Юрий Пернатьев - Великие загадки истории
Кроме того, в Петербурге с 1 сентября по 1 ноября была видна комета, лучи которой простирались вверх на большое пространство к западу. О комете государь спросил кучера своего Илью: «Видел ли ты комету?» — «Видел, государь», — отвечал тот. — «Знаешь, что она предвещает?» — «Бедствие и горесть». Потом, помолчав, Александр заключил: «Так Богу угодно».
По официальной версии Александр продолжил путь один. Но в это даже сегодня трудно поверить, а тогда тем более: пусть не весь двор, но кто-то должен же был сопровождать столь важную особу! По записям, сделанным со слов кучера, доставившего императора в Таганрог, вместе с ним привезли тяжело больного монаха, которого тайно поселили вместе с государем в небольшом домике. В этом маленьком одноэтажном домике, обставленном лишь самым необходимым, не было никакой прислуги, если не считать старого сторожа Федора, присматривавшего за садом.
Готовясь к приезду жены, Александр сам расчищал садовые дорожки, сам передвигал мебель в доме, устанавливал лампы, вбивал гвозди, развешивал картины. По свидетельству немногочисленной челяди, делал он это с большим удовольствием. После приезда больной жены ухаживал за ней без посторонней помощи. Трудно представить себе образ жизни более замкнутый и более нетрадиционный для императора, который наконец-то в какой-то мере осуществил свою мечту — покинул двор и жил, как простой смертный. По свидетельству очевидцев, он и императрица были счастливы и нежно заботились друг о друге. И все же дом, в который не допускались посторонние, хранил какую-то тайну.
В середине октября Александр вместе с Елизаветой Алексеевной побывал в Азове и устье Дона, а 20 октября отправился в Крым, где намеревался посетить Симферополь, Алупку, Ливадию, Ялту, Балаклаву, Севастополь, Бахчисарай, Евпаторию. 27 октября на пути из Балаклавы в Георгиевский монастырь царь сильно простудился, поскольку ехал верхом в одном мундире, а ветер был сырым и пронизывающим. 5 ноября он возвратился в Таганрог уже тяжелобольным, о чем написал своей матери в Петербург. Лейб-медики констатировали лихорадку.
После причащения Александру стало лучше, но затем здоровье резко ухудшилось, и 19 ноября 1825 г. Александр I скончался. О той роковой ночи свидетельств осталось немного, за исключением странного рассказа сторожа Федора, присматривавшего за императорским садом. Случилось это около полуночи, когда Федор возвращался домой от родственников. Чем ближе подходил он к саду, тем сильнее разыгрывалась непогода, ветер буквально валил с ног. И вдруг все стихло. Изумленный внезапностью перемены погоды, сторож огляделся. Весь сад осветился невероятным «диявольским» светом. Подняв голову к небу, Федор увидел огромный голубоватый шар, по его словам, «вылепленный как бы из огня, и от него сделалось в саду светло как днем...»
Шар опускался все ниже и ниже, прямо в сад. У самой земли из него выдвинулись три тонкие блестящие ноги. И в тот же миг дверь веранды распахнулась, показались одетый как для прогулки Александр и Елизавета... Казалось, их не удивило «чудо». Император повернулся к жене и, коснувшись губами ее лба, резко отвернулся и зашагал к шару. Императрица стояла одна, закрыв лицо руками...
Старик видел, как Александр, подойдя к огромному шару, был неведомой силой приподнят над землей и слился с сияющей громадой. И в этот момент Федор потерял сознание и дальше ничего уже не помнил...
В истории царствования и биографии императора Александра I осталось достаточно непроясненных моментов и спорных свидетельств. Так, до сих пор не установлено до конца, чем был вызван в 1821 г. его отказ от открытого судебного преследования тайного общества декабристов «Союз благоденствия», выявленного по доносам. Может быть, тем, что Александр, прекрасно знавший о заговоре, даже во многом разделявший взгляды декабристов, никогда не решился бы расправиться с кем-либо из них? Вполне вероятно, ведь среди заговорщиков было много его друзей.
Странным выглядело и решение не обнародовать такой важный документ, как манифест 1823 г. о передаче престола Николаю минуя Константина. Биографами так и не объяснены причины
«душевной депрессии» Александра в последние годы его царствования. Недостаточно изучена сущность «правительственного либерализма» в начале царствования Александра I, характер его социальной политики. В литературе весьма разноречивы оценки его позиции в «польском», «финляндском» и «греческом» вопросах.
Но самая главная тайна связана с «преображением» самого императора, который якобы не умер, а по каким-то неведомым причинам захотел остаться в миру совсем в другим обличье, полностью удалившись от суетной жизни, вероятно, так его тяготившей.
Федор Кузьмич
Неожиданная смерть Александра I, ранее почти никогда не болевшего, отличавшегося отменным здоровьем, еще не старого (ему не было и 48 лет), породила множество слухов и легенд. Фантастические рассказы о таганрогских событиях появились в начале 1826 г. и в зарубежных газетах. В дальнейшем среди многочисленных слухов наиболее широкое распространение получила легенда о таинственном старце Федоре Кузьмиче, под именем которого якобы долгие годы скрывался император Александр I. Объясняется это, видимо, тем, что в прежние времена тела почивших правителей всегда выставлялись для прощания с народом в открытом гробу. По какой-то причине тело покойного императора Александра I народу показано не было. Впрочем, все эти слухи и толки через год-другой поутихли и понемногу стали забываться.
Но вот осенью 1836 г. в Кленовской волости Красноуфимского уезда был задержан проезжавший на лошади с телегой неизвестный человек. На допросе он рассказал, что своего рода и происхождения не помнит, а по имени Федор Кузьмич. Как не помнящего родства бродягу, суд приговорил его к ссылке в Сибирь на поселение. 12 октября Федор Кузьмич был наказан двадцатью ударами плетьми и на следующий день отправлен по этапу. 7 декабря он прибыл в Тюмень, откуда направлен на поселение в Томскую губернию, где в безвестности проживал до 1849 г., пока не поселился около села Краснореченского.
С этого времени Федор Кузьмич и попадает в центр внимания окрестных селений: народная молва почему-то посчитала его то ли сосланным, то ли добровольно оставившим свой пост митрополитом. Федор Кузьмич был видным фигурой и ростом — плечистый, с широкой грудью, серые глаза на чистом белом лице с кругловатым подбородком. Странно, однако, было то, что Федор Кузьмич на исповедь не приходил и причастия не принимал, чем вызывал подозрение в сектантстве.
Тем не менее влияние старца возрастало, поскольку, переходя из деревни в деревню, Федор Кузьмич производил впечатление хорошо образованного и даже вполне интеллигентного человека. Он оказывал помощь больным, учил грамоте крестьянских детей. Со взрослыми Федор Кузьмич беседовал на религиозные темы, рассказывал о событиях из русской истории, особенно о военных походах и сражениях. В рассказах об Отечественной войне 1812 г. старец незаметно для себя самого вдавался иногда в такие подробности, что вызывал всеобщее недоумение.
Федор Кузьмич вел обширную переписку с разными людьми через странников-богомольцев и постоянно получал известия, хотя тщательно скрывал от постороннего глаза чернила и бумагу. Приводилось немало рассказов о благодеяниях и услугах старца, оказанных сибирякам. Порой монаха посещали и весьма высокопоставленные сановники, с которыми он всем на удивление нередко говорил по-французски. Кроме того, очевидцы подчеркивали знание Федором Кузьмичом высшего петербургского света и закулисной придворной жизни.
Существует несколько рассказов, утверждающих, что старец Федор Кузьмич и Александр одно и то же лицо. Все они сводятся к тому, что кто-либо из людей, служивших в свое время в Петербурге, увидев Федора Кузьмича, спрашивал: «Кто это?», а затем с криком: «Это царь наш батюшка Александр Павлович!» — бросался к старцу. Тот же просил их молчать либо все отрицал.
За время пребывания в Сибири Федор Кузьмич ни разу не открыл тайны своего происхождения. Есть, правда, рассказ некоего купца Хромова, у которого старец доживал последние годы. Будто бы купец накануне смерти Федора Кузьмича прямо спросил у него: «Молва носится, что ты, дедушка, не кто иной, как Александр Благословенный, правда ли это?» И старец ответил: «Чудны дела твои, Господи, нет тайны, которая бы не открылась». Также известно, что после смерти старца Хромов, разбирая его вещи, якобы обнаружил свидетельство о бракосочетании Александра Павловича и Елизаветы Алексеевны. Почерковедческий анализ подтвердил вероятность идентичности записок Федора Кузьмича и Александра.
С учетом этих данных, включая многочисленные предания о старце, можно сделать предварительное заключение: прямая осанка, манера держаться и говорить, доскональное знание военной жизни, образованность, осведомленность в государственных делах и прочие приметы позволяют говорить о старце как о человеке, имевшем когда-то отношение к светской жизни и государевому двору.
