Георгий Зуев - Течет река Мойка... От Фонтанки до Невского проспекта
18 сентября 1822 года в театре во время бенефисного представления трагедии Озерова «Поликсена» вместо знаменитого актера Каратыгина, имевшего огромный успех у зрителей, Н.С. Семенова выводила на приветствие зрительного зала свою ученицу Азаревичеву, дебютантку, воспитанницу Театральной школы. Уязвленный несправедливостью к своему талантливому ученику, Катенин вместе с публикой начал громко выкрикивать из зала: «Каратыгина!» и «Азаревичеву не надо!»
Оскорбленная Семенова сразу же пожаловалась графу Милорадовичу. Столичный губернатор вызвал к себе Катенина и категорически запретил ему посещать театр во время выступлений Семеновой и тут же незамедлительно письменно рапортовал о случившемся инциденте императору, находившемуся тогда заграницей. Вскоре из Италии пришел ответ Александра I, приказавшего немедленно выслать Катенина из Петербурга. Павлу Александровичу даже не предоставили полагающихся на сборы 24 часов, а сразу же под присмотром полицмейстера спешно вывезли из города.
Русская актриса Н.С. Семенова
П.А. Катенин смог вернуться в столицу лишь после смерти императора в 1825 году. Он снял квартиру на Мойке в доме № 7.
В 1903–1904 годах по распоряжению предпоследнего владельца дома № 7 на Мойке полковника Н.Б. Глинки-Маврина техник-строитель А.К. Голосуев по собственному примитивному проекту надстроил обращенное на набережную реки здание. В 1905 году территорию сквозного участка и расположенные на ней строения приобретает богатая купчиха Е.Н. Бирина, вышедшая в 1906 году замуж за помощника петербургского градоначальника генерал-лейтенанта О.И. Вендорфа. Энергичная особа перестроила с помощью техника-строителя А.К. Голосуева по чертежам Г.П. Хржонстовского дом № 8 на Миллионной улице в духе архитектурных рационалистических течений тех лет. Здание превратилось в жилое строение с достаточно комфортабельными отдельными квартирами, охотно снимаемыми высокопоставленными чиновниками, представителями высшего командного состава российской армии и аристократической элитой Северной столицы.
В 1896–1898 годах в этом доме проживал корнет Кавалергардского полка Карл Густав Маннергейм – будущий маршал и президент Финляндии.
Дом № 7 на набережной Мойки формально принадлежал генерал-лейтенанту О.И. Вендорфу, а фактически всем сквозным участком владела его жена – Е.Н. Бирина, купчиха и директриса Дамского благотворительного тюремного комитета. В этом доме несколько лет находилось «Высочайше учрежденная при Военном Совете канцелярия для разработки претензий к казне, вызванных обстоятельствами Русско-японской войны».
Офицер Кавалергардского полка К.Г. Маннергейм
Одной из достопримечательностей квартала, ограниченного набережной Мойки, Миллионной улицей, Аптекарским и Круглым переулками, в XIX – начале ХХ столетия являлся сквозной участок с домами и дворовыми строениями любимца императора Николая I, придворного архитектора и автора замечательных проектов многих исторических зданий в Петербурге Андрея Ивановича Штакеншнейдера, выпускника Петербургской Академии художеств, а затем ее преподавателя. Пик творческой деятельности зодчего пришелся на середину XIX века, период крутого перелома и перемен в стилевой эволюции отечественной архитектуры, сопровождавшихся резким отходом от привычного классицизма. Здания, возведенные по проектам этого талантливого зодчего, относили к стилистике эклектизма. В эклектике Андрей Иванович и его современники видели возможность создания системы композиционных приемов и средств эстетической выразительности – более гибких и разнообразных, чем та, которую с годами выработал классицизм.
А.И. Штакеншнейдер оказался одним из самых способных и изобретательных русских зодчих, принадлежащих, по мнению А.Н. Бенуа и Н.Е. Лансере, «к поколению архитекторов, вышколенных на строгости классицизма и затем отдавших свои силы на самые разнообразные прихоти вкуса, в соответствии с новым социальным заказом и новыми эстетическими критериями».
Набережная Мойки, 9. Особняк придворного зодчего А.И. Штакеншнейдера
Архитектор после окончания Академии художеств в 1820 году работал рисовальщиком при зодчем Монферране. В своих первых строительных проектах зданий 1830-х годов Андрей Иванович то строго следовал канонам классицизма, то вдруг обращался к совершенно иным, новым стилям – русскому, готике, греческому и помпейскому стилям, чутко реагируя на изменившиеся требования к архитектуре и смену художественных вкусов.
В тридцатилетнем возрасте по указу Николая I Штакеншнейдер становится придворным архитектором.
В 50-х годах XIX столетия в Петербурге появляются невиданные ранее типы городских особняков, заказчиками которых являлись богатые столичные промышленники, банкиры, адвокаты, известные архитекторы, желающие возвести здание-гибрид, располагавший не только жилыми помещения для главы фирмы и его собственного семейства, но и для ведущих специалистов своего предприятия, с приемными для клиентов, с кабинетами для работы хозяина и его сотрудников.
Одним из первых образцов реализации подобной необычной идеи – постройки нового типа особняка – может считаться дом архитектора А.И. Штакеншнейдера, возведенный на сквозном участке между набережной Мойки и Миллионной улицей. Основное здание служебного особняка на южной стороне Миллионной улицы протянулось через весь квартал, выходя своей южной стороной на набережную Мойки (дом № 9).
Этот старый участок начал застраиваться еще в XVIII веке. Лицевой жилой трехэтажный корпус на нем появился в 1730-х годах. В последующие десятилетия прежние владельцы расширяли жилой корпус и надстраивали новыми дополнительными этажами дворовые флигели.
Проект перестройки упомянутого жилого дома на Мойке архитектор Штакеншнейдер подготовил в 1851 году по просьбе его хозяев – братьев, титулярных советников М.Е. и Д.Е. Петровых. После завершения работы над проектом к его автору от хозяев поступило предложение о продаже ему их родового надела со всеми находящимися на нем строениями и сделка состоялась.
Андрей Иванович с интересом приступил к работам по приспособлению огромного участка, жилого корпуса на Мойке и дворовых флигелей в комплексное сооружение.
После завершения многочисленных и довольно сложных строительных работ новый жилищно-производственный комплекс «архитектурно-планировочной» фирмы придворного зодчего А.И. Штакеншнейдера включал в себя несколько зданий, за каждым из которых была закреплена четкая функция.
Лицевой фасад производственного корпуса, надстроенного четвертым этажом, выходил на Миллионную улицу. К нему со стороны двора примыкал четырехэтажный каменный флигель. Боковые продольные дворовые флигели высотой от одного до четырех этажей в совокупности с двумя поперечными флигелями и двумя одноэтажными постройками являлись естественным окружением огромного пространства южной части двора с разбитым в нем садом, выходящим в те времена на набережную Мойки.
Лицевой фасад дома Штакеншнейдера, обращенный на Миллионную улицу, заново отделали, использовав в процессе работы элементы и мотивы итальянского ренессанса первой четверти XVI века. Окна здания зодчий обрамил строгими наличниками, а поверхность стены расчленил линиями филенок и рустованными лопатками.
Простенки центрального ризалита декорировали парящими музами и аллегорическими атрибутами «трех знатнейших художеств», отражающих специфику занятий хозяина дома, ставшего к этому времени профессором Академии художеств.
Ф.М. Достоевский
В прекрасно отделанных и меблированных внутренних помещениях дома рационально разместились служебные помещения архитектурной фирмы А.И. Штакеншнейдера. Кабинеты главы предприятия, его главных специалистов, приемная, выставочный зал образцов строительных объектов и отделочных материалов.
Капитально отремонтированные флигели, находившиеся в северной части сквозного участка, превратились в доходные дома и успешно сдавались внаем. Часть жилой площади дворовых флигелей являлась служебной и предоставлялась обслуживающему персоналу (дворникам, горничным, садовникам, кучерам и иным работникам).
В поперечном четырехэтажном корпусе неподалеку от набережной Мойки (дом № 9) находились жилые апартаменты семьи А.И. и М.Ф. Штакеншнейдеров. Окна дома № 9 выходили в небольшой двор перед набережной Мойки. Со двора крыльцо вело в оранжерею – зимний сад, за ним следовала комната, названная «диванной». Изящная легкая арка отделяла ее от столовой, к которой примыкала гостиная. Литературно-художественный салон в доме Штакеншнейдеров на набережной реки Мойки считался одним из известнейших в столице, занявший достойное место в истории русской духовной культуры середины XIX столетия. Собираясь по субботам в гостиной особняка Штакеншнейдера, гости и хозяева обменивались новостями литературы и искусства, происходили споры и дискуссии. Однако пальму первенства в этих собраниях следует отдать хозяйке и душе этого художественно-литературного салона – сорокапятилетней дочери архитектора – Елене Андреевне. Инвалид с детства, «горбунья с умным лицом», как ее называл постоянный гость салона писатель Иван Александрович Гончаров, не ожесточилась из-за своего недуга, сохранила доброту к людям, приветливость, сопереживала их бедам и несчастьям. Елена Андреевна деятельно сочувствовала и революционным демократам, и студенческой молодежи, и восставшей Польше. Глубоко почитала и уважала Ф.М. Достоевского – частого гостя ее салона.
