Андрей Буровский - Расправа над СССР – предумышленное убийство
Те, кто «занимался космосом», доорались окончательно. Часто это трактуют как сознательное разрушение Горбачевым космической программы СССР. Не могу ничего отрицать, но, возможно, все намного проще – денег и правда стало катастрофически не хватать.
К 1988 году не хватило и на кинематограф. Те, кто яростнее всех «боролся за перестройку», самый преданный отряд «реформаторов», пострадал первым.
Поразительная закономерность – но не первый раз в истории как раз те, кто начинал смуту, не получали от нее решительно ничего хорошего.
Чего хотели черные коммунисты?
Но пора попытаться понять: зачем номенклатура захотела изменить экономический строй СССР? Главным образом, конечно, этого хотела верхушка номенклатуры – номенклатура высшая, столичная. У этой номенклатуры было меньше иллюзий, больше информации о действительном положении дел в стране и во всем мире.
Желание «что-то поменять» разделяла и верхушка интеллигенции – близкая к номенклатуре, частично допущенная к информации и мелким привилегиям, она получила верное название – «подноменклатура». Эти люди лучше всех видели, что коммунистический эксперимент зашел в тупик. Они были лучше всех информированы.
Желание реформировать строй не у всех было таким уж бескорыстным. В СССР были ведомства, которые зарабатывали немалые валютные деньги… В первую очередь это были разного рода «естественные монополии». Советская власть забирала у них большую часть выручки…
Леспромхоз валил лес, сплавлял его по Енисею. Лес поступал в ведение Маклаковского лесного комбината. Там лес сортировали, проверяли, не поеден ли короедами, не подгнил ли… В Дудинке лес грузили на корабли, увозящие его за границу. Иностранцы платили валютой – но, конечно же, не Маклаковскому комбинату и тем более не леспромхозу. Они платили тресту, который находился в Москве.
В лесной промышленности заработки были высокие, но тем не менее никто из людей, работавших на Енисее, никогда не увидел ни единой зеленой бумажки. Ни те, кто организовывали труд, сидя в теплых конторах, ни те, кто по пояс в снегу орудовал бензопилой.
Валюта была только в Москве… Но у кого? Трест отдавал всю валютную выручку или почти всю.
Изменить политический строй? Но тогда можно будет превратить в частную лавочку сам трест, получать те же валютные денежки, но уже ни с кем не делиться. А?! Тут «светил» гешефт совершенно невероятных размеров.
Была и еще одна причина, заставлявшая часть номенклатуры хотеть стать именно собственниками…
При Сталине тот, кто работал лучше, мог рассчитывать на продвижение. Сплошь и рядом – ценой жизни менее эффективного коллеги… Но это уже второй вопрос. Девизом той эпохи было «Делай дело или умирай!». Тот, кто делал дело, умирал не первым.
При Хрущеве еще строились новые города, новые промышленные центры, было какое-то экстенсивное, вширь – но движение.
К 1970-м годам система занятия чиновничьих должностей стала гарантированной, но сделалась очень долгой и нудной. Если ты родился в семье номенклатурного работника – какая-то должность тебе будет. Но… когда?! Скорее всего, когда умрут одни, на их место передвинутся другие… Не скоро. И совсем не факт, что эта должность будет отвечать твоим способностям… И твоим амбициям, конечно…
К 1980-м годам в номенклатуре появилось много людей не без способностей, порой с идеями и с убеждениями… но не имеющих возможности ни применить свои способности, ни проявить убеждения. Эти сравнительно молодые люди отлично видели, что они ничем не хуже востребованных, находящихся при должностях. Но что на всех должностей не хватает, и единственный шанс выделиться – это политический переворот.
На научном жаргоне это называется «перепроизводство элиты». Те, кого «перепроизвели», пытаются заполучить свое место под солнцем. Здесь тоже идеология ни при чем.
Ну, и совсем уж замечательное явление… Во всех советских республиках в одночасье чиновникам «засветило» стать не назначаемыми на должности чинушами, а главами самостоятельных государств… Что, знаете ли, совсем другой уровень.
Как же тут не озаботиться ужасами жизни в тоталитарной империи?!
Но сами по себе это еще не задачи распада СССР… Номенклатуру вполне устроила бы «прихватизация» собственности и смена политического строя, чтобы узаконить наворованное.
О подобном «превращении» неких носителей идей в созданном ими государстве прекрасно писал Д. Оруэлл. У него животные прогоняют фермера и основывают свое государство… Но свиньи именно свиньи! – обманывают других… Сначала они дополняют правило «каждое животное равно другому»: «но некоторые животные более равны, чем другие». А потом и вообще свиньи становятся на две ноги, одеваются и уже ничем не отличаются от людей[154]…
Оруэлла опубликовали в 1987 году, сразу в нескольких мелких издательствах. Повесть стали активно обсуждать в прессе…[155]Странно и жутко было наблюдать, как номенклатурные свиньи, хрюкая про «высокие идеи», реализуют все, о чем рассказывает Оруэлл. Только впечатление было не превращения свиней в людей, а скорее людей в жадно чавкающих свиней.
Номенклатура охотно нажилась бы на грандиозной «распродаже России» и приватизировала бы все, что только возможно, в пределах единого государства. Ажиотаж вывоза и продажи тех лет прекрасно отразил С. Говорухин в своей книге… к сожалению, полузабытой[156]. Эпопея «прихватизации» еще ждет своего историка.
Но в том-то и дело, что по крайней мере части номенклатуры стал выгоден распад СССР по границам союзных республик.
Зачем части номенклатуры стал выгоден распад СССР?
Следственная группа Гдляна и Иванова работала в Узбекистане с 1983 года… После выхода статьи «Кобры над золотом»[157]вокруг расследований этой группы забушевал настоящий смерч! Как видно, Горбачеву стало очень важно именно сейчас привлечь к нему внимание. Наверное, он действительно пытался ограничить масштаб разворовывания бюджета… И как чаще всего было, не просчитал всех возможных последствий.
Ведь, во-первых, в «Хлопковом деле» речь шла вовсе не о рядовых хлопкоробах и даже не о руководителях производства… Речь шла о высшей элите партийного и государственного руководства республики, наворовавшей просто неправдоподобные средства… Когда у первого секретаря изымали золота на 6 млн, в другом случае – на 5,4 млн рублей… Это при том, что доллар тогда равнялся 62 копейкам. «Причем золото учитывалось как лом. А если бы оценивали нормально, то стоимость наворованного была бы во много раз больше».
Мне запомнился разговор с первым секретарем Бухарского обкома партии Каримовым. Когда уже прошла горячка, мы сидели, курили, пили чай, и, помню, я спросил: «Абдулахит Каримович, как же можно было столько лет и в таких масштабах красть, ничего не бояться и все это делать в открытую?» Он ответил: «Что ж, разговор откровенный, теперь все изъяли и отпираться нечего. Дело в том, что после сталинских перегибов при Хрущеве была принята инструкция, запрещающая проводить оперативно-следственные мероприятия в отношении руководящих работников комсомола, советских и, главное, партийных работников. Мне, как первому секретарю, каждый день руководители КГБ, МВД и прокуратуры докладывали, кто и что расследует и что намерены делать. Но и в кошмарном сне ни мне, ни моим коллегам и присниться не могло, что когда-нибудь и нас, секретарей обкома и ЦК, возьмут под белые ручки и в наручниках поведут в тюрьму. Мы чувствовали свою безнаказанность, что и привело к потере бдительности»[158].
И не только о приписках шла речь! Когда-то первого секретаря Узбекистана Шарафа Рашидова уже собирались посадить: Андропов имел на него грандиозное досье. Незадолго до смерти он позвонил Рашидову и спросил его – насколько будет выполнен план по хлопку. Рашидов произнес победную речь в своем духе. В ответ Андропов спросил Рашидова, насколько это реальные цифры, а насколько дутые. Вранья бывший глава КГБ решительно не терпел.
Что ответил Рашидов, история умалчивает, но известно: 41 октября 1983 года он скончался – по официальной версии, от сердечного приступа. Но сразу стали говорить и о том, что он застрелился, а по другой версии – принял яд.
Сначала Рашидова похоронили в самом центре Ташкента, в сквере напротив музея Ленина. Разрабатывался проект строительства мемориального комплекса размерами больше московского Мавзолея Ленина. По идее, этот комплекс должен был стать местом паломничества.
Грандиозные планы строительства сорвал приезд в Узбекистан делегации членов ЦК КПСС во главе с секретарем ЦК КПСС Е. Лигачевым для проведения XVI пленума ЦК КП УзССР: предстояло избрать нового первого секретаря вместо покойного Рашидова.
Что характерно для восточных нравов, активнее всех выступали на пленуме те, кто еще вчера громче всех клялся в верности памяти «великого узбека» Рашидова. Теперь все обличали покойника как злого деспота, коррупционера, взяточника, пробравшегося в партию феодала. Рассказывали, как он преследовал правдивых людей, содержал свою частную подземную тюрьму, где беременных женщин и стариков били плетьми, создавал вокруг себя раболепное лизоблюдство и культ «подарков».
