Вадим Деружинский - Тайны Беларуской Истории.
Видимо, автор статьи сам недостаточно четко понял, кто такие литвины, и видит их неким «исчезнувшим народом» типа атлантов, отсюда и придумал, что «культура литвинов очень высокая». Конечно, по сравнению с жемойтами и аукштайтами литвины выглядят более цивилизованно, ибо научили их гончарному кругу и обработке металла. Но вот по сравнению с соседними ляхами, мазурами, пруссами, русинами Волыни и кривичами Полоцка — ятвяги-литвины выглядят весьма обыкновенно. Тем более что в своем большинстве они действительно были язычниками.
Автор статьи и про язык наших «исчезнувших предков» вопрошал: мол, на каком же языке они говорили?
Но и тут нет загадки — почитайте Статуты BKЛ: они написаны на языке литвинов, который сегодня мы дружно называем беларуским языком. Это смесь славянского и западно-балтского языков. На этом языке говорило все население ВКЛ — кроме жемойтов и аукштайтов, восточных балтов. Не разобравшись в этом, автор статьи путает наш язык с их языком:
«Профессор В. М. Игнатовский в своем «Кратком очерке истории Белоруссии» пишет: Ученые, судя по языку литвинов, признали, что они принадлежат к индоевропейским народам. К этому корню принадлежат персы, греки, римляне, кельты, германцы и славяне»».
Не надо быть семи пядей во лбу, чтобы в языке Статутов и Метрик ВКЛ увидеть индоевропейский язык — язык литвинов все лингвисты до XIX века относили к семье славянских языков. Автор статьи, видимо, изменил цитату — профессор говорил о языке не литвинов, а литовцев, разумея под ними летувисов — восточных балтов жемойтов и аукштайтов.
Заблуждение автора раскрывается в следующих его словах:
«Индийский просветитель и ученый Парамахалка Йогананда в своей книге «Автобиография йога» приводит следующие рассуждения: «Санскрит — священный язык Индии. Язык специальный, предназначенный для общения с Богом во время священнодействий и богослужений. На этом языке Индия уже не говорит несколько столетий. Но на этом языке продолжают до сих пор говорить современные литовцы.
Удивительно, как неожиданно близки оказываются древняя патриархальная Индия и современная Литва. Но напомню, что литовцы и белорусы этнографически очень близки».
Поскольку автор не раскрыл, чем же исторические литовцы отличаются от нынешних литвинов, то укрепляется подозрение, что он действительно считает этнос беларусов произошедшим от этноса жемойтов.
На самом деле беларусы (в прошлом — литвины, этнически смесь славян и западных балтов) сильно отличаются от летувисов (жемойтов и аукштайтов, этнически восточных балтов). Если бы они действительно были «очень близки», то жемойты и аукштайты за века пребывания в BKЛ полностью растворились бы в нашем этносе. Однако они с ним никак не смешивались, мало того — были, по теории Л. H. Гумилева, вообще не сочетаемыми с литвинами-беларусами.
Этнос восточных балтов сам изолировался в лесах Прибалтики от межэтнических процессов. Не удивительно, что при таком ксенофобском методе сохранения своей архаичной специфики они стали островками, где сохранился древний индоевропейский язык (отчасти похожий и на латынь, и на германский, и на славянский потому, что это язык-реликт).
Этот факт вовсе не показатель «развитости» восточных балтов, а прямо наоборот — свидетельство их цивилизационной отсталости. Что касается санскрита, то две или три тысячи лет назад какая-то группа европейцев (тогда еще говорившая на языке, общем с другими группами) пришла в Индию. Там они захватили власть над туземцами и создали высшую касту со своим языком. В браки с туземцами эти расисты вступать категорически не желали (для чего придумали касты), сохраняя чистоту расы и чистоту своего языка. Сей факт заставил ученых говорить не об европейском языке, а об «индоевропейском», хотя ничего местного для «индо-» в санскрите нет: это в чистом виде язык древней Европы.
Автор аргументирует свою мысль о том, что «литовцы и белорусы этнографически (может быть, все же этнически? — В. Д. ) очень близки»: «Не так давно Вильнюс был белорусским городом Вильня».
Это как раз показывает полную разницу этносов, ибо Ковно и Вильня свыше 800 лет имели наши названия, а тут соседу понадобилось в середине XX века менять их на свой новый манер. Почему? А потому, что старые названия летувисам не подходят именно этнически. Такое переименование разве подтверждает «этническую близость»?
Второй аргумент автора:
«И до сих пор литовцы называют нас «белорусы» — балтийские русы».
Во-первых, не вижу в этом «аргумента» для заявляемой автором «этнической общности»: мало ли кто кого как называет (можно по-думать, что летувисы — тоже русы!). А во-вторых, это неправда. В Жемойтии и Аукштайтии нас уже тысячу лет называют «гудами» или «гудзинами», в Латвии — «балтокревы». Никто там не зовет нас ни «русами», ни «белоруссами», ни тем более «балторусами». Наших предков ятвягов северные соседи звали гудами, а соседних латышам жителей — кревами или кривами.
Еще аргументы автора: «И языки наши очень схожи. И обычаи». Что у нас схожего с латышами и летувисами — для меня загадка.
И далее: «Потому утверждают (кто? — В. Д. ), что современный белорусский язык так же близок староарийскому — санскриту». Такие заявления должны не радовать, а удручать, ибо наш народ в таком случае выступает туземным ксенофобским этносом, скрывшимся в чащобах от культурного взаимодействия с Европой — чего на самом деле не было. А у беларуского языка вообще нет никакого сходства с санскритом.
Автор пишет:
«Подтвердить это необходимо. Вот примеры: «культура — культ ура» — почитание света, «чало век» — лик вечности, «Божа» — беспредельность. Для уяснения величия смысла произносимых слов, оказывается, достаточно их перевести с первоязыка».
Это — несусветная чушь!
Слова «культура» наши предки не знали, оно родилось в Западной Европе, французы весьма удивились бы странной трактовке «Iа culture» как латинское «culte» (попечение, уход) плюс наполеоновский призыв для своей армии «Urrra! ».
На самом деле русская армия переняла «ура» от французов во время войны 1812 года — почитайте внимательно «Войну и мир» Льва Толстова.
Такие умозрительные трактовки слов в стиле юмориста Михаила Задорнова напомнили мне одного профессора-патриота, преподававшего в Петербурге и пытавшегося всем иностранным словам давать «местное объяснение». Например, немецкое слово «кабинет» он трактовал на «русском языке» так: вот человек перед дверью в помещение — а вот он вошел туда, и его как бы нет. Отсюда и название помещения — «как бы нет», кабинет!
Заканчивает С. Дубовский статью так:
«Мы должны помнить, что являемся носителями высокой и великой культуры, о которой знаем так мало… »Золотые слова. Но это обращение не только к шахтерам, но и к самому автору статьи, и ко всем нам. Укрепляется наша Беларуская Государственность, отсюда закономерный интерес людей к нашей древней истории. Еще совсем недавно эта тема казалась «маловажной». На волне сегодняшнего интереса к таким вопросам и при сохранении дефицита научных знаний — появляются фантазии о том, что беларусы, дескать, «носят высокую и великую культуру санскрита».
Когда есть вакуум в представлениях о реальной истории предков, тогда возникают — для заполнения этого вакуума — легенды о том, что беларусы из Индии произошли, аналогично — Россия из Египта произошла, ибо там бог Ра. Не надо искать величие предков там, где их никогда не было. Наша реальная история была скромнее, но зато это именно наша история. Не надо ее изобретать, надо ее знать.
Пруссы Беларуси.
В 2006 году мне позвонила жительница Минска Лидия Ефимовна (Евфимовна, как она уточнила, отчество исковеркали в советском ЗАГСе), которая сказала, что является представительницей именно той «прусской составной» беларуского народа, о которой я писал.
Она в своей семье разговаривает на прусском языке, и на том же языке говорит вся ее родня. Что она тут же и продемонстрировала. Это, конечно, вызвало у меня шок, так как, согласно научным представлениям, пруссы давно вымерли как народ, а три сохранившихся письменных памятника относятся к XV—XVI векам. И что никакого прусского разговорного языка сегодня в принципе нет и быть не может.
«А вот есть такой разговорный язык! » — сообщила читательница. В Пинской и Брестской областях до сих пор живут десятки тысяч пруссов, которые общаются между собой на родном прусском языке. Это не беларуский язык, не польский и не литовский, а именно прусский. Детям из поколения в поколение передают деды: вы — пруссы, не беларусы, не поляки, не литовцы.
Читательница также сообщила, что ряд древних беларуских текстов, которые историками объявили «написанными неизвестными письменами на неизвестном языке», она читает, так как написаны они на ее родном прусском языке. В том числе она привела пример соглашения о Люблинской Унии 1569 года: в одном из документов текст документа был написан, как комментируют историки, «непонятным никому языком». А вот наша читательница сей текст понимает в каждом слове, ибо он на ее языке и написан. Каждое слово понимает — из текста, объявленного «неразрешимой загадкой».
