Еремей Парнов - Секретный узник
РЕШЕНИЕ
по уголовному делу транспортного рабочего Эрнста Тельмана,
обвиняемого в заговоре и призыве к государственной измене.
2-й сенат палаты народного суда на своем заседании 1 ноября
1935 г. по предложению верховного прокурора
постановил:
обвиняемый Тельман - при сохранении в силе приказа об аресте
только ввиду подозреваемой возможности побега - освобождается от
дальнейшего отбывания предварительного заключения.
После освобождения обвиняемый обязывается ежедневно являться в
соответствующий полицейский участок по месту пребывания.
Б р у н е р В а й с д-р Н и г е р
Господину Эрнсту Тельману Составлено
Берлин-Моабит в Берлине 1 ноября 1935 г.
Прусская тайная Делопроизводитель 2-го
государственная полиция сената палаты народного суда
Заместитель начальника Кислинг, судебный советник.
и инспектора
Берлин, 1 ноября 1935 г.
Господину Эрнсту Тельману
в настоящее время
Берлин-Моабит
На основании 1 декрета рейхспрезидента о защите народа и
государства от 28 февраля 1933 г. постановляю настоящим, что в
интересах общественной безопасности Вы подлежите содержанию в
заключении впредь до особого распоряжения.
Основания:
До Вашего ареста, последовавшего 3.3.1933 г., Вы являлись лицом,
ответственным за руководство Коммунистической партией Германии.
В интересах поддержания общественной безопасности и порядка Вы
подвергнуты превентивному заключению, поскольку в случае освобождения
Вы, несомненно, снова стали бы действовать в коммунистическом духе.
Г е й д р и х
Глава 40
УЖИН В "АДЛОНЕ"
В пятницу вечером клуб иностранных корреспондентов, аккредитованных в Берлине, устроил для дипкорпуса ужин с танцами в отеле "Адлон".
Посол Соединенных Штатов Америки Уильям Додд приехал с небольшим запозданием. Военный вице-атташе капитан Крокетт, военно-морской атташе капитан Кепплер, политические советники Уайт, Ли, Флэк и Бим уже сидели за отведенными для них столиками. Все были во фраках и прибыли на прием в соответствии с этикетом - в цилиндрах.
Появление американского посла в обеденном зале вызвало некоторое удивление. Все обратили внимание, что его дочь Марту сопровождает принц Луи Фердинанд. Собственно, это обстоятельство и задержало посла. Когда его высочество пожелал поехать на прием в посольском "линкольне", Додд осторожно попытался отговорить принца.
- Боюсь, - сказал он, - что пребывание в нашем обществе может причинить вам неприятности.
- Я ничего не боюсь, - надменно ответил принц. - Кроме того, моя преданность вашей семье общеизвестна. - Он улыбнулся. - Тут уж ничего не поделаешь.
Додд пожал плечами и велел шоферу зачехлить звездно-полосатый флаг, чтобы придать поездке менее официальный характер.
Ближайшими соседями Доддов по столу были министр иностранных дел фон Нейрат, уволенный бургомистр Зам с супругой, сэр Эрик Ханфштенгль, месье и мадам Франсуа-Понсе, советский посол Яков Суриц и организатор Олимпийских игр Левальд.
Послы Англии и России почти не разговаривали друг с другом, зато Франсуа-Понсе был весьма оживлен и чрезвычайно любезен с обоими.
Принц обменялся с послами рукопожатием, но когда приветствия были закончены, отвел Додда в сторону.
- Сожалею, но я не смогу сесть за ваш стол, - сказал он.
- Вот как! - удивился Додд и со свойственной ему непосредственностью воскликнул: - Здесь собрались очень милые люди. Особенно этот русский. Он, вероятно, самая светлая голова среди здешних дипломатов. Бедняга, на приемах он почти всегда стоит в одиночестве.
- Я ничего не имею против него, - доверительно наклонился к Додду принц. - Но в семнадцатом году русские коммунисты казнили моих родственников - членов царской семьи.
- Русский посол кажется мне вполне интеллигентным человеком, - не слишком кстати заметил Додд. - Как видите, Нейрат чувствует себя вполне сносно, хотя и сидит напротив него.
- Еще раз сожалею, - принц наклонил голову, поклонился супруге и дочери посла и отошел к столику, где сидели швейцарский посланник, румынский посол и военно-морской атташе Португалии.
Ужин прошел довольно скучно, но, к счастью, не слишком затянулся. Как у Максима в Париже, оркестр сыграл попурри из "Веселой вдовы", и начались танцы. Кельнеры разносили на серебряных подносах мороженое и бокалы с прохладительными напитками.
Капитан Крокетт пригласил миссис Додд на тур вальса и весело помахал шефу рукой. Уильям Додд улыбнулся и, взяв с подноса бокал с охлажденным киршвассером, смешался с толпой.
- Хелло! - окликнул его политической советник Бим. - Что нового?
- Брожу в поисках интересного собеседника. Только в такой толчее можно откровенно поболтать о важных делах.
- Поговорите с профессором Онкеном, сэр. Вам это будет легко, вы же с ним из одного академического мира.
- Говорят, Розенберг заставил Руста его уволить?
- Да. "Фёлькишер беобахтер" обрушилась на его книгу о Кромвеле. Усмотрели какие-то аналогии с Гитлером.
Додд пожал плечами.
- Я не думаю, что Онкен - решительный противник режима, - продолжал Бим. - Однако он упорно отстаивает свое право профессора печатать книгу без предварительного одобрения ее правительством.
- Естественно, - Додд потянул ледяной напиток через соломинку. Папский нунций здесь?
- Нет. Он избегает контактов с официальными лицами, пока не определится политика Ватикана по отношению к новым реформам нацистов.
- Напрасно. Папе все равно придется с ними примириться. Я думаю, что Гитлер станет на сторону Розенберга с его древнегерманским культом бога Вотана. Планы Розенберга вернуть страну к германскому варварству потерпят неудачу в том случае, если католики поддержат лютеран.
- Что и говорить, - усмехнулся Бим, - папа оказался в затруднительном положении. Он должен помочь лютеранам и лютеранским университетам спасти католицизм в Германии.
- В то же время он должен поддержать нацистскую философию, которая может ему послужить оружием для борьбы с коммунизмом в России, а также с развитием социалистических идей во Франции и Испании.
- Парадокс истории! Но бог с ним, с папой, - Бим засмеялся. - У нас полно своих забот. С вами хотел бы побеседовать в неофициальной обстановке доктор Шахт.
- Где он?
- В ореховой гостиной, сэр. Мне проводить вас?
- Благодарю. Лучше устройте мне небольшую встречу с Франсуа-Понсе.
Когда Додд поднялся на третий этаж, где находилась ореховая гостиная, Яльмар Шахт уже ожидал его. На круглом полированного ореха столике стояли бутылки французского коньяка и ящичек манильских сигар.
- Рад вновь встретиться с вами, ваше превосходительство, - сказал, вставая, Шахт.
Они обменялись рукопожатием и опустились в кресла.
- Я слышал, доктор, - исподволь начал Додд, - что вы побывали в Базеле на международной конференции банкиров. Что там слышно?
- Финансовое положение в мире довольно сложное, - уклончиво заметил Шахт, обрезая сигару.
- Оно никогда не было простым. Меры по стабилизации доллара и фунта стерлингов оказались недостаточно эффективными.
- Это верно, господин Додд. По сути, англичане используют дешевый фунт стерлингов для борьбы с американскими промышленниками, которые, монополизировав рынки внутри Соединенных Штатов, стараются теперь прибрать к рукам английскую колониальную торговлю.
- Совершенно с вами согласен, - Додд вытянул ноги и поудобней откинулся в кресле. - Дешевый фунт стерлингов - это средство борьбы с американскими высокими таможенными тарифами.
- Я настроен не очень оптимистически, господин посол. Если стабилизация не будет проведена, нас ожидает экономическая катастрофа.
- Мои представления о сложной финансовой системе до того смутны, что я не могу составить себе сколько-нибудь определенного мнения на этот счет.
- Как вам понравился Фуртвенглер? - сразу же перевел разговор Шахт.
- Превосходный дирижер! Позавчера я видел в кинотеатре "Уфа Паласт" любопытный киновыпуск... - Додд не договорил и тоже занялся сигарой.
- Вы имеете в виду "Наш вермахт"? - не выдержал затянувшейся паузы Шахт.
- Совершенно верно. Эти бесконечные колонны солдат, эскадрильи пикирующих "штукка-бомберов", торпеды, оставляющие в море вспененный след, производят довольно сильное впечатление. Кстати, господин министр, что означает закон о всеобщей воинской повинности?
- Это означает мир в Европе. Мой сын тоже отбыл положенный ему год службы, и все немцы должны сделать то же самое ради безопасности своей страны.
- Не так давно я был в оперном театре на Унтер-ден-Линден на торжественном заседании, посвященном памяти немецких героев.
- Вам понравилось?
- Чрезвычайно. Это нечто подобное нашему "Дню павших бойцов". Но дело не в том. Просидев минут десять, я-был несколько встревожен тем, что, кроме меня, в зале нет ни одного посла. А назавтра я узнал из газет, что в этот день французский, английский, итальянский и польский послы побывали у господина канцлера, который официально объявил им о расширении армии.
