Луис Ламур - Майло Тэлон
- Мне обязательно нужно поехать, - сказал я. - Меня наняли найти девушку. Она, должно быть, вашего возраста.
Наблюдая за ее лицом, я ожидал какой-нибудь реакции, но ее не было. Пока я говорил, она, опустив глаза, глядела в чашку. Если и мелькнуло там что-то, я этого не видел.
Нам принесли завтрак, и мы поели, между делом разговаривая о малозначащих вещах, о том, какая здесь будет жизнь и как обращаться с ковбоями, которые в большинстве своем были молодыми ребятами с хорошей душой, но чуть диковатые, потому что находились вдалеке от дома.
И пока я говорил, я думал о той, другой девушке, которую мне предстояло найти, которую я уже искал. Она была где-то далеко, вероятно одинока, вероятно в беде. Ее ожидало целое состояние, состояние и хороший дом.
Наверное. Чем больше я думал о Джефферсоне Хенри, тем больше сомневался. На самом деле он был не таким уж старым человеком, во всяком случае не таким старым, чтобы беспокоиться о наследнике.
Вошел Герман, и в этот момент мне в голову пришла идея.
- Ваше заведение называется "Кухня Мэгги". Где она?
- В городе. Она живет вон там. - Он мотнул головой. - Мэгги сюда даже не заходит. Часть ресторана она продала мне, и если мы договоримся, у нас будет по одной трети. Она не будет возражать. Решать деловые вопросы Мэгги предоставила мне. Она сидит дома, - добавил Герман, - много читает. Она не очень-то общительная.
Напряжение, казалось, покинуло Молли. Она понемногу оттаяла и задала больше вопросов о городе, чем я мог ответить, поскольку знал о нем слишком мало. Хотя я старался направить разговор так, чтобы она говорила о себе, мне ничего не удалось узнать, кроме того, что она немного играет на банджо.
Со своей стороны она пыталась в разговоре узнать обо мне, и ей повезло больше. Я ничего не сказал о своей матери, Эмме Тэлон, урожденной Сакетт, но рассказал немного о Барнабасе, моем высоко образованном брате. Она узнала, что я пас коров, охранял дилижансы и некоторое время был помощником шерифа. Я рассказал ей о лошадях, на которых ездил, о волке, который пошел за моим двоюродным братом, о волке, который хотя и остался диким, но сопровождает брата, куда бы тот ни направился. И все-таки я ничего о ней не узнал. Она не сказала, откуда приехала, ни как сюда попала, ни что побудило ее приехать сюда, в этот жалкий городишко, открывающий путь в никуда.
Это то, что больше всего меня беспокоило. Зачем она приехала сюда? Действительно ли обстоятельства вынудили ее бежать? Или есть иная причина? И почему сюда приехал Джефферсон Хенри?
Допустим, в отчете бюро Пинкертона было больше, чем могло показаться на первый взгляд. Обнаружили ли пинкертоны больше, чем понимали? Может быть их отстранили прежде, чем они узнали слишком много? Может быть Джефферсон Хенри выбрал меня из-за моей, как он считал, сомнительной репутации?
Я никогда не жил по ту сторону Закона, но знал Тропу Беглецов, и меня принимали в их прибежищах. Я мог ездить там, куда не сунется ни один представитель закона. Информаторы Хенри могли доложить, что я подозрительная личность, которую можно использовать в своих целях. Или даже подставить под удар.
Где-то в подсознании шевелилась мысль, которую я никак не мог уловить. В первый раз за это утро я вспомнил тихие шаги в коридоре отеля и человека, пытавшегося открыть дверь. Незнакомец, который просто ошибся номером? Я ни на минуту не мог согласиться с этим. Слишком уж он был осторожен. Хотел ли он ограбить меня или убить? А если убить, то почему?
- Я останусь, - неожиданно сказала Молли. - Ничего, если я на те деньги, что вы мне дали, куплю часть ресторана?
- Мне бы этого хотелось, - сказал я. - По-моему, это чрезвычайно мудрое регение. - Я улыбнулся. - Естественно, если вы вложите деньги, у вас будет больше шансов расплатиться со мной.
- Не верю, что именно поэтому вы назвали мое решение мудрым. - Она вдруг взглянула на меня. - По правде говоря, я даже не имела представления, куда мне отсюда ехать. Я была напугана и боюсь до сих пор.
- Если начнете убегать, Молли, то остановиться очень трудно. В холмах есть старые убежища, где живут бандиты, о которых никто уже не помнит и которые никому не нужны. Какое бы преступление они ни совершили давным-давно и далеко отсюда, они все еще в бегах.
Дверь открылась, и на короткое время свет с улицы заслонил темный силуэт. Я взглянул.
Это был крупный мужчина, тяжелее и шире меня, с продолговатым лицом с крупными чертами и серыми холодными глазами. Он посмотрел на меня, смерив взглядом, затем его глаза остановились на Молли.
Я догадался, что это Джон Топп.
Он уселся на другом конце комнаты и заказал завтрак. Я старался не смотреть на него, но думал о нем.
Пришел ли он только позавтракать? Или явился посмотреть, что я делаю? Его внимание было поглощено Молли Флетчер, и у меня на затылке зашевелились волосы. Это был опасный человек.
Молли побледнела и выпрямилась.
- Не стоит беспокоиться, - мягко сказал я. - Он работает на Джефферсона Хенри.
Она не ответила, и я спросил:
- Вы его знаете?
- Нет. Только... лучше я пойду в свою комнату. Мне надо распаковать вещи. - Она снова посмотрела на меня. - Я вас увижу? То есть, вы остаетесь?
- На несколько дней. Мы увидимся.
Она ушла, а Джон Топп не обернулся и, казалось, даже не заметил ее ухода. Он потягивал кофе и смотрел в окно, и тем не менее я был уверен, что от него ничего не ускользнуло.
Не он ли пытался прошлой ночью открыть дверь? Нет, под его весом пол скрипел бы сильнее. Там был кто-то другой. И Джон Топп не был вором. В нем было что-то изначальное. Он был таким же простым и прямодушным, как валун, катящийся с горы.
С трудом оторвавшись от своих мыслей, я подумал о Сент Луисе. Дорога туда и обратно на поезде займет несколько дней, тех дней, когда мне хотелось бы быть здесь. Несмотря на то, что я мог узнать в Сент Луисе, я чувствовал, что основные события ждут меня в этом городке или поблизости от него.
Именно в тот момент я вспомнил Портиса. Сент Луис был его городом. Когда его не было в Сент Луисе, можно было биться об заклад, что он находится либо в Начесе, либо в Новом Орлеане.
Портис был человеком, который продавал информацию. Насколько я знал, он не был замешан ни в каких криминальных делах, однако я был уверен, что он поставлял информацию преступникам, а также другим. Включая служителей закона.
Чего Портис не знал, он мог узнать, и он был моим другом.
Мы встретились в Эль Пасо, где в одном темном переулке я снял с него трех бандитов. Высокий, худой, сутулый, он был актером, учителем, клерком в "Уэллс Фарго" и иногда журналистом. В разговорах мы обнаружили, что между нами много общего. Мне нравился этот человек, как, по-моему, и я ему.
Выйдя из ресторана, я пересек улицу, направляясь к станции, и посмотрел в сторону запасных путей. Персонального вагона не было.
Возвратившись в отель, я написал короткую записку Портису.
"Мне нужна любая информация, касающаяся покойных Харольда и Аделаиды Магоффинов. Вероятно, служащих отеля. Оставили невостребованный багаж. Пьер Ван Шендель, кладовщик, знает или знал о багаже. Если возможно, он нужен здесь в том виде, как есть. П.В.Ш. разрешил за двадцать долларов взять оттуда бумаги. Сделай, что можешь. Сведения нужны немедленно.
В течение следующих двух дней я думал, рассеянно чертя карандашом на бумаге, перечитывал письма и изучал фотографии. Затем со станции принесли телеграмму: "Не суйся".
Мой ответ был таким же кратким: "Невозможно. Необходимо чрезвычайно".
Портис был хитрым. Если он сказал "не суйся", у него на это были причины. Этот совет не был прихотью. Тем не менее я не собирался прекращать поиски. И все же совет был загадочным. Почему вдруг поиски пропавшей девушки стали такими опасными, что Портис советует мне не соваться.
Вернувшись в свой номер, я подставил стул под дверную ручку, лег на кровать на спину, положив руки под голову и постарался обдумать ситуацию.
Найти ребенка, пропавшего двенадцать лет назад, казалось несложным делом. Задача требовала терпения, старания и некоторого воображения и на первый взгляд была достаточно простой. И тем не менее в ней не было ничего простого.
Почему родители ребенка не хотели, чтобы их нашли? Они поддерживали связь, насколько мне пока удалось установить, лишь с двумя такими же странными людьми, теперь покойными. Все они были довольно молодыми, и это меня насторожило. Как они умерли? Почему оба умерли в течение относительно короткого отрезка времени? Один, конечно, может умереть от чего угодно. Но двое? Хотя, такие вещи случаются, и может быть я был слишком подозрительным.
Вероятно у меня разыгралось воображение. Золота при мне было достаточно, чтобы кто-нибудь соблазнился и решился на грабеж, а реакция Молли на фотографию - именно то, чем она ее объяснила. Портис, возможно, старается увильнуть от работы, на которую у него не было времени.
