Еремей Парнов - Секретный узник
- Знаю, - сказал Гитлер.
Гейдрих понимал, что фюрер достаточно хорошо осведомлен. Он вызвал его для разговора о Тельмане, поэтому, о чем бы ни: шла речь в начале беседы, фюрер неизбежно заговорит о коммунистическом лидере. Он всегда все помнит.
- Что с этими коммунистами, которые пытались устроить ему побег?
Ах, он об этом, обрадовался Гейдрих. Это забота рейхсмаршала Геринга, а мы свое дело сделали.
- Их судили, мой фюрер. Двое казнены, остальные отправлены на перевоспитание.
- Что?! Что вы говорите, Гейдрих? Какое перевоспитание?
- Это компетенция судебных органов, - спокойно ответил Гейдрих, но тут же добавил: - Мы в сопроводительных бумагах высказали пожелание: "Возвращение нежелательно".
- Другие попытки были?
- Нет, мой фюрер.
- Чем же тогда обеспокоено гестапо?
- Следует особо подчеркнуть, мой фюрер, - Гейдрих докладывал словами письма: он хотел лишний раз показать, что память у него не хуже, чем у самого фюрера, - что его жена, которая регулярно-приезжает из Гамбурга, помогает ему поддерживать связь с внешним миром. И это невзирая на установленный в тюрьме строжайший надзор, - он сделал паузу, чтобы Гитлер проникся смыслом последних слов, иначе могла последовать вспышка гнева.
- Яснее, Гейдрих!
- Полицейский надзор в Гамбурге показал, что жена Тельмана неоднократно устанавливала связь с иностранными делегациями. В часы же свиданий в крайне осторожной, непонятной для надзирателя, вероятно, условной форме и во внешне невинных выражениях, знаками и взглядами, она давала ему понять, как живо интересуются его судьбой... Особенно за границей.
- И сообщала подробности планов побега?
- При хорошем взаимопонимании между мужем и женой постороннему лицу практически невозможно распознать, о чем они говорят. В коротких замаскированных репликах можно передать и сведения о попытках устроить побег. В результате частых свиданий за последние три года они приобрели такой опыт маскировки, что становится трудно уследить. Гестапо просит в этой связи значительно сократить число свиданий.
- Сделайте это.
- Будет исполнено, мой фюрер.
- Никогда не поверю, Гейдрих, будто вы ничего не сумели придумать, чтобы узнать, о чем они говорят.
- Нет ничего проще, мой фюрер. Если вместо отведенного для встреч помещения можно было бы допустить фрау Тельман непосредственно в камеру и оставить с мужем наедине... - Гейдрих многозначительно замолчал.
- Почему же это до сих пор не сделано? Микрофонов не хватает?
- Если на то будет ваше разрешение...
- Я приказываю, Гейдрих!
- Будет исполнено, мой фюрер.
- Так вы и не знаете, о чем они шепчутся? - Гитлер недоверчиво прищурился.
- Они никогда не шепчутся, мой фюрер. Последнее свидание девятого июня показало, что она пытается передать мужу сведения весьма простым путем. Она передала Тельману, как обычно, несколько свежих экземпляров газет "Гамбургер фремденблатт" и "Гамбургер иллюстрирте". Среди них была найдена ранее изъятая из посылки шестая страница вечернего выпуска "Гамбургер фремденблатт" от шестого июня 1936 года со статьей "Ответственность за террористические акты по процессу". В ней идет речь о процессе Эдгара Андре, руководителя гамбургского Союза красных фронтовиков. Тельмана в качестве главного свидетеля в ближайшие дни должен допросить председатель Верховного суда. Жена Тельмана, безусловно, пытается повлиять на показания мужа. Председателя президиума суда гестапо проинформировало.
- Суд! Надо все радикально менять, Гейдрих. Упрощать эту никому не нужную процедуру. Значит, Тельман по-прежнему не изолирован?
- Весьма вероятно, что его жена, получая большие суммы из-за границы на адвокатов, и служит передаточным звеном.
- Адвокат, который сбежал, развил в Париже бурную деятельность. Он же вывез все дело! Это ваше упущение, Гейдрих.
- Подбором адвокатов занимались другие инстанции, мой фюрер. Относительно же Рёттера я уже дал указание Шелленбергу.
- Пора прикрыть всю эту шумиху за рубежом.
- Да. Она многое осложняет. Иностранные посольства завалены продуктовыми посылками на имя Тельмана, не говоря уже о корреспонденции.
- Следовало бы больше знать, что творится в этих посольствах.
- Некоторыми шифрами мы уже располагаем...
- Они слишком часто меняются, и это дорого стоит.
- Мы разработали один план, мой фюрер.
- Говорите.
- Речь идет о создании особого заведения, мой фюрер, где смогут бывать дипломаты, иностранные журналисты, предприниматели и прочие лица, которые причастны к работе иностранных осведомительных служб. Интимный интерьер... Хорошая кухня, музыка... Одним словом, чтобы мысль о дамском обществе рождалась как бы сама собой. И мы дадим господам иностранцам таких дам!
- Поручите это Артуру Небе. Он знает все бордели Германии.
- Безусловно, мой фюрер, шеф крипо должен их знать. Но мы привлечем к работе еще и самых блистательных звезд из европейских столиц: певичек, манекенщиц и прочих дам полусвета, свободно владеющих языками. Остальному мы научим их сами.
- Одного этого мало, - Гитлер неожиданно улыбнулся.
- Безусловно, мой фюрер! - обрадовался Гейдрих. - Мы сделаем двойные стены и нашпигуем их оптикой и звукозаписывающей аппаратурой.
- И как вы назовете этот свой... это заведение?
- "Салон Китти", - мысленно улыбнулся Гейдрих, вспомнив вчерашнюю ночь.
- Хорошо. Согласуйте с рейхсфюрером СС и представьте смету. Что вы намерены предпринять в отношении этого?.. - он опять поморщился.
Гейдрих понял:
- Гестапо считает необходимым разрешать передачу продуктов только через третье лицо. Передачи от жены позволять, только если все продукты будут куплены в столовой тюрьмы Моабит.
- Одобряю. Но пусть и эти продукты доставляет ему тюремный служащий. Что еще?
- Было бы целесообразно ежемесячно отбирать у Тельмана всю корреспонденцию и сохранять в его личном деле.
- Согласуйте с рейхсмаршалом Герингом. Охрану усилили?
- Согласно вашему приказу создана охранная команда из двадцати человек, вооруженных автоматами, карабинами и пистолетами. На Турмштрассе и Ратеноверштрассе установлены дополнительные полицейские посты, которые усиливаются по ночам. Тюремные чиновники, предназначенные для несения службы во флигеле, где содержится Тельман, подвергаются специальной проверке.
- Чего же вам еще? Я нахожу эти меры достаточными.
- Устранить полностью опасения гестапо нельзя до тех пор, пока жене Тельмана не будет совсем отказано в свиданиях.
- Вы сами хорошо знаете, Гейдрих, - Гитлер начинал выказывать раздражение, - что в создавшейся ситуации это нецелесообразно. Лучше устранить этот надоедливый шум вокруг Тельмана!
- Позволю себе присоединиться к просьбе рейхсфюрера Гиммлера передать Тельмана специальным учреждениям СС.
- Нет. В лагере он сразу же превратится в опасный притягательный центр. Кроме того, там труднее избежать непредвиденных случайностей... Как вы думаете Гейдрих, что сделал бы с нами Тельман, будь он у власти?
- Уничтожил бы, мой фюрер.
- Правильно. Врагов нужно уничтожать. Беспощадно! Мы это делаем и будем делать в невиданных масштабах... Но, видите ли, мой дорогой Гейдрих, есть враг - и враг. Иногда смерти бывает мало. Смерть врага радует сердце германца. Но и сознание, что над головой обреченного занесен меч, тоже очень много значит. Казнь Тельмана все еще длится. Вы поняли меня?
- Да, мой фюрер, - Гейдрих видел, что Гитлер не хочет выказать своих истинных намерений. Возможно, он и сам еще не осознал их до конца. Фюрер часто следовал мгновенным капризам, неожиданным озарениям и влиянию случайных, порой самых случайных лиц. Но ему было свойственно и другое. Он мог тайно лелеять, долго вынашивать подобную маниакальной идее мысль, чтобы в удобный момент молниеносно ее осуществить.
Гейдрих не смог в этот раз прочувствовать, интуитивно разгадать запутанный мыслительный процесс фюрера, и не настаивал более. Всегда осторожный и дальновидный, в разговорах с фюрером он становился осторожны вдвойне.
- Как продвигается подготовка плана "Грюн"? - Гитлер пристально взглянул на Гейдриха, но тот, как обычно, непринужденно отвел глаза.
- Рейхсвер доволен сотрудничеством с нами.
- Учтите, нужна крайняя осторожность.
- Слушаюсь, мой фюрер.
- Операция должна пройти без единого выстрела...
Гейдрих щелкнул каблуками.
- Мне было приятно побеседовать с вами. Помните, что в Берхтесгадене вы всегда желанный гость... Пришлите мне личное дело Эйхмана.
Из хроники утреннего выпуска "Берлинер берзенцайтунг"
Единодушный восторг! Безудержный энтузиазм масс! Рабочие
Гамбурга радостно приветствуют своего фюрера. Путь торжественного
кортежа проходит мимо дома, в котором когда-то жил Тельман, мнивший
себя властителем Гамбурга, а ныне - величина, отошедшая в прошлое.
