на противодействие русских патриотов. Мысль о необходимости вести непримиримую борьбу с космополитической «безыдейщиной» была высказана самим Сталиным. По его поручению Жданов проверяет деятельность двух известных литературных журналов «Звезда» и «Ленинград». На основании этой проверки в 1946 году было подготовлено специальное постановление ЦК ВКП(б), в котором в рамках привычной фразеологии о классовых принципах и борьбе пробивалась совершенно новая тенденция борьбы против космополитизма и антипатриотизма в русско-советской культуре.
Обрушившись на эти ленинградские журналы, советское руководство, конечно, не имело в виду, что именно они были самыми «плохими» в идеологическом смысле. «Звезда» и «Ленинград» подверглись критике для острастки других. Важнейшее значение имело место, где находились эти журналы, — Ленинград, ставший к тому времени одним из главных центров недобитого еврейского большевизма и космополитизма. В журналах, выбранных на заклание, наряду с патриотическими произведениями публиковались космополитические восхваления западного мира, а порой и издевательские выпады против Русского народа. С докладом о журналах выступил ближайший соратник Сталина А.А. Жданов. Пафос его обличения был вполне справедлив. Взяв в качестве примера рассказ Зощенко «Приключения обезьяны», Жданов показал, какое издевательство над русским народом-победителем позволил себе этот писатель:
«Смысл этого «произведения» Зощенко заключается в том, что он изображает советских людей бездельниками и уродами, людьми глупыми и примитивными. Зощенко совершенно не интересует труд советских людей, их усилия и героизм, их высокие общественные и моральные качества. Эта тема всегда у него отсутствует. Зощенко, как мещанин и пошляк, избрал своей постоянной темой копание в самых низменных и мелочных сторонах быта. Это копание в мелочах быта не случайно. Оно свойственно пошлым мещанским писателям, к которым относится и Зощенко... «Приключения обезьяны» не есть для Зощенко нечто выходящее за рамки его обычных писаний. Это «произведение» попало в поле зрения критики только лишь как наиболее яркое выражение всего того отрицательного, что есть в литературном «творчестве» Зощенко. Известно, что со времени возвращения в Ленинград из эвакуации Зощенко написал ряд вещей, которые характерны тем, что он не способен найти в жизни советских людей ни одного положительного явления, ни одного положительного типа. Как и в «Приключениях обезьяны», Зощенко привык глумиться над советским бытом, советскими порядками, советскими людьми, прикрывая это глумление маской пустопорожней развлекательности и никчемной юмористики. Если вы повнимательнее вчитаетесь и вдумаетесь в рассказ «Приключения обезьяны», то вы увидите, что Зощенко наделяет обезьяну ролью высшего судьи наших общественных порядков и заставляет читать нечто вроде морали советским людям. Обезьяна представлена как некое разумное начало, которой дано устанавливать оценки поведения людей. Изображение жизни советских людей, нарочито уродливое, карикатурное и пошлое, понадобилось Зощенко для того, чтобы вложить в уста обезьяне гаденькую, отравленную антисоветскую сентенцию насчет того, что в зоопарке жить лучше, чем на воле, и что в клетке легче дышится, чем среди советских людей. Можно ли дойти до более низкой степени морального и политического падения, и как могут ленинградцы терпеть на страницах своих журналов подобное пакостничество и непотребство? Если «произведения» такого сорта преподносятся советским читателям журналом «Звезда», то как слаба должна быть бдительность ленинградцев, руководящих журналом «Звезда», чтобы в нем можно было помещать произведения, отравленные ядом зоологической враждебности к советскому строю. Только подонки литературы могут создавать подобные произведения, и только люди слепые и аполитичные могут давать им ход».
