История Первой мировой войны - Оськин Максим Викторович

16 апреля русские почти вплотную подошли к Трапезунду, до которого оставалось не более двадцати пяти верст. Решающий штурм города был назначен на 19-е число, однако за два дня до этого к русскому командованию явилась депутация от греческого населения Трапезунда во главе с американским консулом. Оказалось, что турки сами очистили город и отступили еще дальше на запад вдоль черноморского побережья.

Такая позиция неприятельского командования обусловливалась тем обстоятельством, что турецкая трапезундская группировка заметно уступала в силах отряду генерала В. Н. Ляхова. Дабы не быть напрасно разгромленными, турки без боя очистили город, отступая навстречу подходившим из глубины Анатолии резервам. 19 апреля русские войска торжественным маршем прошли по улицам Трапезунда, ставшего центром русского базирования на турецком побережье Черноморского театра военных действий.

К середине 1916 года помимо пополненной 3-й армии (новый командующий генерал Абдул-Керим-паша), во второй раз после Сарыкамыша уничтоженной под Эрзерумом, на Кавказ была переброшена еще и 2-я турецкая армия (генерал Ахмет-Иззет-паша). В состав 2-й армии входили 2-й, 4-й, 16-й армейские корпуса общей численностью около восьмидесяти тысяч штыков и семи тысяч сабель при девяноста восьми орудиях. В состав 3-й армии входили 9-й, 10-й, 11-й, 5-й, 12-й армейские корпуса общей численностью в сто пятьдесят тысяч штыков и сабель. В то же время русские также пополнили свои ряды новыми войсковыми единицами, чему способствовало увеличение технических средств ведения боя в Кавказской армии. Так, летом были образованы 6-й Кавказский армейский корпус генерала Д. К. Абациева и 2-й Кавказский кавалерийский корпус генерала Ф. Г. Чернозубова.

Потерпев поражение под Эрзерумом и Трапезундом, но доведя численность своих войск на Кавказском фронте вновь более чем до 250 000 штыков и сабель в двух армиях, турецкое командование возжаждало реванша. Примечательно, что войска 2-й армии – это победители англо-французов в Дарданеллах. Германо-турецким руководством, переоценившим свои силы и возможности, было решено не ожидать сосредоточения 2-й армии, постепенно подтягивающейся в долину Евфрата.

18 мая переходом в наступление на эрзерумском направлении пополненная дарданелльскими частями турецкая 3-я армия начала Эрзинджанскую операцию. Во встречных боях кавказские стрелки сумели измотать противника, не допустив неприятеля к Эрзеруму. Масштаб боев расширялся, и обе стороны вводили в разворачивающееся сражение все новые и новые силы. После соответствующей перегруппировки 9 июня в наступление на Трапезунд и Эрзерум перешла вся турецкая 3-я армия.

23 июня войска 1-го Кавказского корпуса генерала П. П. Калитина, при поддержке конных казачьих полков, нанесли контрудар на мамахатунском направлении. В завязавшихся по всему эрзерумскому фронту встречных сражениях турецкие резервы были перемолоты, а дух войск надломлен.

1 июля русские перешли в общее наступление по всему фронту от побережья Черного моря до эрзерумского направления. К 3 июля 2-й Туркестанский корпус занял Байбурт, а 1-й Кавказский корпус опрокинул противника за р. Северный Евфрат. В целом 6-20 июля проходило широкомасштабное русское контрнаступление, в ходе которого 3-я турецкая армия была вновь разбита, потеряв только пленными более семнадцати тысяч человек. 12 июля русские ворвались в Эрзинджан – последний крупный турецкий город вплоть до Анкары.

Только 23 июля 2-я турецкая армия перешла в наступление на огнотском направлении, где стоял русский 4-й Кавказский корпус генерала В. В. Де-Витта, открыв этим Огнотскую операцию. Турки сразу сбили немногочисленные русские заслоны и с юга вышли на эрзерумское направление. При этом Ахмет-Иззет-паша сумел сковать русский 1-й Кавказский корпус, обрушившись главными силами на 4-й Кавказский корпус. 23 июля русские оставили Битлис, а через два дня турки вышли на государственную границу. Одновременно бои начались и в Персии. Как считает А. А. Керсновский, «со времен Сарыкамыша это был самый серьезный кризис Кавказского фронта» [151].

Соотношение сил не позволяло надеяться на победу во фронтальных боях, а потому генерал Н. Н. Юденич, как и в прошлых операциях, решил вырвать победу маневром. Для производства решительного контрудара был предназначен резерв фронта – группа генерала Н. М. Воробьева. Юденич создал из армейского резерва отряды генерала Дубинского (восемнадцать батальонов) и генерала Николаева (десять батальонов, восемь дружин, девять сотен), предназначавшиеся для нанесения флангового удара по наступавшему неприятелю.

В боях 4-11 августа русский контрудар увенчался полным успехом: противник был опрокинут на своем правом фланге и отброшен к Евфрату. 19 августа 2-я турецкая армия последним усилием в очередной раз прорвала русский фронт, но для развития успеха сил уже не хватило. До 29 августа на эрзерумском и огнотском направлениях шли встречные бои, перемежавшиеся постоянными контрударами сторон. К началу сентября турецкий порыв исчерпал себя, и противник перешел к обороне.

Обе стороны понесли большие потери: более двадцати тысяч человек у русских и пятьдесят пять тысяч у турок. Главной причиной русского успеха стал армейский резерв, который в обеих операциях лета 1916 года – Эрзинджанской и Огнотской – вырывал у неприятеля инициативу, вынуждая его переходить к оборонительным действиям и отказываться от продолжения наступления в ходе операции.

Решительные операции на Кавказе намечались русской стороной в 1917 году, так как одновременно с планами командования Кавказской армии по глубокому вторжению в Турцию в Ставке наконец-то приняли решение о производстве десанта против Стамбула. В свою очередь держать стабильный устойчивый фронт на Кавказе турки уже не могли: в итоге летне-осенних боев кампании 1916 года две турецкие армии по своей численности насчитывали, в сущности, лишь одну.

В январе 1917 года получившие пополнения 2-я и 3-я турецкие армии насчитывали всего 112 230 штыков, 4360 сабель, 5000 сапер, 10 000 курдской конницы при 381 орудии и 318 пулеметах. В то же время в начале 1917 года русский Кавказский фронт имел в своих рядах 183 775 штыков, 31 834 сабли (в том числе 8000 офицеров), 4 авиаотряда при 591 орудии и 1057 пулеметах. Потери русской Кавказской армии в 1914-1916 годах составили около ста тысяч человек, противник потерял в три с половиной раза больше [152].

Сложившееся соотношение сил и средств позволяло русскому командованию в новой кампании развить успех в глубь Малой Азии, а также приступить к широкому наступлению против Турции совместно с союзниками. Перед русской Кавказской армией уже вплоть до Стамбула не оставалось ни сильных крепостей, ни надлежащим образом укрепленных позиций. Единственная трудность, помимо необходимости бить ослабленные турецкие армии, заключалась в средствах сообщения и снабжении действующих войск на театре военных действий.

С углублением в Малую Азию русские вступали в область бездорожья, но противнику не помогло бы и это: Черное море полностью контролировалось русским Черноморским флотом вице-адмирала А. В. Колчака. Вдобавок вполне вероятной оказывалась помощь союзников, наступавших в Месопотамии и Ираке. Но все стратегические предположения для достижения победы опрокинула Великая русская революция 1917 года.

Перед летним ударом на западе

На декабрьской 1915 года межсоюзнической конференции в ставке французского командования, в Шантильи, состоялись заседания относительно совместных действий в предстоящей кампании 1916 года. И было решено, что «убедительные результаты будут достигнуты, если наступление армий коалиции будут проводиться одновременно или с таким небольшим разрывом во времени, что враг не сможет перебрасывать силы с одного фронта на другой». Германская печать вовсю кричала о новом наступлении на Восточном фронте весной 1916 года. Поэтому начальник штаба Верховного Главнокомандующего, на чьей ответственности лежала тяжесть оперативно-стратегического планирования, взял за аксиому тезис о невозможности обороны и желательности наступления. Вдобавок внутреннее положение Российской империи настоятельно требовало победы, причем такой победы, которая должна была бы стать залогом окончания войны. Таким образом, в этом плане генерал Алексеев, занимавшийся оперативно-стратегическим планированием, интуитивно предугадал характер планирования кампании 1916 года.