Ян Ле Боэк - Римская армия эпохи Ранней Империи
Итак, армия заменяла везде, где только в этом возникала необходимость, несуществовавшую полицию и дополняла функции местных властей.
«Исследовательские экспедиции»
Безусловно, поддержание порядка благоприятствовало процветанию государства, но нам важен не только этот аспект деятельности римской армии. Историки давно обращают свое внимание на то, что принято было ошибочно называть «исследовательскими экспедициями»7 (в реальности, речь чаще всего идет об организованных военных экспедициях), а некоторые и сейчас полагают, что побудительную силу этих предприятий составляла нажива.
Так, в 30—29 гг. до н.э. префект Египта Корнелий Галл прошел вверх по Нилу вплоть до Фил. В 25—24 гг. до н.э. Август дал наказ Элию Галлу, также префекту Египта, исследовать Аравию; тот достиг границ Гадрамаута и Йемена, но эта операция закончилась провалом. Пришедший ему на смену Петроний, возобновил попытки Корнелия Галла и превратил область, расположенную к югу от Сиены, во что-то вроде пограничного округа8. Во время правления Нерона преторианцы вновь прошли путь вверх по течению Нила и проникли в Мероэ9. Дальше на запад, на территории современного Магриба взаимоотношения между войной и торговлей особенно проявляются в случае с Феццано. Ч.-М.Дениэлс10 подчеркивает обилие в этом регионе римской керамики, сопровождавшей успехи военных в освоении территорий. Так, в 19 г. н.э. Л.Корнелий Бальб получил триумф за победы именно на этих землях, но здесь найдено лишь несколько черепков, относящихся ко времени Юлиев—Клавдиев. Обменные отношения стали развиваться лишь со времени Флавиев, когда происходили походы Валерия Феста и Септимия Флакка, а также экспедиция Юлия Матерна, направлявшегося в таинственную страну Агисимба. Археологи располагают достаточным количеством свидетельств последствий этой политики — вазы и амфоры II в. до н.э. встречаются там в изобилии. Примеры можно умножить, если обратиться к другим областям античного мира.
И все же, может показаться преувеличением приписывать подобным экспедициям лишь экономические мотивы. И безопасность должна была иметь значение, ведь совсем неплохо для защиты своих территорий знать народы, с которыми граничишь. И к тому же, разве военные лишены простого любопытства? Естественный и абсолютно нормальный вкус к знаниям был присущ и им, позволительно предположить, что интеллектуальные запросы сплетались с интересами безопасности и хозяйства и входили в число мотивов, стимулирующих военные экспедиции.
Общественно-полезная деятельность римской армии
Солдаты должны были заниматься и упражнениями. Вспомним, что для увеличения физической силы они получали от командования приказы на выполнение различных общественно-полезных работ (с. 160) — они возводили города и сооружения, прокладывали дороги. Вот пример, заслуживающий упоминания: акведук города Беджайя (бывш. Бужия)11 в Мавретании Цезарейской. Местные жители, не имевшие возможности справиться с его постройкой, обратились к своему наместнику, который, в свою очередь, попросил своего коллегу, легата III Августова легиона, прислать архитектора. В 137 г. librator Ноний Дат разработал проект акведука, потом после неудачных попыток гражданских лиц в 149 и 151—152 гг. он сам приехал на место строительства; рабочую силу первоначально поставлял город, затем мавретанская армия. По окончании работ вода была проведена на расстояние в 21 км, спускаясь с высоты 428 м до 86 м и проходя через туннель12.
Итак, поддержание мира, наблюдение за соседями Римской империи и тренировки — вот основные виды деятельности, конечная цель которых определялась военными нуждами, а экономическая составляющая была лишь следствием. Но в этом смысле можно найти и кое-что получше.
Солдаты как действующие лица экономики
Солдаты играли важнейшую роль в процессах производства и потребления.
Доходы солдат
Богатство военных является общим местом в литературе Ранней13 (преимущественно) и Поздней14 империи.
Жалованье
Важным фактором достатка солдат являлось жалованье. Историки не уделяли достаточного внимания доходам военнослужащих, обладавшим двумя основными чертами — они были, с одной стороны, относительно высокими, с другой — регулярными. Военные входили в число тех немногих людей античности, кто получал зарплату, и располагали тем достатком, который позволял им иметь солидный уровень зажиточности. Но в этот вопрос все же следует внести уточнения. В античности «шкала жалованья», разница между низкими и высокими доходами, была более четко выражена, чем в наши дни. Таким образом солдат покажется малооплачиваемым по сравнению с прокуратором, и высоко — в сравнении с мелким крестьянином и сельским работникам, не говоря уже о рабах.
Важность этих платежей наглядно проявляется в церемониях, сопровождающих раздачу жалованья. При Адриане, на берегу Черного моря, раздавал жалованье офицер, прибывший с инспекцей15. В Дура-Европос в III в. военные сами ездили за жалованьем (ad opinionem stipendii). Они его доставляли, соблюдая определенное разделение обязанностей — пехотинцы обеспечивали безопасность перевозивших монеты верблюдов, всадники служили конным эскортом. Раздача жалованья, производимая в лагере, сопровождалась военным парадом, потом счета (ratio) отправлялись прокуратору16.
Если вопрос о способах выплаты жалования постепенно проясняется, то существуют гораздо большие трудности с выяснением того, какую сумму оно составляло. Незначительные надежные расчеты, выполненные исследователями, отражены в таблицах цифр, представляющихся разнородными и малодостоверными. Конечно, некоторые аспекты не вызывают сомнений. Так, очевидно, что римская армия подчинялась основному принципу17, по которому место в иерархии и жалованье были взаимно связаны. Поэтому служба офицера оплачивалась лучше, чем центуриона, центуриона — лучше, чем солдата. Среди последних тоже прослеживаются градации, различавшие рядового и тех, кто получал 1,5 жалованья (sesquiplicarius), или два (duplicarius), и даже три (triplicarius). К тому же, в равной степени при расчете учитывался престиж войскового соединения — центурион преторианцев получал больше денег, чем центурион городских когорт, и он был лучше вознагражден в легионах, чем во вспомогательных войсках. Достоверно известно о неоднократных повышениях выплат при Ранней империи.
Трудности начинаются тогда, когда речь заходит о цифрах, так как их у нас мало, да и не всегда они бесспорны. Наиболее известная фигура, вокруг которой строятся бесконечные исторические спекуляции, это легионер на едином жалованьи. Ныне известно, что военное жалованье существовало с конца Республики. Его первоначальный размер имеет мало значения для нашего исследования, но что нас действительно интересует, — это что оно было зафиксировано к концу правления Августа и равнялось 225 денариям в год18 (речь идет о серебряных монетах). Первое повышение произошло к 83 г. в правление Домициана, увеличившего его с 225 до 300 денариев19, иными словами, фактически он назначил четвертую годовую оплату, равную трем первым. Нужно было ожидать прихода Септимия Севера, чтобы в 193 г. было проведено второе повышение20 и достаточно значительное, но точные размеры его неизвестны. Историки не уверены относительно новой цифры и выдвинули три гипотезы: низкая — 400 денариев в год, средняя — 450, высокая — 500. Можно предпочесть промежуточное решение21, но два оставшихся тоже заслуживают внимания. Затем Каракалла увеличил на 50% суммы, выделяемые его отцом простым легионерам22; но так как цифры повышения тоже неизвестны, мы снова рассматриваем три варианта: 600, 675 или 750 денариев в год. В любом случае, все эти суммы должны рассматриваться в контексте очень существенного роста цен, берущего начало в правление Марка Аврелия.
В III в. ситуация оказывается еще более сложной. Гипотеза об общем удвоении жалования при Максимине Фракийце, как кажется, не устояла под натиском папирусных документов из Панополя, которые позволяют предположить большую устойчивость в этой области в эпоху от Каракаллы до Диоклетиана23. Тем не менее, обесценивание денег, неизбежное для века кризиса, должно было быть компенсировано: воинская аннона представляла собой попытку урегулировать проблему со снабжением; более того, императоры увеличили внеочередные выплаты (donativa et liberalitates) и, вдобавок, выплаты осуществлялись частично натурой24. И, как уже отмечал М.Кристоль25, кризис 250—274 гт. вынудил децентрализовать монетные дворы, которые были перенесены ближе к лимесу, и предпринять меры по унификации эмиссии монет.
Жалованье военных, несущих службу в других типах отрядов, чаще всего исчисляется исходя из данных, которые рассчитаны для легионеров, так как сведения об этом ничтожно малы. Что касается «гарнизона Рима», именно для эпохи Августа этот вопрос наиболее изучен26. Преторианцы получали суммы от 375 денариев в год, вероятно, в б г. н.э., до 450, затем 750 в 14 г., в год смерти императора воины городских когорт должны были получать 360 или 375 денариев, а ночные стражи только 150 денариев (они догонят легионеров при Тиберии, а затем и обойдут их). Из воинов вспомогательных частей, конники получали больше, чем пехотинцы, в отношении последних мы вынуждены прибегнуть к предположениям и вновь к трем вариантам: первый27 определяет их жалованье как 5/6 от жалованья легионеров, второй вариант28 — 2/3, и последний29, который теперь представляется наиболее правдоподобным, — 1/3. Относительно конницы совсем нет данных, сколько получали те, кто служил в когортах, известно только, что вопреки предположениям фон Домашевского30, они были обеспечены лучше легионеров. В отношении моряков, нам вновь приходится выдвигать гипотезы31: те, кто служил в провинциальных флотах, должны были быть приравнены к воинам вспомогательных войск, а те, кто служил в преторианском флоте, — к городским когортам или же к когортам ночной стражи.
