Леонард Гендлин - Исповедь любовницы Сталина
Мы встретились с Поскребышевым в закрытой столовой ЦК ВКП(б). В утренние часы там почти никто не бывал. Он сказал:
— В. А., вы, наверное, слышали, что арестована большая группа работников НКВД? Среди них бывший начальник Одесского областного управления комиссар государственной безопасности первого ранга Заковский. Ежов сделал его своим заместителем. Товарищ Сталин распорядился допросить негодяя.
— А. Н., какое я имею к этому отношение?
Поскребышев перебил:
— Вы — депутат Верховного Совета. Нельзя забывать о своих полномочиях. В час ночи за вами приедет машина. Таков приказ И. В.
День и вечер меня лихорадило. Как назло, Буденный прислал телеграмму, просил навестить. Маленков по телефону справился о здоровье, после незначительных фраз соединил со Сталиным.
— В. А., надеюсь, что вы будете на съезде?
— Непременно. Я получила постоянный пропуск, спасибо, дорогой!
— Вам сообщили, что вы включены в программу правительственных концертов?
— Да, я готовлюсь.
— Товарищ Поскребышев с вами беседовал?
— Сегодня утром, И. В.
— Берегите нервы, они вам пригодятся… До свидания.
Ночью мы подъехали к Лубянке. У центрального подъезда нас ждали. В просторном кабинете отдыхал Сталин. Он молча курил.
— И. В., — сказал Берия, — я предлагаю перейти в другое помещение, там все приготовлено для интимного разговора.
Сталин Согласился. Берия позвонил. Вошел его помощник, толстый, до синевы выбритый, самодовольный грузин с красными толстыми губами.
— Кабулов, приведите Заковского! Где зубной врач?
— Доктор ожидает вызова, у него все готово, — отчеканил помощник.
Меня отвели в смежную комнату, где через глазок и наушники все было видно и слышно.
Сталин, Молотов, Берия, Андреев, Каганович, Микоян, Шкирятов сели за большой, деревянный стол. Конвой ввел Заковского. Я его немного знала. Это плотный мужчина большого роста, далеко не старый, хотя над его лбом, таким же розовым, как и мясистые округлые щеки, серебрились пряди коротко остриженных волос. У него был тяжелый подбородок и оттопыренные, как большие морские раковины, хрящеватые уши. Взгляд его больших водянисто-голубых глаз казался рассеянным, скользким, но лишь до того момента, пока они не останавливались на собеседнике и в них не вспыхивал огонек гнева. Тогда их взгляд становился тяжелым и сразу выдавал волю и упорство их обладателя.
Поразилась его бледности, лицо в синяках сильно припудрено.
Берия:
— Заковский, вы знаете, в чем вас обвиняют?
— Следствие считает, что я провалил групповое ленинградское дело Чудова, Угарова, Смородина, Позерна и др.
Сталин:
— Ты отрицаешь свою вину?
— Гражданин Сталин, а как бы вы поступили на моем месте?
— Заковский, мы не пришли сюда вести с вами вольную дискуссию на отвлеченную тему. Лучше расскажите, чем вы занимались с Ежовым в свободное время?
— Об этом спросите Николая Ивановича.
Молотов:
— Почему мы должны так долго церемониться с этим господинчиком?
Берия:
— Мы кое-что знаем про твои делишки! Гарем, сволочь, имел в Одессе? ва взятки освобождал преступников?
— Это неправда, меня оклеветали с ног до головы.
— Ты будешь отвечать на вопросы? — зловещим тоном, выкатывая глаза, спросил Берия.
Заковский, словно в малярийном приступе, затрясся, его била дрожь. К нему подошел Сталин. С помощью Андреева и Кагановича он скинул его со стула, потом стал наносить удары до блеска начищенными сапогами, Заковский завыл:
— Пощадите! — надрывно кричал он.
Сталин, не останавливаясь, продолжал топтать поверженного врага. Молотов подначивал:
— И. В., только так надо расправляться с этой вонючей падалью, политическими и уголовными проститутками.
Сталин:
— Живуч гад! Дайте плетку!
Следователь Калядин протянул железный прут.
После побоев окровавленного Заковского унесли на носилках. Лакеи в военной форме принесли коньяк, водку, кофе, напитки, бутерброды. Утолив голод, Молотов нервно проговорил:
— Все-таки наши органы еще не научились работать. Слабая школа.
Берия посмотрел на него искоса:
— Не беспокойтесь, В. М., обещаю вам наверстать упущенное.
Сталин:
— Будем продолжать, товарищи!
Конвой ввел шатающегося Заковского.
— Как вы себя чувствуете? — издеваясь, спросил садист Берия.
— Я все сказал следователям, дайте мне спокойно умереть!
— Ты, шелудивый пес, не ответил на вопросы!
Наступила длительная пауза.
— Пусть войдет доктор! — приказал Берия.
Пугливо озираясь по сторонам, в комнату вошел небольшой человечек с потертым чемоданчиком. Он собирался со всеми поздороваться за руку, но его грубо одернули.
Берия злобно прошипел:
— Вы пришли не на парад, а работать! Пожалуйста, приготовьте инструменты. Гражданину, который сидит на стуле, известному артисту, дрессировщику животных, придется удалить два передних зуба.
Заковский вначале закачался, потом упал, потеряв сознание. Следователи и конвойные вылили на него несколько ведер холодной воды, затем Заковского привязали ремнями к креслу.
Я наблюдала за Сталиным, пытка доставляла ему удовольствие, даже радость.
— Граждане, простите меня, — проговорил Заков-ский, — я отвечу на все вопросы. Умоляю вас, не трогайте зубы!
Берия, улыбаясь:
— К сожалению, вы опоздали со своими признаниями. Чтобы вас поторопить, нам пришлось вызвать стоматолога. За лечение профессору придется заплатить наличными.
— С вашего разрешения, я напишу жене записку, она немедленно рассчитается с доктором.
— Вашей благоверной уже нечем рассчитываться, — процедил Л. П., — она находится недалеко от тебя, в соседнем кабинете.
— Мы долго будем играть в бирюльки? — спросил Сталин.
— Доктор, приступайте! — приказал Берия.
Маленький человечек, именуемый доктором, не спеша вынул из чемодана щипцы для удаления зубов.
— Разрешите больному сделать обезболивающий укол? — наивно спросил врач.
— Никаких уколов! — крикнул разъяренный Каганович.
— Голубчик, откройте рот! Покажите мне ваши больные зубы! — вежливо, как бы извиняясь, попросил врач.
Выпучив глаза, Заковский замотал головой. Его вытошнило. Два охранника с помощью следователей заставили несчастного открыть широко рот. Доктор ловко удалил ему здоровый зуб, потом второй. Раздался душераздирающий крик. Врач, вытирая полотенцем вспотевшие руки, заикаясь, спросил:
— Я могу быть свободным?
— Нет, товарищ Шумский, вы останетесь у нас, — властно проговорил Л. П.
— Как у вас? Мне сказали, что машина будет ожидать у подъезда.
Вожди дружно рассмеялись.
— Л. П., это несправедливо, — сказал, прищурившись, Сталин, — задерживать такого исполнительного человека.
Референт Берия, комиссар государственной безопасности Лукашев, вышел вместе с врачом. Через пять минут он вернулся.
— Все в порядке, — сказал он, — И. В., ваше указание выполнено.
— За хорошую, честную работу получишь орден, — мягко проговорил Сталин.
В грязный платок Заковский выплевывал сгустки крови.
— Гражданин Сталин, облегчите мою участь!
— Мы все слушаем! — растягивая каждое слово, произнес И. В. Берия, подойдя к Заковскому и наклонившись над ним. — Как только не ответишь на вопрос, будем удалять два зуба. Скажи, дорогой чекист, тебе нравится наш метод?
Собираясь с последними силами, Заковский прошамкал:
— Задавайте вопросы, я буду отвечать.
— Сволочь, почему ты провалил ленинградское дело? — спросил И. В.
— Я прошу у вас снисхождения, я раскаиваюсь.
— Ты с Генрихом Ягодой дружил?
— Мы были товарищами по работе.
— В Одессе взятки брал?
— Да.
— За что и каким путем?
— Через доверенных лиц.
— Вот листок чистой бумаги. В камере напишешь имена, фамилии, адреса, телефоны, если помнишь. Нам нужны все подробности: кто давал, сколько давал и за. что давал. Торговцы имеют хорошую память.
— Это было давно, у многих людей изменились адреса.
— Не беспокойтесь, не надо себя утруждать лишними заботами. — Сталин закурил трубку, которую я ему привезла из Финляндии. — Народный комиссар внутренних дел всех разыщет. Назовите сумму, которую вы получили незаконным образом.
— Я не считал, думаю, что триста тысяч рублей.
Молотов, заикаясь:
— Если Заковский назвал триста тысяч, следовательно, он имел в обращении минимум в десять раз больше.
— Где спрятаны деньги? — спросил Сталин.
— Мы все истратили.
— Кто мы?
Заковский тихо:
— Ягода, Ежов, Жданов, Щербаков…
— На что тратили?
— Я — страстный коллекционер, приобретал книги — редкие издания, собирал марки, монеты, фарфор, бронзу.
